Птичка, которая попала - Анна Соломахина

Утро иного мира встретило Милу солнечным лучом в лицо, пинком ребёнка под рёбра и странным шуршанием справа. Открыв глаза, она тут же сощурилась от яркого света (знала бы она, какая это редкость здесь – порадовалась, а не наморщилась!) и не сразу поняла, кто сидит на прикроватной тумбочке. А там… вовсю орудовала лапками давешняя белочка, активно исследуя бутылочку с маслом, которым так и не намазалась Милолика.

— Привет, — надеясь, что зверёк ручной и не нападёт, она сладко потянулась, отчего пугливое существо прыснуло на подоконник. – Бояка, — хмыкнула Мила и поморщилась.

Как же ей не хватало свободы движения с этим огромным животом! Ни косточки нормально размять, ни без туалета пару часов прожить. Эх! Кое-как поднявшись на ноги, она потопала в сторону ванной, по дороге отмечая, что со стола убрано, а на постели, кроме неё, никого нет.

— И где он шляется? – Вопросила она ванную, присаживаясь на более чем странную конструкцию для справления нужды.

Без слёз на неё было не взглянуть, но функции свои она выполняла исправно. Умывальник тоже имел весьма своеобразный вид, отчего её охватила такая тоска по дому, по родной сантехнике, по маме с папой, по любимому племяннику. Сама того не замечая, она заплакала.

— Блин, вот куда я опять вляпалась? Мало мне было эксперимента с Мишкой? – Слёзы уже вовсю лились рекой, лицо покраснело, да и сопли стояли в носу наизготовку. – Что мне теперь делать в этом странном мире с крылатыми мутантами? У-у, а ведь я хотела открывать филиал агентства в Питере, как только кредит закрою! А-а, кто же за него теперь платить будет? Родители поручителями были, на них всё повесят.

Фаргон проснулся от тянущей боли в груди. Знакомой боли.

— Опять? – он уставился на нить связи, которая после свадебного обряда и его консумации обрела толщину каната.

Она-то и вибрировала, передавая эмоции супруги. Неловко подскочив, он ринулся к своей паре, проигнорировав грохот стула.

— Ы-ы, — надрывалась Милолика, размазывая слёзы по щекам и пытаясь аккуратно убрать сопли. – Что мне теперь делать?

— Милая, — гизар никогда не сталкивался с женской истерикой. Разве что по работе, но там он использовал жёсткие методы, а здесь… не воздействовать же на любимую заклинанием молчания. – Что случилось?

— Я бою-усь! – Мила обернулась к мужу, ткнулась в обнажённую грудь и зарыдала ещё горше. – Как я буду тут рожать, у вас даже УЗИ нет! Я ведь не умею обращаться с младенцами, а если у малыша что-нибудь заболит?

— Мастер Гардон прекрасно владеет целительской магией – ты сама видела, как он меня вчера подлатал, – он обнял её руками и крыльями, укутывая в уютный тёплый кокон. — И тот артефакт, которым я тебя исцелил – тоже его рук дело.

— И что, его на каждый чих можно будет вызывать? – Она подняла заплаканные глаза, выглядевшие из-за слёз особенно пронзительно. – Но рожать с ним ты мне не дашь. Как тогда?

— Местные магини Лурры неплохо работают в этом направлении, хуже, чем гизары, но мы найдём самую лучшую специалистку. И от мастера тоже возьмём артефакт.

— А как же мама? – Слегка успокаиваясь, вспомнила Мила о первоначальном страхе. – Она что, никогда не увидит своих внуков?

— Это вопрос к богам, а не ко мне, — с сожалением выдавил Фаргон, прекрасно понимая, что сейчас может начаться новый виток стенаний. – Я не властен ходить между мирами, когда мне вздумается. Но мы обязательно спросим о твоей проблеме с Хэриот. Она благоволит землянкам.

— Да? – Мила шмыгнула носом и попыталась украдкой его вытереть рукавом халата. – А когда мы к ней пойдём?

— Да хоть сейчас! – Раздался весёлый женский голос. – Вы только умойтесь и оденьтесь.

— Боже, кто это? – Прошептала резко севшим голосом новобрачная.

— Она самая, — хмыкнул Фарг. – Богиня. Кстати, надеюсь, за нами нет круглосуточного наблюдения?

— Нахватался тут иномирных слов, — слегка возмутился мелодичный голос. – Если ты имеешь в виду ваши брачные игры, то нет, я не подсматривала. А вот как ты изменился – заметила. Ладно, собирайтесь быстрее, а то завтрак остынет.

Подхватив на руки окончательно офигевшую супругу, Фаргон не стал мешкать и двинулся в спальню переодеваться. В шкафу уже висело несколько свободных платьев для Милы, а на одной из освобождённых от вещей хозяина полок лежала стопочка нижнего белья.

— Боже, панталоны, — простонала Милолика, расправив один из вариантов. В цветочку. С кружевами. – А можно как-нибудь без этого?

— Можно, но попозже, — ответил супруг, стягивая домашние штаны. – Мы тебе потом портниху найдём и отошьём всё, что нужно.

Дёрнул же чёрт именно в это время Миле оглянуться на своего мужчину…

— А-а-а! – Заверещала она, указывая на его тыл. – Что это ещё за такое? Вчера ты был без хвоста!

— Что? – Не понял сначала Фарг, пока его взгляд не уловил движение справа. – Как?

— Ты у меня спрашиваешь? – Выпучила и без того не монголоидные глаза Мила. – Я ещё вчера подумала: как хорошо, что у моего мужа этой штуки нет! Мне бы к крыльям привыкнуть…

— Это не штука, — обиделся в лучших чувствах муж, отчего Мила ощутила неприятный холод в груди. – Вообще-то хвост – это одно из главных достоинств любого гизара. Я, конечно, тебя прощаю, поскольку ты из другого мира и не в курсе дела, но прошу запомнить, что на эту тему нельзя ни шутить, ни смеяться. Более того, рассматривать чужой хвост – признак определённого рода интереса. А уж если притронуться, как ты чуть не сделала с Повелителем – то это либо приглашение к прелюбодеянию, либо оскорбление, если понятно, что продолжения не будет.

— Ох и нифига ж себе у вас таракашки, — Мила даже