Не вернувшийся с холода - Михаил Григорьевич Бобров

— Пятнадцать, — назвал остаток патронов Меченый. — Если его уже прибили, почему добивают нас?

— Девять, — Сидорович осторожно глянул вдоль коридора. — Может, не знают, что мы порталом уйдем?

— А хорошо, что гильдия потратилась на оружие с привязкой к владельцу. Хотя бы из наших же стволов нас не приласкают.

— Думаю, они мало что могут снять с убитых. Бомб не жалеют, осколки градом. Там наверняка все в труху смолочено… — отвечал Сидорович рассеянно, всматриваясь в серые космы гари. Меченый пощелкал коммуникатором:

— Наши уже ушли, у меня все значки погасли.

— А вне капсул связываться пробовал?

— Это скайпом, что ли? Да ты реально динозавр! Чего ты от мажоров хочешь, они, поди, кнопки только на унитазе видели. Еще аську вспомни! Скажи лучше, гранаты остались?

— Если успею, растяжку сделаю… Смотри-ка: вот он!

Сидорович сменил зеркальце на дорогой широкоугольный перископ, приладил прибор к баррикаде. Вгляделся:

— Вижу по походке, он в реальный лазертаг шпилил по-взрослому. А, может, и вообще хардбольщик, от свинцовых шариков из воздушки уворачивался. Нормально там ему рефлексы вбили… Ладно, сейчас я его заставлю пошевелить мозгами. Всегда мечтал это сказать!

Сидорович прокашлялся, облизал пересохшие губы, выпрямился и крикнул:

— Dumpkopf! Rotznase!

- “Дурак… Сопляк,” — удивленно прочитал Меченый автоперевод. — А чего это?

— Да ты еще моложе, чем я думал, — Сидорович полез чесать затылок; тактическая перчатка заскребла по шлему. — Долго рассказывать, загуглишь потом. А вот, он, похоже, понял: даже остановился. Так, пока они там задумались… Как там у Нестора в летописи: “Рожденный бегать — мзды не выхватит”, давай-ка шибче в зеркало!

* * *

Зеркало помутнело, пошло волнами. Виктор отступил на полшага. В туманной глубине проявился темный силуэт, набрал четкость, загустел черным; с легким звоном граница миров лопнула.

Из высокого зеркала прямо на желтые керамические плитки пола секретной лаборатории ступил начальник Александрова-старшего.

Огляделся:

— Приветствую.

С настенных экранов отозвались все сотрудники отдела высаживаемой робототехники:

— Чолом у хату! — пробасил громадный викинг в шлеме с маленькими золотистыми крылышками. Под шлемом кустилась нечесанная рыжая бородища, покрывшая все лицо кроме ярко-синих глаз; ни одежда, ни пейзаж уже не поместились в экран.

— И тебе шалом, Триглав, — согласился начальник. Викинг сверкнул глазами-сапфирами, а все прочие лица осветились улыбками.

— День добрый, — кивнул вежливый тихоня Осмол. Выпрямился, поправил на загорелой коже ритуальное ожерелье из ярких перьев птицы Рух. За его худощавым индейским телом грозно высилась пирамида-теокалли. Над блоками черного базальта дышало жаром яростное белое небо; ну а солнце, по счастью, не попало в кадр.

Начальник ответил таким же неглубоким кивком, и повернулся к третьему экрану.

— Сердечно рад всех вас видеть, — поклонился оттуда щеголь в мушкетерском плаще, с мушкетерской бородкой, левой рукой придерживая мушкетерскую шпагу, а правой рукой делая положенный взмах мушкетерской же широкополой шляпой. Не то, что начальник с Виктором — рыжебородый Триглав и то поклонился в ответ.

Начальник прошел к подготовленному креслу. Уселся, вытянул ноги. Поглядел на хозяина лаборатории — единственного в привычном свитере и джинсах.

Виктор подавил желание третий раз убедиться, что дверь заперта, и вздохнул:

— Начнем, пожалуй. Триглав, что по текущим задачам?

