Дублин - Эдвард Резерфорд

— Но если хорошо об этом подумать, — беспечно ответил Фэйтфул, — то разве не то же самое говорили католики, когда протестанты бросили вызов римской власти? — Он пожал плечами. — Так какая разница?

Пинчер, оцепенев, уставился на него.

— Разница в том, что мы правы! — опомнившись, взревел он.

Пинчер подумал, что после окончания Тринити молодой Фэйтфул становился все более дерзким. Но его потрясло то, что Фэйтфул вообще мог так думать.

Некоторые гражданские идеи военных были ничуть не лучше. Одна часть этих наглецов затеяла новый, совершенно отвратительный спор. Они утверждали, что все люди должны быть равны. Левеллеры, или уравнители, — так называли себя эти злодеи, сторонники социального равенства. В их идеях были и разночтения, но они хотели, чтобы у всех людей было право избирать свое правительство, а некоторые, зашедшие уж слишком далеко, ставили под сомнение право человека на его личную собственность. И доктор Пинчер пришел от всего этого в такой ужас, что сообщил об этом в письме племяннику.

«Эти левеллеры, — написал в ответном письме его племянник, — опасные и нечестивые люди». Но с ними разберутся должным образом, уверял Пинчера Барнаби. Однако все новости, доходившие до Дублина, как раз заставляли предполагать, что число левеллеров растет.

И если доктор Пинчер был встревожен радикальными настроениями армии круглоголовых, то в этом он не был одинок. По всей Британии в том году люди начали задаваться вопросом: а эти солдаты вообще признают хоть какую-то власть, кроме своей собственной? Неужели власть устанавливается только мечом? А мы не поменяли тиранию короля Карла на еще более худшую?

В Шотландии, в особенности пресвитерианцы, присматривались к армейской религиозной независимости — и им не нравилось то, что они видели.

В Дублине доктор Пинчер провел тревожную зиму, его постоянно знобило. Наконец пришла весна 1648 года, но доктор чувствовал себя все таким же подавленным.

А потом произошла целая цепь ошеломляющих событий. Люди по всей Англии начали вставать на защиту короля. И не потому, что он им нравился, конечно же нет, а потому, что они вовсе не желали оказаться под властью армии. Даже несколько кораблей королевского военно-морского флота взбунтовались. В Шотландии один из великих лордов начал собирать армию роялистов. Лорд Ормонд с помощью королевы, жившей теперь в Париже, и сына короля Карла, неловкого, но хитрого юнца, также Карла, запустил своих агентов в Ирландию. Лорд Инчиквин теперь решительно заявлял католикам, что он стоит за короля. В течение месяца был собран Высший совет, он проголосовал против папского нунция и тоже заявил о верности королю Карлу. Только Оуэн Роэ О’Нейл воздержался.

Похоже было на то, что вот-вот готова была разразиться гражданская война.

Бедняга доктор Пинчер был так расстроен всем этим, что слег в постель дважды за одну неделю и отдался на милость жены Тайди, которая приносила ему целительный бульон.

И лишь письмо Барнаби принесло ему некоторое утешение.

Я сейчас с генералом Кромвелем. Он не только наш лучший командир, но и мудрый, добрый и благочестивый человек. Он силен в вере. И он решительно расправится и с роялистами, и с левеллерами, обещаю тебе.

Пинчер уже много слышал об этом генерале, но до сих пор тот не производил на него особого впечатления. Кромвель был членом парламента, превратившимся в солдата. Он наследовал большие поместья и сам был по праву рождения богатым человеком. И как богатый сквайр, Кромвель едва ли потерпел бы уравнительные социальные идеи левеллеров. Но вот его религиозные убеждения были не так понятны. Пинчер вообще не был уверен, что Кромвель пресвитерианец, к тому же он позволил использовать свое имя в одном памфлете, где говорилось о религиозной независимости. Пинчер прочел его с отвращением.

Но время шло, и способности Кромвеля к командованию никто уже не стал бы оспаривать. Пока силы парламента были направлены против бунта роялистов в восточной части Англии, Кромвель пронесся по западной части, от Уэльса до Шотландии, и каждый встречавшийся ему противник был разбит вдребезги железным молотом его испытанных в боях отрядов. К осени все было кончено. Армия круглоголовых победила.

И эта армия была уже сыта всем по горло. Ворвавшись в Лондон и обнаружив, что немалая часть пресвитерианцев в парламенте все еще пытается вести переговоры с Карлом, они вышибли всех прочь и заявили:

— Мы будем судить короля Карла сразу после Рождества.

И в январе 1649 года состоялся суд. А к концу месяца круглоголовые казнили Карла. В последовавшие затем недели сама монархия и наследственная палата лордов были упразднены, избран государственный совет, а Англия провозглашена Английской республикой.

Это было нечто невероятное. Казнить короля при всей видимости законности этого… Такого никогда прежде не случалось. Мир перевернулся вверх ногами, и Пинчер совсем не был уверен, что этот мир ему нравится. Но он давно уже заметил, что Кромвель, постоянно занимавший главное место в совете, вел вполне консервативную линию. Он даже, если верить Барнаби, не слишком желал казнить короля. Надежных пресвитерианских джентльменов вернули в парламент; на армейских радикалов просто не обращали внимания. Отдав им голову короля, Кромвель постепенно возвращал Англию к ее нормальному состоянию. Возможно, осмелился надеяться Пинчер, Кромвель сумеет обеспечить богоугодный порядок и в Ирландии тоже.

А на Пасху того года от Барнаби пришло письмо, оживившее доктора Пинчера.

Кромвель собирается в Ирландию. Приедет к вам летом. И я приеду вместе с ним.

В тот день в лагерь прибыло несколько групп людей. О’Бирн со своего места на склоне видел и небольшую компанию всадников, проехавшую по дороге внизу, но не обратил на нее особого внимания.

Августовское солнце обжигало его лицо. Был полдень. Вдали возвышались стены и островерхие крыши Дублина. Справа, отчетливо видимые сквозь легкую дымку, раскинулись светлые синие воды Дублинского залива. А здесь, на склонах Ратмайнса, в нескольких милях к югу от столицы, тысячи человек ждали, как ждали весь день накануне. Они ждали Кромвеля. О’Бирн повернулся к стоявшему рядом с ним молодому солдату:

— Пойди проверь, что за люди только что приехали.

Ему в общем не было до этого особого дела, но молодой человек был нетерпелив, его следовало чем-то занять.

Армия, ждавшая Оливера Кромвеля и желавшая остановить его, представляла собой странное сборище. Для начала, далеко не все солдаты были протестантами. Да, верховное командование было возложено на протестанта лорда Ормонда, который теперь вернулся на остров ради сына убитого короля. Но в войске, приведенном им сегодня в Ратмайнс, были не только протестанты, но и католики из старых англичан. А еще в королевскую коалицию входили протестантские силы из Манстера, приведенные лордом Инчиквином. В Восточном Ульстере к коалиции присоединилась армия ульстерских шотландцев, которые, будучи пресвитерианцами, объявили себя врагами религиозной независимости армии Кромвеля. Только главные военные силы местных ирландцев не стали присоединяться, потому что Оуэн Роэ О’Нейл продолжал оставаться в изоляции, в Западном Ульстере. Но в целом лорд Ормонд собрал четырнадцать тысяч человек.