Босх в помощь! - Юрий Поляков

«Уважаемые и заслуженно-народные вахтанговцы!

Прочитал в МК Ваше открытое письмо, адресованное «некоему Полякову». Странно, конечно, что серьезный разговор Вы начинаете с того, что отказываете оппоненту в определении «уважаемый». Нечто подобное я встречал прежде в коллективных разносах на страницах «Правды». Да и Ваши перлы отчетно-обличительного канцелярита наводят на мысль, что текст Вы не писали, а только подписывали. Ведь, выучив столько великих ролей, вряд ли можно начертать фразы, типа: «За десять лет Римас Туминас превратил театр в один из самых успешных страны, что было отмечено, в том числе и Министром культуры РФ в его докладе…» Победоносиков и тот говорил складнее. К тому же, возникает впечатление, будто 10 лет назад Ваш нынешний художественный руководитель пришел не в прославленный академический театр, а в драмкружок макаронной фабрики. Негоже плевать в прошлое. Впрочем, к делу!

Да, не однажды в «Литературной газете» и в других СМИ я высказывал критические мнения о Вашем театре и его художественном руководителе. А разве это запрещено? Не все же обязаны писать о Вас с непреходящим восторгом, как иные прикормленные критики, вроде М. Райкиной. Есть другие точки зрения. У нас свобода слова. Да, у меня сложилось впечатление, что видный литовский режиссер Р.В. Туминас в своей трактовке русской классики (современную нашу драматургию он вообще не ставит) порой делает вещи непозволительные. Связано это с тем, что он гражданин Евросоюза или не связано, судить не берусь, но напомню один лишь странный эпизод, описанный мной несколько лет назад в ЛГ. На премьере «Евгения Онегина» актер, произнося с вахтанговской сцены: «Татьяна, русская душою…», – демонстративно указывал на свое причинное место. Вы в своем письме считаете это моей «фантазией», но зрители, подошедшие ко мне в перерыве и просившие обязательно написать про это безобразие в ЛГ, так не считали. По моим сведениям, режиссер все же удалил потом из спектакля оскорбительный жест, и я рад, что моя критика возымела действие. Кстати, случилось это все задолго до того, как я возглавил Общественный совет Министерства культуры и редакционный совет «Литературной газеты». Впрочем, и сегодня я написал бы то же самое, ибо уверен: «театральная кафедра» традиционно имеет у нас в Отечестве такое влияние на умы и души, что доверять ее следует людям, горячо приверженным нашим национальным ценностям и интересам. Особенно теперь, в суровые времена санкций и импортозамещения.

Далее. В течение несколько лет я неоднократно отмечал, что на сцене Вашего прославленного театра до последнего времени вообще не было современной отечественной драматургии. А разве это не так? И не стоит лукавить: для зрителя как раз очень важно, написана пьеса «5, 10 или 100 лет назад». Никакая классика не заменит актуальную, дышащую моментом пьесу на сцене. Если бы у нас не было остросовременных некогда драматургов Гоголя, Островского, Сухово-Кобылина, Чехова, Горького, Булгакова, Розова, Рощина, откуда бы взялась русская классика, столь любимая Р.В. Туминасом? Возможно, этот мой упрек устарел, и теперь современная драма, включая А. Афиногенова (1904–1941) и А. Солженицына (1918–2008), как Вы пишете, составляет целых 11 процентов репертуара и дает два рубля прибыли на один бюджетный рубль. Так и замечательно! Еще раз благодарю за внимание к моей критике (она пошла на Вам пользу) и желаю трех рублей прибыли на один бюджетный рубль.

По Вашему мнению, моя позиция (услышанная и учтенная) объясняется тем, что – цитирую: «в репертуаре Театра Вахтангова нет и не будет пьес Полякова, которые не отвечают высоким требованиям, предъявляемым театром к драматургии». Да, в самом деле, в 1999 году тогдашний художественный руководитель театра М.А. Ульянов отклонил пьесу «Смотрины», которую по его просьбе я написал в соавторстве со С.С. Говорухиным. Она показалась Ульянову слишком острой и смелой. Бывает. Однако эту пьесу под названием «Контрольный выстрел» в постановке Говорухина вот уже семнадцать сезонов играют во МХАТе имени Горького. С тех пор я ничего больше не предлагал вахтанговцам. Зачем? Пьесы я отдаю в другие академические театры, которые не менее требовательны к драматургам, – в театр Сатиры, Российской Армии, МХАТ имени Горького, где они с успехом идут годами. Можно, конечно, отвергнуть и того, кто не добивается Вашей взаимности, но, согласитесь, это как-то по-хлестаковски.

Тут можно бы и закончить ответ на Ваше открытое письмо, если бы под ним стояли только подписи народных артистов, мнением которых я искренне дорожу: В.А. Этуша, С.В. Маковецкого, Е.В. Князева, сыгравшего, кстати, 30 лет назад свою первую главную роль в экранизации повести «Работа над ошибками» «некоего Полякова». Но подпись директора Вашего театра господина Крока принципиально меняет ситуацию. Да, возможно, в пылу полемики я высказывался резче, чем надо бы, задевая корпоративное самолюбие, но, согласитесь, я никогда не выходил за рамки цивилизованной дискуссии, и, цитируя мою точку зрения в своем Открытом письме, Вы подтверждаете это сами. Между тем, инициатор и подписант Вашей инвективы господин Крок (некоторые фразы дословно взяты из его прежних интервью и фейсбука) позволяет себе в информационном пространстве и Сети такие высказывания в адрес известных деятелей культуры, что не только цитировать в письме, а повторить-то невозможно. Свежий пример – чудовищный по гнусности, содержащий нецензурную брань выпад против народной артистки С.А. Враговой, тяжело заболевшей после хамского изгнания из театра «Модерн», который она создала 30 лет назад. А ведь господин Крок именно под началом Враговой делал первые (правда, не всегда правильные) шаги на поприще театрального менеджмента. Или Вас волнуют только белые одежды Вашего нынешнего художественного руководители? Как тут не вспомнить притчу про соринку и бревно в глазу ближнего!

Надеюсь, следующее Ваше открытое письмо, мои щепетильные обличители, будет адресовано господину Кроку. Да, он пока директор Вашего театра.

Но Вы-то народные артисты! Или как?

С почтением, уважением

и наилучшими пожеланиями

Юрий Поляков, драматург.

Январь, 2017