40 градусов в тени - Юрий Гинзбург

потребовал уволить всех сотрудников на проекте, набрать новых и триумфально быстро завершить исследования. Все отлично понимали, что такой шаг превосходит по степени фантастичности романы старшего Азимова, но, когда Азимов уже совсем достал Пиню, требуя вернуть деньги за второй год, тот буквально выгнал его из кабинета, заявив, что действующее положение о теплицах не предусматривает возвращения денег ни в каком случае.

Отношения у профессора с Пиней складывались достаточно ровные. Пиня был умный ашкеназ и отлично понимал, с каким человеческим материалом из Союза он имеет дело. Но хозяин не может допустить совершенно равных отношений с полурабом и должен периодически показывать свою власть. Пунктов для самоутверждения у него было два. По первому – он периодически вызывал профессора и пенял ему, что тот слишком много тратит на покупки. Профессор оправдывался: «Пиня, ты видишь, мы не покупаем портьер из натурального шелка и резных малазийских кресел, всё скромно и по делу».

Пиня, поворчав еще немного, этот вопрос закрывал. Вторым пунктиком у него был английский Игоря. Прочтя какой-либо отчет или письмо Игоря, он глубокомысленно заявлял: «Английский надо подправить!» Профессор не считал свой английский совершенным и просил Пиню поправить текст. Обычно дело кончалось тем, что Пиня делал пару исправлений и возвращал бумагу Игорю. Однажды профессор решил провести эксперимент. У него были соседи – американская семья из Чикаго, а глава семьи еще и преподавал английский в школе в Кфар-Сабе. Игорь попросил его подредактировать и поправить одно письмо и потом представил его Пине. Реакция того не изменилась:

– Всё хорошо, но английский надо подправить.

Профессор всё понял окончательно, но ничего Пине не сказал – пусть человек самоутверждается и получает удовольствие. Вообще, надо сказать, что этот пунктик был у многих израильтян-старожилов: первое, что они говорили Игорю (и, видимо, другим изрусам), читая его бумаги, – это были претензии к английскому Кстати, когда эти же бумаги читали американцы, которых в окружении профессора всегда было предостаточно, то у них замечаний было на порядок меньше.

В общем, ситуация была такая, что надо было готовиться к изгнанию из рая. Профессор хорошо помнил Бернарда Шоу, который сказал: «Люди, достигающие успеха в мире, – это те люди, которые встают и ищут нужный им случай». Теперь у него был компьютер и интернет, и профессор начал искать такой случай. В интернете он ничего не нашел, но зато нашел у себя в хамаме одного профессора из Минска – Семена Ростова, который рассказал ему про одного своего знакомого из Белорусского академического института тепломассобмена, занимающегося хранением сжатых газов в адсорбированном состоянии. Идея Игоря очень привлекла, и он с Семеном позвонил этому профессору, которого звали Леонард Леонтьев. Они довольно быстро нашли общий язык и договорились сотрудничать. Только что закончились ельцинские времена, и в Белоруссии, как и во всем Союзе, наука лежала в развалинах, которые даже не дымились. Надо было опять искать деньги.

Тут профессору позвонил добрый ангел без крыльев Юра Штерн:

– Слушай, тут есть один человечек, с которым тебе надо обязательно встретиться. По-моему, у вас будет матчинг[28], зовут его Лев Зайд.

Игорь позвонил Льву, и тот предложил ему встречу у него дома в Раанане. В назначенное время он позвонил в дверь у большой виллы на тенистой улице в западной части Раананы и увидел человека лет сорока пяти, с умным и быстрым взглядом и великолепным русским языком. Лев приехал в Израиль с родителями и многочисленными родственниками из Ленинграда после окончания школы в начале 1970-х. Окончил Иерусалимский университет, работал в военной промышленности, а затем, как понял профессор, ушел на вольные хлеба, занимался фандрайзингом, основал несколько фирм и какое-то время жил в США и Бельгии. Таких людей среди алии 1970-х приходилось не так часто встречать – он хорошо знал русскую и мировую литературу и разбирался в живописи.

Профессор рассказал Льву физику замышляемого проекта, тот всё понял, идея ему понравилась, и потенциальные партнеры начали думать о ее осуществлении. Прежде всего, надо было поместить проект в какую-либо хамаму Игорь рассказал Льву о проблемах с Пниной Дор, и тот предложил следующий вариант: взять в качестве официального автора проекта его приятеля – профессора физики, который живет в Нью-Йорке, но имеет также израильское гражданство, а Игоря назначить местным руководителем проекта по некоторой аналогии с ныне действующим «петербургским» проектом. В качестве базовой хамамы Лев предложил попробовать ашкелонский инкубатор, с директором которого у него были общие знакомые, а насчет 50 тысяч долларов, которые надо было найти в дополнение к 300 государственным, Лев сказал Игорю:

– Не беспокойся, не великие деньги, найдем.

Они разъехались, договорившись о начале действий по разработанному плану.

В это время к Игорю в гости приехал из Петербурга российский автор уже делающегося проекта. Игорь поселил его в гостинице в Тель-Авиве. Автор осмотрел теплицу, съездил на экскурсию по христианским местам в Иерусалиме, и в один из дней Игорь повез его к себе домой. По дороге, после пересечения «зеленой черты», отделяющей территорию Палестинской автономии, ленинградец начал ерзать на сиденье и смотреть по сторонам.

– Что вас беспокоит? – спросил профессор.

– Ну, как что? Могут же начать стрелять.

– Кто в кого?

– Ну, у нас в газетах пишут, что за «зеленой чертой» непрерывно идет война между евреями и арабами.

Игорь расхохотался:

– Где вы видите войну? Смотрите, вот арабская деревня, а вот израильское поселение – все мирно сосуществуют. Сейчас заедем в арабскую деревню, зайдем в магазин и увидите, как евреи спокойно покупают товары в арабском магазине. Конечно, бывают конфликты, бывают теракты, но они также бывают и в центре Тель-Авива.

– И что, я увижу палестинских арабов? И можно будет с ними поговорить?

– Да сколько угодно.

Игорь свернул в арабскую деревню и повел коллегу по ближайшим магазинам, он давно жил на территориях и был отлично знаком со многими владельцами магазинов и продавцами.

– Игорь, спросите, как они поживают.

Профессор объяснил арабам, что у него гость из Санкт-Петербурга, который никогда в жизни не видел палестинского араба и хочет с ними познакомиться. Гость думал, что в ответ они немедленно достанут из-под прилавков калашниковы и Ф-1, а вместо этого арабы весело улыбались и предлагали гостю кофе, орехи, фрукты и разные арабские лакомства. Это произвело на него сильное впечатление. Впоследствии он написал Игорю, что он собрал в институте старых коммунистов на их факультете и рассказал, что он видел за «зеленой чертой». В письме говорилось, что все пришли к выводу, что российские СМИ их, мягко говоря, несколько дезинформируют.

«Господи, это