Александр Македонский, или Роман о боге - Морис Дрюон

Все это нам довелось увидеть, когда раджа принимал Александра в своей стране Таксиле. Здесь воины провели на отдыхе несколько недель, пока велись приготовления к войне с Пором. Прежде всего на другой берег Гидаспа к Пору были направлены послы с требованием уплатить дань и прибыть к границам для встречи с Александром. Пор ответил, что наверняка выполнит одно из двух предъявленных условий и что он отправится на встречу с Александром, но возьмет с собой сто тысяч пехотинцев, четыре тысячи всадников, четыреста колесниц и триста слонов.

Со времени битвы при Гавгамелах и поражения Дария армии Александра не приходилось мериться силами со столь могущественным и столь многочисленным врагом. Наибольшее беспокойство у воинов вызывали боевые слоны противника. В армии Александра тоже имелись эти гиганты, однако пятнадцать слонов, которые в недавнем прошлом были захвачены без боя у Дария и сопровождали наши войска от самой Сирии, ни разу не привлекались для участия в боевых действиях. Тридцать других слонов, подаренных Таксилом, хотя и следовали в боевых порядках, внушали больше страха, чем уверенности. Лошади македонян шарахались в стороны при виде этих чудовищ. Таким образом, встреча лицом к лицу с тремя сотнями боевых слонов противника не радовала пехотинцев Александра.

Александр сформировал отряд воинов, которых специально обучали приемам борьбы со слонами.[59] Эти воины были облачены в доспехи, со всех сторон покрытые острыми стальными шипами, и вооружены топорами, косами, длинными тяжелыми пиками, предназначенными для поражения слонов в глаза и другие уязвимые места. Обученные воины распределялись по флангам.

На восточном берегу Гидаспа разбила свой лагерь армия Пора. Пор приказал выровнять долину, засыпав песком ямы и овраги, чтобы облегчить маневры колесницам и слонам. В течение нескольких дней Александр осуществлял различные перестановки своих войск вдоль берега, имитируя попытку переправы через реку. При каждом маневре македонян вся армия Пора снималась из лагеря и шла параллельным курсом вдоль противоположного берега со скоростью, которую позволяли иметь триста слонов, включенных в боевые порядки войск. Все эти перемещения измотали противника Александра.

Затем Александр решил осуществить свой план, который Парменион счел бы безумным. Вверив Кратеру командование главными силами, построенными в боевые порядки, и оставив при нем офицера, обряженного в царские доспехи и шлем с белыми перьями, сам Александр ночью с двенадцатью тысячами воинов из пятидесятитысячной армии отправился на север. Он намеревался, удалившись на двадцать стадиев, начать поиск удобного места для переправы. Когда же они достигли берега реки Гидасп, разразилась ужасная гроза. Молния поразила несколько человек. Чтобы предотвратить всеобщую панику в рядах греков, Александр воскликнул:

– О афиняне, знаете ли вы, каким опасностям я подвергаюсь, чтобы заслужить ваше одобрение?!

Три месяца потоки ливней низвергаются на землю, но мы тогда еще не знали, что в этой стране существует сезон дождей. Вода в реке резко поднялась. Промокшие до нитки, дрожащие от холода воины Александра погрузились на плоты и лодки. Когда же они достигли суши, то оказалось, что в свете молний за противоположный берег Гидаспа они приняли небольшой остров посреди реки. Двенадцать тысяч воинов очутились отрезанными от мира, в кольце ревущего потока. Но Александра вновь ждала удача. Воины, обследуя остров, нашли брод, по которому людям и лошадям удалось переправиться на противоположный берег. Как только занялась заря, дождь внезапно прекратился. Индийские дозорные заметили отряд Александра и поспешили поднять тревогу.

Две тысячи воинов и сто двадцать колесниц под командованием сына Пора выступили против отряда. В этом сражении Александр легко одержал победу и захватил колесницы. Противник обратился в бегство и устремился навстречу своему союзнику – царю Кашмира. Александр с конницей направился навстречу Пору.

Когда Пор увидел наступающего врага, он приказал выстроить в линию через всю равнину боевых слонов и укрыть за ними пехоту и конницу, а защиту флангов поручил воинам на колесницах. Александр приказал развернуть войска, выставив против слонов пехоту. Он поручил Кену, шурину покойного Филота, атаковать левый фланг противника, предоставив в его распоряжение половину конников. С оставшейся частью всадников Александр двинулся на правый фланг, пытаясь прорваться в тыл слонам, так пугающим своим видом воинов. Сражение завязалось на размокшей от долгих дождей земле. Песок, насыпанный воинами по приказу Пора, превратился в настоящую трясину. Конница македонян имела явное преимущество перед увязающими в глинистой почве колесницами противника. При атаках левого фланга Кен со своими всадниками действовал мужественно и напористо. Как обычно, Александр находился в самом пекле сражения. Он видел перед собой одну цель – Пора, превосходившего самого Дария огромным ростом и могучим телосложением. Александр мечом прокладывал себе путь к врагу, который, подобно богу на вершине горы, из башни, установленной на спине гигантского слона, руководил битвой.

Индийские воины стояли плотной стеной, и грекам, несмотря на многочисленные атаки македонской конницы, не удалось пробить брешь в рядах противника, так как при приближении к слонам лошади пугались и никакими силами невозможно было заставить их двигаться вперед. На этот раз пехота Александра определила исход битвы.

Воины в доспехах с железными шипами, вооруженные топорами и косами, вступили в бой. Погонщики и солдаты, сидящие на спинах слонов, уничтожались прицельной стрельбой лучников. Раненые слоны приходили в бешенство, издавали ужасный рев; животные с отрубленными хоботами извергали потоки крови на сражающихся вокруг воинов. Вскоре все триста слонов, обезумевших от боли и страха, перестали подчиняться кому-либо и ринулись назад, сметая боевые порядки индийской армии. Людские головы, как орехи, трещали под ногами гигантов. Там, где прошли чудовища, оставалось страшное кровавое месиво человеческих тел. Пожалуй, Пор своим поражением в большей степени был обязан слонам, чем грекам.

К тому моменту, когда Кратер с финикийцами, персами, индийцами, бактрийцами, составляющими главные силы армии, переправился через реку, сопротивление врагов было сломлено, и противник врассыпную разбегался в разные стороны. Пор, серьезно раненный, в окружении нескольких лучников-телохранителей сражался до конца, не покидая башни. Тщетны были его усилия остановить и заставить продолжить сражаться беспорядочно отступающих воинов. После восьми часов ожесточенной битвы Пор последним покинул поле боя.

В пылу погони за Пором Александр неожиданно почувствовал, что седло под ним ослабло. В следующее мгновение Буцефал рухнул как подкошенный, сраженный вражеской стрелой, и больше не смог подняться. С лицом, мокрым от слез, Александр склонился над безжизненным телом любимого коня. Он сильно переживал утрату Буцефала, который был его первой победой, лучшим другом, верным спутником в боевых походах, которого он приучил не бояться тени, который верой и правдой служил ему в течение семнадцати лет и нес на своей спине Александра от схватки к схватке, от победы к победе. О, как далеко остались равнина Пеллы, голос фессалийского торговца и насмешки Филиппа! И как оправдал свою цену в тридцать талантов этот конь, рожденный для сражений!