Две королевы - Джон Гай

Дарнли не был ни набожным католиком, ни тем более протестантом, несмотря на регулярные посещения проповедей Нокса. Он цинично использовал религию для достижения своих политических целей, главным образом для привлечения внимания к своей персоне. Усилия, направленные на получение признания в Европе и упрочение там своего влияния, были просто еще одним проявлением его эгоистической натуры.

На самом деле амбиции его были непомерными. Мария позволила ему изображать короля, потакая его тщеславию. Она была готова разделить с ним управление Шотландией, однако он ждал, что супруга передаст всю власть правящей королевы ему. Дарнли действительно верил, что брак поставит Марию в подчиненное положение. Теперь он был королем Шотландии, и примитивные взгляды на секс привели его к убеждению, что его власть наиболее полно утверждается в постели, где он может делать все что угодно и когда угодно. Тот факт, что поначалу Мария проявляла покорность в альковных делах, объяснялся тем, что она очень хотела сына и наследника.

Теперь Дарнли выспрашивал Кастельно о недавней встрече правящих домов Франции и Испании в Байонне. Во время захватывающего объединения двух королевских дворов в мае и июне 1565 г. Екатерина Медичи увиделась со своей старшей дочерью Елизаветой, подругой Марии по детским играм при Генрихе II, а теперь королевой Испании. На встрече присутствовали Карл IX и герцог Альба, один из самых близких советников Филиппа II. Целью всего мероприятия было укрепление тесных семейных связей, установившихся в результате заключения Като-Камбрезийского мира. На самом деле встреча оказалась пустой, потому что Филипп так и не удосужился на ней появиться. Тем не менее протестанты всей Европы активно обсуждали ее. Они боялись, что на тайном совещании была создана Католическая лига, призванная уничтожить их. Именно это в первую очередь интересовало Дарнли.

С первого дня своего брака он мечтал снова сменить религию в Шотландии. Его доверенными лицами были сэр Джеймс Бальфур, Давид Риццио, Джон Лесли, Дэвид Чалмерс и Фрэнсис Яксли: довольно разношерстный, но в высшей степени любопытный квинтет.

Бальфур был правой рукой Дарнли. Беспринципный юрист, присутствовавший при второй беседе Кастельно в саду Холирудского дворца, он много лет назад участвовал в заговоре с целью убийства кардинала Битона. Французы взяли его в плен в Сент-Эндрюсе и отправили на галеры вместе с Джоном Ноксом. Теперь он занимал должность судьи в Сессионном суде Эдинбурга. Его интересовала только карьера, и он с удивительным проворством перебегал от одной стороны противостояния к другой.

Риццио, новый личный секретарь Марии, всегда считался «единственным наставником» Дарнли и человеком, слово которого было решающим. Их застали в постели, что с учетом поворота Дарнли к католицизму неизбежно привело к обвинениям Риццио в шпионаже в пользу папы.

Лесли и Чалмерс были ведущими католическими юристами. Лесли (впоследствии епископ Росс) станет одним из самых активных и красноречивых защитников Марии после ее бегства в Англию. Вскоре после замужества Марии его имя стали связывать с Бальфуром. Чалмерс был связан с Бальфуром через Сессионный суд, и оба они — с Босуэллом как адвокаты в морском суде, где председательствовал лорд-адмирал.

В это же время рядом с Дарнли появился некий Яксли — торговец, неоднозначная личность и очень странный человек. Английский подданный и ревностный католик, сначала он служил Филиппу II и Марии Тюдор, а теперь пользовался покровительством графини Леннокс. Он прибыл в Шотландию вскоре после свадьбы Марии с Дарнли и зачем-то назвался шотландцем. Графиня считала его связующим звеном между своим сыном и английскими католиками, и Яксли быстро завоевал доверие Дарнли. Его назначили специальным посланником и поручили доставить Филиппу II сообщение, что Мария не доверяет своим французским родственникам и желает отдать себя и свою страну под защиту Филиппа. Естественно, Дарнли не пришло в голову сначала получить разрешение у Марии.

Яксли был опасен: в прошлом он служил у Сесила и знал в лицо его иностранных агентов; кроме того, у него имелась дипломатическая аккредитация во многих странах Европы. Он был не слишком сдержан на язык и утверждал, что знает многих «влиятельных» католиков в Англии, готовых присягнуть на верность Испании, если Мария сменит на троне Елизавету.

Другую опасную игру Дарнли начал в Ирландии, где Испания стремилась расширить свое влияние. Между Испанией и югом Ирландии была налажена оживленная торговля, а подавляющее население страны были католиками. Гэльские вожди бунтовали, и многие были готовы признать Марию королевой Ирландии вместо Елизаветы. В это время Филипп II начал задумываться, не была ли его политика в отношении английской королевы слишком мягкой. В этом случае ключом к Англии окажется совсем не Шотландия, а Ирландия. Если Дарнли удастся создать в Ирландии сложную для англичан обстановку, то для Филиппа это гораздо интереснее, чем претензии Марии на английский трон, которые без поддержки папы римского оставались абсолютно бесполезными.

Миссия Яксли в Испании оказалась успешной. Он получил письма от Филиппа к Дарнли, однако на обратном пути в Северном море его корабль потерпел крушение и затонул со всеми пассажирами. Тело Яксли было выброшено на Святой остров — вместе с документами и приличной суммой денег в кронах и дукатах. Найденные при нем письма были адресованы только «королю Шотландии» — в них нет ни одного упоминания о Марии, которая не принималась в расчет дипломатией Дарнли. Несмотря на то что они были женаты меньше шести месяцев, Дарнли уже пробовал свои силы в попытках стать одним из величайших католических монархов Европы.

На Рождество 1565 г. Дарнли продемонстрировал, каким католиком он желает быть. Он присутствовал на всенощной, потом на заутрене и торжественной мессе, «усердно молился, стоя на коленях». Он больше не посещал проповеди Нокса в соборе св. Джайлса, а вел разговоры о восстановлении мессы в Шотландии и гарантиях «свободы совести» для католиков, которые должен был дать парламент на следующей весенней сессии, созванной для осуждения Морея и его союзников.

Дарнли становился опасным. Его действия ставили под угрозу компромисс между конфессиями, который с таким искусством Мария выстраивала на протяжении четырех лет. Поначалу она попыталась дистанцироваться от действий мужа. На Рождество, когда он демонстративно посещал богослужения, она всю ночь играла в карты и легла спать на рассвете, пропустив все службы. Но Дарнли упорствовал и даже осмелился потребовать у нее доказательств, что она истинная католичка.

Дарнли был убежден, что король выше закона, потому что, в отличие от Марии, ему не было выдано особого разрешения молиться частным образом по католическому обряду в королевской часовне Холирудского дворца. Ему даже не пришло в голову спросить, не вызовут ли его действия раскола, и он был до такой степени высокомерен и черств, что гордился своим «крестовым походом» на протестантов.

Дарнли планировал пик своей кампании на Сретение Господне — начало февраля 1566 г. Его должны были наградить орденом св. Михаила, которого для него добился Кастельно. Дарнли с нетерпением ждал церемонии и рассматривал ее как знак признания со стороны католических держав.