За сумеречным порогом - Питер Джеймс

Глаза Харви Суайра расширились.

– Кто-то из редакции сказал, что она весь день пробудет в суде в Льюисе. Сегодня в полдень я поехал туда. Подумал, что смогу с ней переговорить.

– Вы с ума сошли!

– Подумал, что брошу ей свое обвинение прямо в лицо, – сказал Долби, защищаясь.

– И что же?

– Увидев меня, она убежала.

Харви Суайр внимательно изучал Долби.

– А что с телом? С ним все в порядке?

Лицо владельца похоронного бюро побелело.

– Мне и в голову не пришло, что его могут украсть.

Лампочка закачалась на старом шнуре, потому что с улицы ворвался ветер.

– Вы не посмотрели?

– Ну, специально – нет, но…

– Где оно?

Сунув сигарету в рот, Долби пошел по коридору, повернул налево в комнату для бальзамирования и включил свет.

Харви Суайр следовал за ним через чистую, без единого пятнышка, покрытую кафелем комнату, его кожаные подошвы громко стучали по твердому полу, плащ шуршал, вода стекала с лакированных черных полуботинок. Он прошел мимо сверкающего стола для бальзамирования, через альков и пошел вдоль холодильников.

Владелец похоронного бюро открыл дверцу, на которой значилось имя Салли Дональдсон, и вытянул наружу металлический поднос с телом, завернутым в белый пластик.

– Это она. – Он снял покрывало с лица мертвой женщины и отступил в сторону.

Харви Суайр взглянул на труп.

– А то уж я испугался, – сказал и потянул пластик ниже. Когда он это делал, выпала правая рука. Он поднял руку и похолодел. Поднес ее поближе к глазам, разглядывая указательный палец. Затем перевернул руку, будто ожидал найти что-то зажатое у нее в ладони. – Где, черт побери, этот ноготь? – Он стал рыться в пластиковом покрывале.

– Ноготь? – Сквозь струйку дыма гробовщик покосился на висящую клоками кожу там, где должен был быть ноготь. – Что за дьявольщина!

– Не может быть, чтоб он сам отвалился, – сказал Харви Суайр. – Вы видите, он оторван. Когда это произошло?

На лице Долби появился страх.

– Когда ее привезли из морга, все было в порядке. Я все внимательно проверил.

– Вот за этим и приходил ваш воришка. – Харви Суайр уставился на гробовщика с нескрываемой яростью, потом отпустил руку мертвой женщины и зашагал по гулкому цементному полу. – У вас что, нет совсем никакой охраны, черт вас подери?

– Нам этого никогда не требовалось. – Владелец похоронного бюро поднял руку покойницы и уставился на ее палец перепуганными глазами. – Но ведь по одному ногтю ничего нельзя доказать, а?

– Можно получить с него отпечаток ДНК. И сравнить его с остальными тканями тела.

На мгновение наступила тишина. Долби затянулся сигаретой, вытащил ее изо рта указательным и большим пальцами, выдохнул дым и сказал:

– Доктор Суайр, я понимаю, что клиника не хочет скандала, вот почему я прежде всего связался с вами, но я полагаю, настало время сообщить обо всем полиции. С меня довольно, всю неделю мне не давала покоя пресса, а теперь еще и это. Мне не нравится, что мой бизнес приобретает сомнительную репутацию.

Харви Суайр со злостью распахнул настежь еще одну дверцу холодильника. На средней полке лежало запеленатое тело, другие были пусты.

– Сегодня тут полно места, не так ли? – спросил он. – Если бы вы не брали больше трупов, чем можете справиться, этого бы не произошло.

– К нам не предъявляется официальных требований, чтобы мы держали тела в холодильнике, доктор Суайр. Так что в этом нет ничего из ряда вон выходящего. Часть времени, очень недолго, миссис Дональдсон находилась в холодильнике. Затем мы вытащили ее, потому что нам потребовалось место. Точно так же, как вам, когда вы отключили систему искусственного жизнеобеспечения. – Гробовщик докурил сигарету до фильтра. – Вы хотите сказать, что, если бы мы все время держали ее в холодильнике, у нас не было бы этой проблемы – она бы умерла от холода?

– Естественно.

– Я думал, доктора стараются поддерживать в людях жизнь.

– Только тогда, когда это позволяют физические возможности организма. – Суайр захлопнул дверцу холодильника. – У нее умер мозг. И если бы она снова начала дышать, это было бы уже не важно. Она превратилась в растение.

– Неужели, доктор Суайр? – Владелец похоронного бюро внимательно посмотрел на него.

Харви покраснел.

– Всем нам свойственно ошибаться. Мы пытаемся делать для больных все, что в наших силах, но медицина очень неточная наука. Иногда мы допускаем ошибки, – резко сказал он. – То, что произошло со этой женщиной, – необычный случай, такого никогда не случалось раньше и никогда больше не случится. Вам не стоит идти в полицию. Вы же не сумасшедший! И не хотите ввязываться в это дело вовсе не потому, что вас беспокоит репутация клиники, – вы трясетесь за репутацию своей собственной фирмы. Если все выйдет наружу, вы тут же разоритесь. Так что лучше вам помалкивать.

– Что же мне теперь, по-вашему, нужно делать? – спросил Долби.

– Найти того, кто взял ноготь, и как можно быстрее. Вы думаете, это могла быть та репортерша?

– У меня нет доказательств, но то, что она от меня убежала, – это странно.

– Может быть, и она. Нам нужно выяснить, что она сделала с ногтем и кому об этом рассказала. Вы знаете, где она живет?

Долби помолчал.

– Думаю, что она, возможно, уже мертва.

– Вы же сказали, что видели ее сегодня в полдень.

– Ну да. Я последовал за ней, когда она побежала к своей машине. Мы запарковались на одном и том же месте, поэтому я поехал за ней. Не знаю, может, у нее с головой что-то не в порядке, но она выехала прямо перед грузовиком.

Харви Суайр нахмурился.

– Там было просто месиво. – Долби пожевал губами.

– Как выглядит эта репортерша?

– Хорошенькая. Длинные светлые волосы, такая взлохмаченная прическа. Вроде бы модная. Веснушки, ростом около пяти футов пяти дюймов, стройная…

– В каком автомобиле она ехала? – перебил гробовщика Харви.

– «Фольксваген».

– Она жива. С ней все в порядке. Разве что маленькая сучка еще пару дней не сможет говорить.

Суббота, 27 октября

Кэт разбудило металлическое позвякивание. Пахло картофельным пюре, и от этого запаха ее затошнило. У нее было такое ощущение, будто ее пнули ногой в желудок и в шею. Во рту пересохло, челюсти болели. Горло драло. Подкатывалась тошнота. Она, испугавшись, открыла глаза, и яркий свет ослепил ее. Вокруг сновали люди. Что-то неясно маячило перед ней. Запах картофельного пюре усиливался. Быстро в туалет. Она попыталась пошевелиться, сесть, выбраться из кровати.