Август Хромер - Сергей Жилин

– Ты забавно злишься! – исковеркав голос, отметила Салли.

Глупые женские сопли. Даже мерзко, чего я скрыть не смог.

– Заходи, – я отошёл с прохода и махнул приглашающим жестом.

Арика и Истериан были рады видеть гостью. Девушки стали долго (по меркам смотрящих со стороны мужчин) щебетать, отмечая отличный внешний вид друг друга. Мы с товарищем молча ждали.

Вспомнив о деле, детектив Фер присоединилась к нам, позволив Арике пойти заниматься делами по дому. Из Салли прямо с искрами сыпется энтузиазм.

– Пять арестованных сектантов, – девушка принялась вводить нас в курс дел, – Сантибы готовы ходить по улицам и расстреливать подозрительных граждан – так сильно их разозлил вчерашнее нападение преступников! Экзорцисты разводят руками: от твари не осталось ни следа, а кровь оказалась человеческой, но клянутся, что следующая встреча с тварью закончится её поимкой! Сэр Фурьяже и мэр Чернуца рвут волосы на голове и требуют от Даха и Майера решительных действий. Ходом расследования все недовольны…

– Ты уже была в отделении Сантиба? – Истериан попытался закинуть ногу на ногу, но я своевременно остановил неудачную попытку.

– Да, но… это что-то удивительное: свидетелей того, как подошли сектанты, куда они скрылись с места преступления нет. Ни одного! По улице, от которой не идёт ни единого проулка, прошли тридцать преступников! Огромная группа, а никто даже и не заметил ничего подозрительного! И вся эта толпа по душу одного только Рокфеллера! Это дело становится очень странным…

– И каков план? – оживился Истериан и положил ладони на колени.

– Завтра мы наведаемся в университет Шроленсоуна. Сантибы были в нём не один раз, но мне кажется, мы найдём что-нибудь интересное. А сегодня у нас будет забитый вечер – поприсутствуем на допросе сектантов, ознакомимся с материалами расследования, сверим показания, поговорим с криминалистами – полно мелких дел… А сейчас собирайтесь, потому что Рокфеллер согласился на обследование артефакта.

Истериан довольно хлопнул в ладоши:

– Отлично! Разберёмся, зачем они нужны Хестеру.

– Вероятно, это даст нам что-то серьёзное, – улыбнулась Салли.

Утро какое-то недоброе: адские чувства ненависти к Гамильтону ещё не утихли, как бы не случилось непоправимого. Но я не какой-то там эмоциональный мальчик – могу держать себя в руках. Гадостно, что последние дни так много человек пытаются испытать мою сдержанность на прочность. Справедливость – редкий гость в клятом Гольхе, но я верю, что все они получат по заслугам. Трогать последнего иоаннита, ощетинившегося на весь мир, – гиблое дело.

Всякого, кто подъезжает к дому бывшего банкира Гамильтона Рокфеллера, должно быть, вводит в лёгкий шок то, что дом у человека, располагающего неисчислимыми денежными средствами, выглядит настолько неброско и просто. Двухэтажный домик, абсолютно не отличающийся от городских построек, стоит за простым кованым забором. Никогда не подумаешь, что один из богатейших людей Альбиона живёт здесь. Единственная эпатажная деталь жилища Рокфеллера – это, собственно, его положение: дом расположен по соседству с Платиновым дворцом, где заседает Парламент.

Мягко говоря, солидное соседство.

В воротах нас встретили четыре человека: трое одинаковых, злобных на вид охранника и знакомый помощник миллиардера Кларк. Плюгавый паренёк не избавился со времени нашей последней встречи от сомнительного представления о стиле: внешний вид помощника наводит на воротящие желудок ассоциации…

Группа перегородила узкую дорожку к дому, довольно агрессивно прожигая нас взглядами. Очень зря, Гамильтону пора учиться ценить готовых помогать ему людей, пока не станет слишком поздно, и пьяный гробовщик не заколотит крышку его гроба, который, чёрт возьми, будет из королевского дуба!

Кларк быстро узнал и меня, и Салли, и Истериана, поэтому жестом приказал охранникам расступиться. Парни отошли в стороны, не сводя с нас подозрительных взглядов. От меня не укрылось, что под плащами они держат руки на рукоятках револьверов.

– Сэр Рокфеллер уже ждёт вас, – любезно осведомил помощник Гамильтона, – Прошу за мной.

Малыш повёл нас к дверям. Наблюдая за проводником со спины, хочется только одного – догнать парня и вырвать ему перья из розового цилиндра! Были ещё и альтернативные варианты, предполагающие жестокое насилие. Подобная неуёмная экстравагантность не вызывает ничего, кроме истеричного отвращения.

Словно Гамильтон использует любую возможность настроить меня против себя.

Первой комнатой дома оказалась, разумеется, проходная. Не позволяя себе ленного прохлаждения, на посту стоят три охранника. За стеклянной перегородкой гордо и грозно расположился СПН-1. Не удивительно, что от Негинва, чью работу спонсировал сэр Рокфеллер, богачу достался памятный сувенир. Нежданным гостям отныне вход заказан, а наглым – прописан душ из свинца. От трула, как помнится, мало что осталось, люди ненамного крепче будут…

В нашу сторону было двинулись телохранители Гамильтона, но помощник Кларк поспешил их остановить:

– Сэр Рокфеллер отдал распоряжение не проводить обыск этих гостей.

Двое сразу поскучнели, но последний, что стоит ближе всего ко мне, приобрёл в лице дополнительные нотки пренебрежения и нелюбви. Очень уж недоверчиво и при этом явно он пялится на мои карманы, с вызовом выглядывает исподлобья. Да гад нарывается.

Проходя мимо я просто не смог не наклониться к его уху и внятно прошептать:

– Ещё один такой взгляд, и я засуну тебе вон тот пулемёт в ноздрю.

Будем надеяться, суть претензий им понята.

Я не оглядывался, но уверен, что мне в спину косятся уже все трое.

Следующая комната – классическая прихожая двухэтажного дома, предлагающая на выбор сразу четыре направления. Из комнаты, заставленной фикусами и увешанной картинами, ведут три двери и лестница на второй этаж, которую и выбрал Кларк.

А ковры-то у миллиардера знатные – несколько приятно немного замарать их не самой чистой обувью. Я с ужасом отмечаю, что становлюсь мелочным.

Весь второй этаж представляет собой длинный коридор-галерею, связывающую множество комнат. Помощник Рокфеллера протащил нас через всю его длину и завернул в самую последнюю комнату слева.

За белой дверью оказался личный музей. Вдоль стен стоят витрины, заставленные самыми разными предметами, начиная от старинных монет и заканчивая военными шлемами многовековой давности. Свободное пространство в центре использовано для постаментов и витрин, среди которых мне запомнился постамент с крупной и точной моделью старинного альбионского галеона. Даже люстра на потолке несёт в себе явственное ощущение раритета.

Это всё замечательно, но ближе к хозяину дома. Сегодня, очевидно, приёмный день для бывшего банкира, ибо помимо сэра Рокфеллера в комнате-музее находятся двое, чьи лица я здесь увидеть никак не ожидал: Бьюло Дах и Чес Хленд ждут нас вместе с Гамильтоном.