— Все в норме, — проворчал викинг. — Еженедельная проверка реактора прошла без замечаний. Самосбор пока не настроен, что-то глючит. Так что “термитов” пятой серии мы пока из песочницы не выпускаем.

— Вам особая благодарность от персонала базы, — гость даже привстал. — Вчера мы наконец-то загрузили последний борт на Оттаву.

— Консервация закончена, — вступил индеец. — А про сам ледник что-нибудь новое известно?

Виктор опередил начальника:

— Прошу всех лидеров групп эти сведения среди своих подчиненных не распространять.

Вестник согласился:

— Пожалуй, пока что и правда не стоит внушать напрасные надежды. Прогнозы неутешительные. Скандинавия практически застыла. В Европе зима на полгода. С Аляской человечество попрощалось. Построено девять или десять больших климатических моделей, которые дают понижение уровня Мирового Океана от пяти до пятисот метров…

— Точность, м-да… — мушкетер подтащил резное креслице, на котором разместился с удобством и не без изящества.

— …Про тысячи любительских прогнозов, про вой до небес во всех сегментах Сети я просто не говорю.

— А как там эльфы? — Триглав почесал бороду. Начальник махнул рукой:

— Частично. Из пятидесяти кораблей-ковчегов построена часть. Не узнавал, сколько именно, не до того было. Вроде бы собираются отправлять авангард. Наконец-то до человечества дошло, что складывать все ДНК в одну планету несколько…

— Неосмотрительно, — снова влез щеголь. — Но к нам ведь не обращались?

— Наша часть Проекта остается на Земле, — опустил взгляд визитер.

— Тогда нам следует обсуждать переход в новую цивилизацию, — вздохнул хозяин лаборатории. — Насколько я понимаю, синтез тел пока еще не отлажен?

— Процент успешных опытов уже больше восьмидесяти, — оживился индеец. — И мне известно, что “серафимы” не потеряли ни одного человека. При неудачном синтезе сознание просто возвращается в виртуал.

— Сделать кибер-аватары для сотни тысяч виртуальщиков наш завод может вообще без напряжения, — прогудел Триглав. — Если пока не удается синтезировать чисто человеческие тела, то платформы адаптировать под ледниковый период проблем не вижу.

Александров-старший фыркнул:

— Геты на Земле?

— Вариант… — начальник повертел пальцами. — Тип цивилизации: разумный может быть в состоянии вирта, и в состоянии аватара. Смерть аватара не меняет ничего. Только раньше мы сидели за компьютером, и аватар наш был в мире виртуальном. А сейчас ровно наоборот: физический аватар виртуального существа.

Викинг захохотал:

— Так это Асгард и Мидгард в чистом виде! Кто умел, храбр и умен, того мы возьмем рулить настоящим железным трактором или там космолетом! В жестокий внешний мир, где поломка необратима, где не работает магия текстовых команд, где истинные имена переменных и функций всего только слова. И кто даже в таких жестоких условиях проявит себя достойно, тех ждет Валгалла!

— Лет через тысячу никто даже не вспомнит, с чего все начиналось, — по-прежнему тихо согласился индеец. — Сформируется на самом деле новая цивилизация. В которой смерть — необязательна. Убили аватару, а она восстановилась, и так бесконечно. Пока к нам на гренландскую базу не доползет какой-нибудь Фродо, и Кольцом главный энергощит не закоротит.

— А если через тысячу лет ледник все же растает? — щеголь поднял бровь. — Физический носитель нашей памяти, наших личностей — ледяной массив Гренландского Щита. Да и без потепления, с развитием личности… Памяти под отображение и расчет сознания понадобится все больше и больше… Напомните вашу идею, шеф?

— Стирание памяти, — проворчал Виктор. — Удаление лишних воспоминаний.

— Чисто технически это несложно, — кивнул начальник. — Рассказ кого-то из классиков. “Туннель под миром”, кажется. А стирать придется, память ведь не бесконечная.

— Придется — будем, — припечатал Триглав. — Зато