Дикая сердцем - Кэти А. Такер

Я бывала в ее комиссионном магазине еще несколько раз, и во время одного из моих визитов Кэндис спросила, как моя мама отнеслась к тому кофейному столику. Я не захотела признаваться в своей лжи и сказала, что не знаю, как дорого обойдется мне доставка, а потому оставила столик себе.

Она смеется.

– Я немного любопытная. Я поинтересовалась у Тоби, что ты делаешь со всеми этими старыми вещами, которые постоянно покупаешь у меня. И он сказал, что ты украшаешь ими дом. Ну, что переделываешь их и используешь не по назначению. Он сказал, у тебя это здорово получается. – Она пожимает плечами. – В любом случае это добротная вещь. Изношена до чертиков и нуждается в чистке, но я подумала, что, возможно, ты найдешь ей применение.

И да, я уже видела церковные скамьи, переделанные под диванчики, и должна согласиться – потенциал здесь определенно есть.

– Спасибо, что вспомнили про меня, – искренне говорю я. – Может быть, я могу зайти завтра и взглянуть на нее?

Кэндис одаривает меня зубастой ухмылкой, и что-то подсказывает мне, что ей нравится находить сокровища для людей.

– Так, ладно, внимание все! – Мюриэль отодвигает свой стул, чтобы освободить место для меня, а затем хлопает в ладоши. – Давайте начинать. Сегодня нам предстоит многое обсудить.

Я обвожу взглядом стол, чтобы отметить самые разные выражения лиц, когда присутствующие занимают свои места, – от предвкушающих улыбок до мрачного взгляда пожилого джентльмена. Это может быть его привычным выражением лица, но может оказаться и реакцией на предстоящее обсуждение.

Или этот взгляд вызван резким и властным поведением Мюриэль. Тоби говорил, что его мать чувствует себя хозяйкой всего Трапперс Кроссинга и что она причастна ко всему, что касается местного городского управления. Она – выборное должностное лицо в совете и переизбиралась уже неоднократно, так что люди обязаны уважать ее увлеченность и напористость.

Но мне любопытно, что же на самом деле думают о ней остальные жители.

Мюриэль откашливается.

– Сначала о главном. Народ, это Калла. Она новичок в нашей общине.

На меня устремляются одиннадцать взглядов, и мои щеки вспыхивают от такого внимания. Я узнаю некоторых женщин, которые были в «Пивном домике» на вечере чили.

– Давайте я быстренько представлю всех присутствующих. Калла, это Джон. Он распоряжается бюджетом. Глория ведет график работы волонтеров, с Кэндис ты уже знакома…

Она обходит стол, представляя мне каждого человека.

– Теперь, когда с этим мы разобрались, давайте начнем с того, что было сделано в прошлом месяце. Джон, ты собирался предоставить обновленную информацию о спонсорском бюджете и подбить некоторые цифры, чтобы мы могли определиться, как сделать шоу фейерверков более масштабным…

Мюриэль уверенно руководит собранием, листая протоколы за прошлый месяц, каждый участник предоставляет свою информацию, а маленькая невзрачная женщина по имени Айви все это время делает заметки. Это напоминает мне мои корпоративные будни, когда я сидела за столом в конференц-зале за обсуждением проектов и планов.

Следующие шестьдесят минут я молча слушаю их дебаты, изо всех сил стараясь подавить кипящее во мне раздражение на Мюриэль за то, что она так быстро отвергла мое предложение помочь с маркетингом. Конечно, этот карнавал звучит так же глупо, как я и предполагала, – от завтрака с блинами до конкурса караоке, но пока единственным, о чем зашла речь в плане маркетинга, оказался тот волнующий и нарисованный от руки плакат Эмили и объявление на четверть страницы в местной газете, которое будет опубликовано за месяц до мероприятия.

Я пытаюсь придумать план, как снова затронуть эту тему с Мюриэль позже, когда чувствую толчок, за которым через мгновение следует еще один, перерастающий в тряску стула. Голос Мюриэль обрывается на полуслове, и все разом приходят в движение, ныряя под столы.

– Давай же! – зовет меня Мюриэль, опуская свое крепкое тело на пол.

Я, ошеломленная, следую ее примеру, и вскоре мы все уже сидим под столами, а Джон настороженно смотрит на потолочные плитки над нами.

Примерно через пятнадцать секунд тряска стихает, и раздается хор нервных смешков, после чего люди медленно выползают наружу.

– Это было довольно мощно, – произносит кто-то.

– Думаю, нам лучше выйти на улицу и посмотреть, какой ущерб был нанесен. – Мюриэль вытирает руки о джинсы, словно счищая с них грязь. – Что скажешь? Пять целых и шесть десятых?

– Четыре целых и три десятых. – Джон кивает на часы на стене. – Они едва покачнулись. – Спорим на первый улов в сезоне?

Его щеки приподнимаются от первой улыбки, которую я вижу на его лице, и он протягивает свою руку, чтобы пожать ладонь Мюриэль.

– Буду надеяться, что ты поймаешь еще одну тринадцатикилограммовую рыбину.

Они делают ставки на мощность землетрясения, которое только что содрогнуло землю под нами, понимаю я, словно мы на ипподроме в обычный воскресный день.

Я смотрю на них во все глаза и пытаюсь понять их бесцеремонное отношение к происходящему. И могу придумать только одно объяснение.

– А здесь часто бывают землетрясения? – уточняю я.

В ответ мне следуют смешки и сочувственные взгляды.

* * *

Я вздрагиваю, когда матрас проседает под весом Джоны. Мгновением позже его горячее обнаженное тело прижимается к моей спине. Его губы касаются моей шеи, а рука пробирается в трусики.

– Огненное кольцо, – бормочу я, давая глазам привыкнуть к слабому свету прикроватной лампы, которую включил Джона.

– Что? – В его тоне звучит веселье, в то время как один умелый палец проникает внутрь меня и ласкает мою сердцевину.

Я переворачиваюсь к Джоне лицом и смотрю на часы на его тумбочке. Сейчас почти час ночи.

– Почему ты не сказал мне, что мы живем в огненном кольце?

Так называется подковообразная линия вулканов в Тихом океане.

– И что на Аляску приходится одиннадцать процентов всех землетрясений в мире. И что каждый год в среднем здесь происходит примерно десять тысяч зарегистрированных землетрясений. И что мы буквально живем на линии разлома.

Я часами смотрела новости, а после – читала статьи об истории Аляски, связанные с этим природным явлением.

Джона вздыхает, убирает руку и переворачивается на спину; огонь, который он пытался зажечь, угасает.

– Как мне заблокировать тебе доступ к Википедии?

– Это не смешно! Я пряталась под столом в общественном центре сегодня, Джона!

Но, по крайней мере, я не была дома одна в этот момент. Не представляю, как бы я справилась с этим в одиночестве.

– Пять целых и девять десятых у Денали, насколько я слышал?

– Ага. Джон теперь должен Мюриэль рыбу.

Ее предположение оказалось точнее.

Джона хмурит брови.

– Кто такой Джон?

– Один парень из комитета по