Горцы Северного Кавказа в Великой Отечественной войне 1941-1945. Проблемы истории, историографии и источниковедения - Евгений Кринко

В августе 1942 г. горцев Северного Кавказа вывели из состава Кавказско-магометанского и Грузинского легиона и включили в созданный в городе Весоле Северокавказский легион во главе с майором Риделем. В основе его структуры, как и всех других «восточных войск», лежал пехотный батальон. Он обычно состоял из 3–4 стрелковых рот, по 100–200 чел. в каждой, и штабной роты, включавшей взводы управления, минометный, противотанковый и артиллерийский. Младший командный состав, до командира роты включительно, подбирался из командиров РККА и эмигрантов, выше должности обычно занимали немецкие офицеры.

Отличительным знаком военнослужащих северокавказских батальонов служила нарукавная нашивка-щиток, разделенная по горизонтали на две части – зеленого и красного цвета, в верхней части щитка имелась надпись Nordkaukasien и изображение полумесяца. Другая ее разновидность имела аналогичную форму с изображением на синем фоне трех желтых лошадиных голов, составляющих вместе своеобразную свастику.

К созданию коллаборационистских формирований активно привлекались представители эмиграции. Еще в 1941 г. в Берлине было создано «кавказское правительство» во главе с грузином М. Кедией, включавшее представителей различных национальных секций. Северокавказскую представляли внук имама Шамиля С. Шамиль и бывший министр иностранных дел Горской республики Г. Баммат. В 1942 г. в Берлине был создан Северокавказский национальный комитет, который возглавил бывший руководитель Аварского округа А.-Н. Магомаев. В него вошли осетины А. Кантемиров и Б. Байтуган, адыгейский князь, активный участник Белого движения в годы Гражданской войны, генерал-майор Султан Клыч-Гирей, чеченец Д. Тукаев, ингуш Албагачиев, дагестанец Н. Муратханов и другие эмигранты. Комитет издавал журнал «Северный Кавказ» и газету «Газават», которую редактировал чеченец А. Авторханов, партийный работник, репрессированный в 1937 г. и перешедший к немцам в 1942 г.826 Адыгейский полковник К.К. Улагай возглавил Мусульманский комитет по освобождению Кавказа. В Кабардино-Балкарию прибыли князья Шелеметов и Тевкешев827, в Адыгею – Султан Клыч-Гирей, белые офицеры Кабехов и Маздов, вынуждавшие жен советских ответственных работников к розыскам и добровольной сдаче в плен их мужей828. Вербовка в Северокавказский легион на территории региона продолжалась и в ноябре-декабре 1942 г., когда инициатива стала переходить уже к советским войскам829.

Несмотря на предпринимавшиеся мероприятия, оккупационные власти не сумели полностью решить проблему личного состава «восточных» войск за счет местных жителей. Наибольшую часть в коллаборационистских вооруженных формированиях составили военнопленные. Для отбора военнопленных по национальной принадлежности при организационном штабе «К» был создан специальный орган «Динстштелле Ц», занимавшийся формированием комиссий по фильтрации лагерей военнопленных, проверке отобранных красноармейцев с точки зрения их благонадежности830. Руководство отдельными комиссиями возлагалось на эмигрантов, вместе с которыми лагеря военнопленных посещали турецкие дипломаты, убеждавшие представителей народов Кавказа и других мусульман вступать в ряды вооруженных формирований, сражавшихся на стороне вермахта831.

Серьезное значение в пропаганде отводилось сообщениям о победах вермахта, фальсифицированным данным о захвате Москвы, Ленинграда, Сталинграда, Сочи, Тбилиси и других советских городов. Военнопленным зачитывали приказ № 27 °Cтавки Верховного главнокомандования, объявлявший их изменниками Родины, сообщали, что в рейхе уже существуют национальные правительства будущих свободных республик832. Но главную роль в том, что советские военнопленные пошли на сотрудничество с оккупантами, сыграло их тяжелое положение. По сведениям немецкого командования, к началу апреля 1942 г. от голода и тифа погибло 47 % всех советских военнопленных в Германии.

