Август Хромер - Сергей Жилин

– А я с тобой, Салли, – вызвался Истериан. От него я ничего иного не ожидал.

– В таком случае, до завтра, Август.

Девушка и мой друг забрались в единственный наш экипаж, предоставив мне возможность добраться до дома на своих двоих. Как же я люблю этот мир, за то, что он так обходителен со мной.

Когда с неба посыпались скромные, но постепенно смелеющие капли, моя неземная «любовь» к миру усилилась до неимоверности!

Мне понадобилось целых два часа, чтобы доковылять до дома. Сегодня просто ужасный дефицит транспорта: за все эти часы мне не попался ни один экипаж. В этом частично виноват и я сам, потому что выбирать старался малооживлённые улицы. На одной из них ко мне пристала стайка ятлеросов – ряженные в платки, увешанные бижутерией, черноволосые женщины долго преследовали меня с целью рассказать судьбу за скромную плату. Галдящих с гадким акцентом баб не останавливали самые грубые отказы, и мне пришлось волочиться дальше, слушать их щебетание и держаться за кошелёк: ятлеросы – знатные мастера незаметно стащить что-нибудь из карманов.

Сильным дождь так и не стал, но за целых два часа прогулки под моросью не мудрено и подмокнуть. По разбитым плитам дорожки я уже просто бежал. На четыре родных ступени я влетел одним прыжком.

В доме тихо. Не то, чтобы мой дом должен быть царством шума и грохота, но и к такой гробовой тишине я не готов. Слышно только, как в окна остервенело колотят маленькие капли. Что-то не так – в воздухе стойко висит беспокойство.

Глаза метнулись в глубины дома и тут же обнаружили первую улику – сапожки Арики. Вспомнилось, как они грязные были свалены в углу, теперь они такие же замаранные валяются прямо посреди прихожей.

Я перевёл взгляд на пальто служанки – на полах мелкие крапинки грязи, какие возникают, если быстро бежать по слякоти. Только бы не случилось чего ужасного…

Бедная Арика…

Я рванул к ряду вешалок, выбрал третью справа, снял с неё верхнюю одежду и потянул вверх – часть стены открылась на петлях, и я заглянул в тайник служанки, обнаруженный Истером уже очень давно. В маленькой нише пусто.

Спокойнее, однако, не стало. Не раздеваясь, я тихо двинулся внутрь дома. Половицы ворчливо скрипят под ногами, но не слишком громко, чтобы морщиться от производимого шума.

Добравшись до перекрёстка, я осторожно заглянул в сторону гостиной, а затем и своей комнаты – ничего необычного не заметно. Первым делом, всё же, проверим комнату Арики…

Совсем тихо. Ни единого живого звука. Девушка должна была слышать, как я вошёл, и поинтересовалась бы, кто это, а тут – тишина. Из всего, что можно услышать, всё так же бьют по стёклам и крыше капли дождя, и ещё добавилось тиканье часов…

Дверь в комнату служанки первая направо. Она наглухо закрыта. Я взялся за круглую ручку, но… не мог заставить себя отворить дверь, потому что побоялся увидеть страшную картину. Ладно, воля в кулак, дурные мысли прочь, и я открываю – в прибранной аккуратненькой комнатке никого.

Я прикрыл дверь и тут услышал! В полной тишине это прозвучало, как канонада валарийских пушек посреди ночи! Отчётливый всхлип, который сменили глухие рыдания…

Звук идёт из кухни!

Я моментально забыл про тишину и влетел в комнату. То, что я увидел, буквально перемешало во мне все до единого органы. На душе стало очень тяжело, пришло бессилие. В дом не проникали ни воры, ни убийцы, ни насильники, не произошло никакого преступления. Для меня всё было гораздо хуже.

На полу на коленях сидит Арика. От вечной ухоженности девушки мало что осталось: волосы перепутались, одежда измята. По заплаканному лицу стекают слёзы, она рыдает и всхлипывает. Стоило ей взглянуть на меня и узнать, как ей стало ещё тяжелее, она опустила голову и с болью разрыдалась чуть громче.

Левая рука Арики безвольно висит вдоль тела, а правой она держит левую ниже локтя. Кожа служанки побледнела.

Перед ней, возле колен, лежит пустая ампула и использованный шприц. Спустя целый год она сорвалась…

В такие моменты я совершенно теряюсь, не знаю, как себя вести, что делать. Взяв девушку на руки, я для начала поднял её с холодного кафельного пола и понёс к ней в комнату.

Арика появилась на пороге моего дома очень давно. Она только ушла из семьи, чтобы найти работу, обзавестись домом, стать самостоятельной. Я, как человек несобранный, нехозяйственный, очень нуждался в служанке и сразу взял её на работу. Девочка росла у меня на глазах, старательно работая, общаясь со мной робко, но с неимоверным терпением. Так она стала настоящей взрослой девушкой за эти пять или даже больше лет. Мы стали очень близки. После пары лет абсолютного одиночества впервые появился дорогой мне человек.

Но у Арики свой скелет в шкафу. Кривой оскал его черепа я обнаружил спустя полтора года – девушка оказалась наркоманкой. Одна из причин, по которой она пришла работать ко мне, – ей требовались деньги на дозу. Первый раз я застал её примерно так же, как сегодня. Она долго плакала…

В её сознании боролось желание бросить, завязать, но не хватало силы воли. Она с ненавистью орала сама на себя, пыталась сделать себе больно, но продолжала принимать редкий сильнодействующий наркотик Чёрный День…

Я старался помогать держаться. Со временем случаи употребления Чёрного Дня стали более редкими, пока она совсем не принимала наркотик уже целый год.

И вот теперь…

– Успокойся, Арика, – я положил девушку на кровать и достал из тумбочки специально заготовленные на подобные случаи таблетки, которые помогают снизить последствия употребления Дня, – Ты меня слышишь?

– Что я наделала? – сквозь слёзы пробормотала девушка.

– Мы всё исправим. Мы справимся с твоей тягой, – я поддержал Арику под голову и протянул таблетки, – Надо это принять.

Девушка обессилено кивнула и приоткрыла рот. Я последовательно вложил ей три целебных кругляшка и помог проглотить. Девушка обмякла и продолжила тихо рыдать.

– Всё будет хорошо.

– Не будет, Август, – прошептала Арика, – Эта дрянь убьёт меня через пару лет.

– А мы больше не будем её принимать, – я старался, как мог, подбодрить девушку.

– Я вечно срываюсь, я не смогу…

– Мы поможем тебе.

– У вас ничего не выйдет: я безнадёжно слаба, я уже не могу остановиться, – на бледное, измученное лицо Арики больно смотреть.

– Это всего лишь одна ошибка, мы её исправим! – уверил я девушку.

– Август, ты же сам не веришь в это…

Это неправда или… нет, я уверен, что это неправда!

– Я в это верю, Арика! – я взял девушку за совсем слабую руку, – Мы всё исправим!

– Ты обещаешь? – хрипло спросила Арика.

– Обещаю, но и ты должна обещать!

Глаза девушки слипались, она готова уснуть.