Шестерка воронов - Ли Бардуго

– Хочешь или нет?

Он заскулил еще громче. Заключенные не сводили с них глаз.

– Если закричишь, я сделаю так, что она никогда больше не будет работать, понял?

Он отпустил его и вставил руку в сустав. Каэлец повернулся на бок и заплакал.

Каз вытер руки об штаны и вернулся на свое место у решетки. Он чувствовал, что все смотрят на него, но знал, что его больше никто не тронет.

К нему подошел Хельвар.

– Неужели это было так необходимо?

– Нет.

Но это было необходимо, чтобы их оставили в покое и дали сделать то, ради чего они пришли. И чтобы напомнить себе, что он – не беспомощный.

23. Джеспер

Джесперу хотелось размять ноги, но он занял козырное местечко на лавке и намеревался оставить его за собой. Казалось, все его тело немного дрожало от тревоги и возбуждения. Уайлен, сидящий рядом и неистово барабанящий пальцами по колену, никак не мог помочь ему успокоиться. Джесперу не хватало терпения, чтобы и дальше просто сидеть и ждать. Сначала шхуна, затем подъемы по холмам, а теперь он застрял в тюремной камере, пока стражники не соизволят явиться на вечерний пересчет.

Только отец понимал, какой неиссякаемой энергией обладает его сын. Он пытался помочь Джесперу использовать ее на ферме, но работа оказалась слишком монотонной. Университет должен был направить его в нужное русло, но вместо этого он побрел по другой дорожке. Парень скривился, представив, что бы сказал его папа, узнав, что его сын умер во фьерданской тюрьме. С другой стороны, а как он узнает? Эти мысли были слишком мрачными, чтобы погружаться в них с головой.

Сколько прошло времени? Что, если отсюда не слышно ударов Эльдерклока? Стражники должны еще раз пересчитать их после шестого удара. Тогда у Джеспера и остальных будет время до полуночи, чтобы сделать свою работу. По крайней мере, они на это надеялись. Матиас успел поработать в тюрьме всего три месяца. Правила могли измениться. Или же он что-то перепутал. «Или фьерданец просто хотел увидеть нас за решеткой, прежде чем сдать нас властям».

Но Матиас молча сидел у дальней стены камеры рядом с Казом. Джеспер не мог не заметить маленькую стычку Бреккера с каэльцем. Обычно Каз был невозмутим и хладнокровен во время работы, но сейчас он находился на грани. Вот только непонятно почему. Конечно же, Джеспер хотел бы спросить, что происходит, но он прекрасно понимал, какой это глупый вопрос. Он был просто наивным мальчишкой с фермы, которому очень понравился самый неподходящий для выражения симпатии человек и который постоянно искал признаки его расположения к себе там, где, как он понимал в глубине души, их нет. Например, он видел знак в том, что Каз взял его собой на эту работу, или даже в том, что он смеялся над некоторыми из его шуток. Ему хотелось выбить из себя всю дурь. Наконец-то ему посчастливилось увидеть печально известного Каза Бреккера абсолютно голым, а он даже не уделил этому должного внимания. Слишком уж волновался, как бы самому не оказаться на наконечнике пики.

Но если Джеспер был просто встревожен, то Уайлен выглядел так, будто его сейчас стошнит.

– И что мы теперь будем делать? – прошептал он. – Какой прок от взломщика без отмычек?

– Спокойно.

– А от тебя? Стрелок без пистолетов. Ты совершенно не нужен для нашей миссии.

– Это не миссия, а работа.

– Матиас называет это миссией.

– Он, в отличие от тебя, военный. А я и так уже в тюрьме, так что не искушай меня совершить убийство.

– Ты меня не убьешь, а я не стану делать вид, что все в порядке. Мы здесь застряли.

– Ты определенно больше приспособлен к золотой клетке, нежели к настоящей.

– Я ушел из отцовского дома.

– Да, пожертвовал роскошной жизнью, чтобы тусоваться в трущобах с жалкими отребьями Бочки. Это не делает тебя особенным, Уайлен, только глупым.

– Ты ничего об этом не знаешь.

– Так расскажи мне, – повернулся к нему Джеспер. – У нас полно времени. Что заставило хорошего маленького купчика покинуть семейное гнездо и присоединиться к бандитам?

– Ты ведешь себя так, будто родился в Бочке, как Каз, но ты даже не керчиец. Ты тоже выбрал эту жизнь.

– Мне нравятся города.

– В Новом Земе их нет?

– Нет таких, как Кеттердам. Ты когда-нибудь посещал другие места, помимо дома, Бочки и престижных посольских ужинов?

Уайлен отвернулся.

– Да.

– Какие? Собирал в сезон персики в пригороде?

– Гонки в Карьеве. Нефтяные месторождения в Шухане. Плантации юрды рядом со Шрифтпортом. Веддл. Эллинг.

– В самом деле?

– Отец повсюду брал меня с собой.

– Пока?..

– Пока что?

– Пока. Отец повсюду брал меня с собой, пока меня не скрутило от ужасной морской болезни, пока я не наблевал на королевской свадьбе, пока я не попытался изнасиловать ногу посла.

– Та нога сама нарывалась.

Джеспер разразился смехом.

– Наконец-то ты показал характер!

– Да, у меня сильный характер, – проворчал Уайлен. – Вот только к чему это меня привело…

Его перебил голос стражника, кричащего что-то на фьерданском. В ту же секунду Эльдерклок отбил шесть ударов. По крайней мере, фьерданцы пунктуальны.

Стражник повторил сказанное на шуханском, а затем и керчийском:

– Поднимайтесь! Шимкоппер, – потребовал он. Все уставились на него в замешательстве. – Ведро с мочой, – попытался он на керчийском. – Где… чтобы отлить? – Охранник показал жестами, что надо делать.

Заключенные пожали плечами и обменялись недоуменными взглядами.

Мрачная рожа охранника дала понять, что ему, в принципе, все равно. Он толкнул в камеру ведро со свежей водой и захлопнул решетку.

Джеспер вырвался вперед и сделал щедрый глоток из кружки, привязанной к ручке ведра. Большая часть воды вылилась на его рубаху. Когда он передавал кружку Уайлену, то вылил остатки и на него.

– Что ты делаешь?! – возмутился он.

– Терпение, Уайлен. И постарайся помочь.

Джеспер подтянул штанину и нащупал тонкую кожу над лодыжкой.

– Скажи мне, что происхо…

– Тихо. Я пытаюсь сосредоточиться. – И это была чистая правда. Ему действительно не хотелось, чтобы пилюля, спрятанная под его кожей, лопнула, пока еще находилась внутри него.

Парень нащупал швы, которые оставила Нина. Было чертовски больно, когда он порвал их и достал пилюлю. Она была размером с изюминку и скользкой от крови. Сейчас Нина наверняка использовала свою силу, чтобы вскрыть собственную кожу. Джеспер задумался, было ли это так же больно, как рвать швы.