Польский крест советской контрразведки. Польская линия в работе ВЧК-НКВД. 1918-1938 - Александр Зданович

Итак, к весне 1921 г. ЦД имел следующую структуру: Главный отдел (в Париже) — Варшавское отделение — этапный пункт в Ровно — переправочный пункт в приграничном Корце. Постепенно количество переправочных пунктов увеличивалось, когда на то соглашались Савинков и польская разведка. Теперь предстояло создавать отделения ЦД в Киеве, Москве и некоторых других городах советских республик.

Первым, кто проложил путь на Украину, был капитан Куцевалов. В знакомом ему городе, где проживали его сестры Зинаида и Леонида, Куцевалов освоился достаточно быстро. Он имел поддельные документы на фамилию «Мироненко», профессионально изготовленные польской разведкой, и надеялся, что будет реальная возможность действовать достаточно длительное время. Однако уже вскоре ему удалось выяснить, что подпольщики и сам Барцевич еще несколько месяцев назад были арестованы. Вот, что об этих событиях пишут украинские историки: «Филиал „Азбуки“, который возглавлял полковник Генштаба царской армии Барчевич (правильно Барцевич. — А.З.) (Сказков), был раскрыт чекистами в Киеве. При аресте белогвардейцев были выявлены их явки в Киеве, Харькове и других городах, установлены места переходов врангелевских связных через линию фронта, что позволило задержать и арестовать многих белогвардейских агентов»[560]. Дополню сказанное сведениями из отчета Куцевалова, «Дорогой „Зело“, — писал Куцевалов, — нас постигло новое несчастье. Волянский, капитан, Вы, наверное, знаете (он работал в Киеве в 1919 г, в „Руси“, „Азбуке“ и в 1920 г. в разведке Врангеля) предал всех. Списки „Нац. Объединения“, „Киевского центра Добр. Армии“, „Азбуки“ имеются в Че-Ка. Расстреляны: „Фита“, сестра „747“, дочь „Око“ и еще около 17 человек; „Верочка“ и „Бомба“ были арестованы, сидели в Че-Ка. „Бомба“ была приговорена к расстрелу, ее удалось выкупить, „Верочка“ была отпущена»[561].

В создавшихся условиях Куцевалову ничего другого не оставалось, как создать новую подпольную ячейку, организовать обеспечение бесперебойной работы конспиративной квартиры, а также пункта для приема корреспонденции из-за границы и пересылки туда собранных сведений. Он завербовал своих сестер Зинаиду (псевдоним «Пианистка») и Леониду (псевдоним «Гимназистка»), восстановил связь с прапорщиком запаса инженерных войск, заведующим киевской нотариальной конторой А.П. Вельминым (псевдоним «Юрист») и предпринял попытки выйти на агента врангелевской разведки «747-го», проживавшего в Харькове. Всех их предполагалось использовать для формирования так называемой «линии связи ЦД», а следовательно, и выполнения заданий польской разведки.

Куцевалов доложил не только о произошедшем провале, но и об упадке сопротивленческих настроений в среде, которая должна была стать опорой будущей деятельности ЦД, — прежде всего технической и научной интеллигенции. Введение нэпа породило у многих ее представителей надежду на постепенное перерождение советской власти и, в конечном итоге, возобладание республиканско-демократических идей. В связи с этим Главный отдел в Париже принял решение готовить поездку на Украину и в Россию своего «исполнительного директора» — Вакара-«Зело». Однако последнему предстояло первоначально побывать в Варшаве, чтобы укрепить позиции местного отделения ЦД в глазах польских властей, а точнее — 2-го отдела ПГШ, решительно отделить деятельность ЦД от савинковской организации. Следовало решить и ряд внутренних проблем. Это касалось, в частности, улаживания конфликтной ситуации, в которой пребывали «Слово», «Гусар» и «Медик» из-за разногласий по поводу финансового обеспечения организации и невыплаты Куцевалову части причитавшихся денег за поездку на советскую сторону.

Проблемы с польской разведкой у Варшавского отделения ЦД возникли в октябре 1921 г. из-за врангелевского разведчика, а теперь основного агента ВОЦД в Киеве — капитана Генерального штаба Б.Ю. Павловского. Хотя он и был выходцем из семьи польских дворян, однако, как и большинство офицеров царской армии, воевал в рядах белых войск под лозунгом «За Единую и Неделимую Россию», не соглашался с провозглашением независимой Польши. Свою позицию он высказывал открыто в переписке с ВОЦД, не зная, что ее перлюстрируют польские спецслужбы. Мало того, он без санкции главного отдела и польской разведки начал готовить террористические акты против Г. Зиновьева и Ф. Дзержинского[562]. Прибыв в октябре 1921 г. в Варшаву с отчетом о проделанной работе, Павловский был немедленно арестован и посажен в Цитадель — основную тюрьму для политических противников и шпионов. За освобождение столь ценного агента с польской политической полицией бился не только Евреинов («Гусар»), но и начальник русского направления 2-го отдела ПГШ капитан Таликовский. Решить вопрос удалось только через два месяца — в декабре. Едва ли Павловский изменил свои взгляды, но его возможности на советской стороне перевесили негативное к нему отношение.

Недостаточно лояльными к независимой Польше 2-й отдел ПГШ посчитал также Куцевалова и даже Вакара. Первый вынужден был уехать в Чехословакию, а второму в Париже не выдали польскую визу для проезда через ее территорию на Украину. Поэтому, используя возможности группы ЦД в Праге, Вакару изготовили поддельные документы на имя чешского инженера Николая Зелинского, и таким образом он смог приехать во Львов. Там его отследила экспозитура № 5 польской разведки, но не стала препятствовать подготовке к переходу границы, рассчитывая первой получить при возвращении Вакара важные разведданные. В ночь с 27 на 28 марта 1922 г. «Зелинский» пересек границу.

Прежде чем рассмотреть итоги поездки Вакара-«Зелинского» в Киев и Москву, приведу некоторые соображения относительно осведомленности советских органов госбезопасности о деятельности Главного отдела ЦД в Париже, отделений в Праге и Варшаве. Ранее я уже упоминал об агенте ИНО ГПУ «А/3» (Н. Крошко). Думается, что именно он дал первую информацию о существовании ЦД в Польше и переправах агентов через советско-польскую границу.

Затем соответствующее задание Особого отдела ГПУ, переданное через Иностранный отдел, получил выведенный во Францию еще в январе 1921 г. во главе разведгруппы нелегальный резидент «Зонт» — Н.Н. Алексеев. В его задачу входила организация проникновения в антисоветские эмигрантские центры[563]. Практически все сотрудники резидентуры «Зонта» были участниками Гражданской войны на Украине. В то время они состояли в партии эсеров и знали многих нелегальных работников не только из своей партии, но и иных политических структур. А поскольку основные деятели ЦД тоже находились в Харькове и Киеве в 1917–1919 гг., то подход к ним удалось осуществить достаточно быстро. Как указано в «Очерках истории Российской внешней разведки», разведгруппа имела двух агентов из числа бывших офицеров: полковника Потоцкого и ротмистра Павлова[564]. Они ранее работали у Савинкова и были известны ему лично. Указанные агенты обосновались в Праге и занялись изучением местных белогвардейцев.