Все советские граждане (добровольцы, мобилизованные, военнопленные) включались в состав «восточных войск». Позже все они были переименованы в «добровольческие». Условия их формирования и порядок несения службы регулировало специальное «Положение о местных вспомогательных силах на Востоке», утвержденное ОКХ 16 августа 1942 г. Личный состав «восточных войск» получал, в среднем, 240 руб. в месяц, командиры – 465 руб.833 Военная подготовка продолжалась до четырех месяцев и завершалась коллективным принятием присяги и вручением национального флага. Первоначально легионерам не выдавалось единообразного обмундирования, позже присвоили форму пехотных частей вермахта без нагрудного знака – орла со свастикой. Погоны и петлицы были красного цвета, командный состав носил серебряные нашивки834.

К концу 1942 г. на Восточный фронт были отправлены три северокавказских батальона – 800-й под командованием обер-лейтенанта Ф. Курпанека (900 черкесов, адыгейцев, карачаевцев и кабардинцев, 40 немцев)835, 801-й – капитана Эверлинга, затем капитана Буркхардта (920 дагестанцев, 27 немцев) и 802-й (900 осетин, 37 немцев).

800-й батальон был придан 125-й пехотной дивизии вермахта и действовал в районе Туапсе. Восточнее, в районах Нальчика и Моздока, дислоцировались 801-й и 802-й батальоны, приданные 370-й пехотной дивизии.

В начале января 1943 г. северокавказские батальоны были выведены в тыл для отдыха и пополнения вместе с отступавшими с Северного Кавказа частями вермахта.

801-й северокавказский батальон, насчитывавший к этому времени 400 чел., оказался в Крыму, нес охрану полуострова. В начале 1943 г. из Весолы на фронт отправился 803-й батальон, во второй половине 1943 г. – еще три – 835, 836 и 837-й. Всего на территории Польши было сформировано семь северокавказских батальонов836.

В связи с увеличением притока военнопленных – уроженцев Северного Кавказа, Закавказья и Средней Азии – немецкое руководство приняло решение о создании центра формирований восточных легионов на Украине на базе 162-й пехотной дивизии. Штаб Северокавказского легиона был создан в Миргороде Полтавской области, его командиром стал капитан Ольбрих, затем подполковник Ристов. К маю 1943 г. на Украине были сформированы 842-й и 843-й усиленные северокавказские полубатальоны, впоследствии действовавшие в Хорватии и Греции, а также 7 строительных и 2 запасных батальона837. В составе 17-й авиаполевой дивизии люфтваффе находился 835-й северокавказский батальон.

Несмотря на многочисленные декларации об обращении с «добровольцами» как с равными союзниками, их оснащение и снабжение оказалось хуже, чем немецких войск. Части «восточных войск» перешли на самообеспечение, стали обирать местное население. Сами немцы обычно невысоко оценивали боевые качества «добровольческих» частей и редко им доверяли. Подразделения легионов придавались немецким частям, в каждую роту добавлялось до 30 немецких автоматчиков. Легионерам не указывали передний край советских войск и не объявляли боевую задачу. Взаимоотношения немецких солдат и «добровольцев» характеризуют слова пленного ефрейтора И.-М. Швейгера: «Общее мнение солдат таково, что все эти иноземные части в первый же удобный момент изменят и начнут стрелять в спину немецким солдатам»838.

Действительно, по прибытии на фронт «добровольцы» часто переходили на сторону советских войск или партизан. Так, в сентябре 1943 г. из Северокавказского легиона бежали в партизанские отряды Брестской области карачаевцы С.Л. Коркмазов, Э.К. и Х.Д. Бостановы, Д.М. Крымшаухалов839. Поэтому в 1943 г. немецкое командование приняло решение перевести наиболее надежные части в Западную Европу и на Балканы, а ненадежные – переформировать в запасные батальоны.