Пророчество: Дитя Земли - Элизабет Хэйдон

— Боюсь, нет, дорогая. Учитывая, с каким противником тебе придется сражаться, то, что ты сейчас проделала, просто дало бы тебе время, чтобы увидеть, как он тебя прикончит.

— Замечательно.

— Но ты сделала заметные успехи. С твоими прежними навыками ты даже не поняла бы, откуда обрушился смертельный удар.

— Ты считаешь, что увидеть, с какой стороны на тебя наступает смерть, это успех? Не удивительно, что все вокруг думают, будто ты не в своем уме, Элендра.

Воительница обняла свою ученицу за плечи и, весело смеясь, повела в дом.

Их жизнь протекала ровно и однообразно. Каждое утро, после приветственного гимна новому дню, Рапсодия меди тировала, пытаясь очистить свое сознание от посторонних мыслей и почувствовать ритм жизни собственного тела и окружающего мира. Затем под руководством Элендры она проделывала множество разнообразных упражнений с мечом, медленно и старательно отрабатывая каждое движение, пока они не становились для нее естественными и давались легко и без напряжения. Потом они устраивали поединок, после которого Элендра указывала Рапсодии на ее ошибки и объясняла, что следует делать, дабы их избежать.

Днем они гуляли по лесу или в городе, обсуждали историю нового мира, рассказывали о своем прошлом и все лучше узнавали друг друга. Рапсодия чувствовала в Элендре родственную душу, человека, который понимает, откуда она пришла, иногда даже лучше нее самой. И хотя она скрыла некоторые подробности своих приключений с Акмедом и Грунтором и промолчала про Эши, Рапсодия вдруг обнаружила, что делится с Элендрой своими самыми сокровенными страхами и мечтами, как никогда и ни с кем другим не делилась. Воительница великолепно умела слушать собеседника; честно отвечала на вопросы, не скрывала от Рапсодии своего прошлого и не боялась открыть ей сердце. Эти прогулки укрепляли дух Рапсодии не меньше, чем физические тренировки по утрам.

Вечера они посвящали ментальным упражнениям, целью которых было создание связи Рапсодии со Звездным Горном, а также развитие ее врожденных способностей.

— Будучи Певицей, ты уже знаешь, что мир состоит из вибраций, волн света, цвета и звука, — сказала Элендра через несколько дней после знакомства с Рапсодией. — Мир наполнен непрекращающимся движением, которого большинство людей не видит. Именно благодаря этому движению, или вибрациям, ты можешь влиять на окружающую действительность при помощи своей музыки. То же самое относится и к Звездному Горну. Если ты как следует сосредоточишься на моделях, известных тебе как Дающей Имя, ты обнаружишь слабые места в защите своего противника, по которым и следует наносить удар. Когда ты наберешься опыта и научишься правильно концентрироваться в сражении, я устрою тебе поединок с кем-нибудь из лиринских солдат, чья техника оставляет желать лучшего, чтобы ты потренировалась находить недостатки противника во время боя.

— А разве мы сейчас не этим занимаемся? — удивленно спросила Рапсодия.

— Ты сражаешься со мной с завязанными глазами? — улыбнувшись, поинтересовалась Элендра.

— Понятно.

— Я попрошу их сначала не слишком тебя обижать.

— В этом нет необходимости, — также улыбаясь, ответила Рапсодия. — Мои друзья болги никогда меня не щадят, и сомневаюсь, что враги тоже станут демонстрировать милосердие, поэтому пусть сражаются в полную силу. Я надеюсь справиться.

Элендра снова улыбнулась. Спокойствие и честность Рапсодии напомнили ей, какой она сама была в юности. Впрочем, Певица иначе смотрела на жизнь, чем она тогда. Возможно, это произошло потому, что Рапсодия выросла среди людей, была лишена естественной сдержанности лиринов и бросалась навстречу жизни с такой радостью и энтузиазмом, что трогала этим сердце Элендры.

Страстное желание стать частью жизни, которая ее окружала, и радоваться ей, уверенность в том, что даже в самых неприятных ситуациях можно найти что-нибудь хорошее, восхищало Элендру. Опыт и возраст научили ее, что такой подход к жизни несет боль тому, кто его исповедует, но находиться рядом с Рапсодией и стать частью ее мира было для нее истинным удовольствием. Она надеялась, что стремление девушки ярко гореть отражает ее родство со звездами и их надежным негаснущим светом, а не с кратковременным жаром огня, с которым она тоже связана и которое живет совсем мало и умирает, стоит лишь прогореть топливу, поддерживающему в нем силы.

Отсутствие осторожности сказывалось почти во всех поступках Рапсодии, кроме ее сердечных дел. Элендра замечала, как она улыбается юношам, которые дарили ей цветы, встретив на улицах города, или оставляли небольшие подарки для нее на пороге их дома, но всегда спокойно отказывалась встретиться с ними вечером или погулять при луне.

А когда кто-нибудь набирался храбрости и просил ее прийти на свидание, она либо приглашала его на ужин, зная, как смущаются юноши в присутствии знаменитой воительницы, либо говорила, что у нее нет времени, поскольку ей нужно тренироваться. Элендра уважала ее нежелание встречаться с молодыми людьми, но не переставала этому удивляться. Она была достаточно мудра, чтобы понимать: она может научить и научит ее правильно двигаться и владеть оружием, но не в силах повлиять на душу.

«Райл хайра», — подумала она.

«Жизнь такова, какова она есть» — старинная поговорка лиринов. Все, что она могла сделать для девушки, это дать ей в руки умение и надеяться на успех.

Однажды вечером они сидели у очага Элендры и пили дол моул. Элендра смотрела куда-то вдаль, словно не видела языков пламени, и думала о прошлом. Мысли Рапсодии блуждали в мире, где ей суждено теперь жить.

— Элендра?

— Да?

— А как мы найдем ф'дора? Если тебе за столько времени не удалось его разыскать, может быть, нам вообще не суждено узнать, где он прячется. Значит, придется ждать, когда он нанесет удар, и защищаться?

Элендра поставила кружку и задумчиво посмотрела на Певицу.

— Понятия не имею, — сказала она наконец. — И это не слишком хорошо для нас, поскольку ф'дор получает преимущество. Я потратила не один век на размышления о том, как его найти. Надеялась, что намерьенам удастся объединиться; Ллаурон не покладая сил трудится, чтобы этого добиться. Местные жители очень сильны, а те, кто еще помнит Сереннскую войну, с радостью отдадут все силы на то, чтобы уничтожить ф'дора, если, конечно, удастся убедить их, что он не моя выдумка. Однако во главе государства должны встать новые, мудрые правители, непохожие на Гвиллиама и Энвин.

Тогда и корона лиринов перестала бы служить просто украшением этого зала, если бы, конечно, появился монарх, достойный ее надеть. К сожалению, алмаз лишился своего главного свойства — способности подчинить себе и держать в плену демона. Как я уже говорила, видимо именно по этой причине он и стремился его уничтожить.

Когда я была Илиаченва'ар на Острове, я иногда видела скрытое зло сквозь пламя Звездного Горна. Но ты, благодаря своей связи с огнем и при помощи меча, могла бы распознавать вещи, которые недоступны мне, тем более если учесть, что ф'доры рождены от стихии огня. Трое еще могут прийти, хотя я не очень в это верю. Пожалуй, есть еще одна, последняя надежда — найти дракианина. Только дракиане обладают врожденной способностью распознавать ф'доров.