Пропавшая икона - Уильям Райан

— Послушайте, Королев. Думаю, я вас хорошо знаю. Вы крепкий орешек, но у вас мягкое сердце. Вы считаете, что я в любом случае пристрелю вас, поэтому ничего не скажете, даже если я буду вам угрожать. Но подумайте об этих двоих — их жизни в ваших руках, и у них есть шанс выжить.

Грегорин наклонился к Наташе и провел дулом пистолета по ее лицу. Девочка завизжала, а Валентина Николаевна склонила голову, глазами моля о пощаде. Слезы текли у нее по щекам.

— Думаю, начнем с девочки. Поймите, Королев, я делаю это не ради удовольствия. Вы вынуждаете меня к этому. Эта икона моя, и я ее получу. Если я вывезу ее из этой проклятой страны, мне обеспечено безбедное существование. И Володе тоже. Да, Володя?

Тот кивнул, приставил дуло к голове Королева и снова ткнул им в капитана. Валентина Николаевна обратила полный мольбы взгляд к Королеву. У него не было выбора.

— Она у Шварца. В его номере, в «Метрополе».

— Что? — потрясенно воскликнул Грегорин. Потом задумался, и его лицо исказилось от ярости. — Вот ублюдок! Он все это время водил нас за нос. Использовал вас, чтобы завести нас в тупик.

— Так мне сказала монахиня. — Королев блефовал. Но он решил, что попытка Шварца вывезти икону для церкви покажется полковнику вполне правдоподобной, и продолжил: — Шварц сказал мне, что в Америке на него выходили церковники, помните? Он все это время сотрудничал с ними.

Грегорин долго что-то обдумывал, потом оглядел Королева, Валентину Николаевну и Наташу, что-то прикидывая. Наконец он принял решение и ткнул пистолетом в Валентину Николаевну.

— Вы пойдете и заберете ее. Если у вас не получится или вы попытаетесь схитрить, вашу дочь не просто пристрелят. Посмотрите на Володю — он не был с женщиной уже несколько часов. Конечно, девочка мала для него, но он не слишком разборчив. Ты ведь не станешь крутить носом, Володя?

— Нет, — с усмешкой подтвердил тот.

Наташа заплакала. Лиловый синяк на неестественно бледном лице Валентины Николаевны стал еще заметнее, а ее зрачки превратились в огромные горошины. Обстановка настолько накалилась, что, казалось, сейчас начнут искриться провода. И когда напряженную тишину разорвал скрип открывающейся двери, комната, казалось, вздрогнула.

Все застыли. В это время за окном как раз проезжала телега, и в полной тишине комнаты шум ее колес показался грохотом движущегося танка. В коридоре послышалась какое-то движение. Похоже, кто-то неслышными шагами пробирался к комнате. Глаза Грегорина стали круглыми и безумными — совсем как у Наташи несколько минут назад. Наставив дуло пистолета на входную дверь, он начал медленно подниматься со стула. Потом махнул рукой Королеву, указывая в угол. Тот повиновался, отошел в сторону и прижался к стене. «Хорошо было бы иметь рост поменьше», — подумал он.

Володя, держа пистолет наготове, медленно направился к двери. Все ждали, что будет дальше.

Дверь с грохотом распахнулась, ударив громилу по запястью, и он согнулся от боли. Как только в комнате, вырывая пятна ярко-желтого пламени из темноты, началась перестрелка, Королев упал и в свете огненных вспышек успел заметить, что Володя опускается на колени, а его пистолет скользит по полу к Грегорину. Валентина Николаевна закрыла собой Наташу. Комната наполнилась едким запахом кордита. В темноте слышались рыдания и глухие размеренные удары, словно кто-то бил ногой по барабану.

Королев поднялся. От стрельбы у него заложило уши.

— Оставайтесь на месте! — будто издалека послышался голос Грегорина. — Нет, подойдите к Володе. И поднимите руки вверх.

Володя лежал сбоку от полковника. Его левая нога судорожно билась об пол. Теперь стало понятно, что это был за стук. Водитель поднял глаза на Королева, и в луче просочившегося сквозь штору света капитан прочитал в них смятение. На его пальто зияли темно-красные дыры. Лужа крови на полу быстро увеличивалась.

— Ну как? — прошептал он.

Королев не ответил. Все его внимание было приковано к Семенову, который лежал у стены в коридоре. Плечо и грудь у него были пробиты, из раны на лице выглядывала кость, по подбородку текла кровь. Выглядел он неважно. Похоже, долго не протянет.

— Ну как? — повторил Володя, на этот раз громче. — Я не чувствую ног.

Королев пожал плечами.

— Плохо.

— Черт! — вмешался полковник. — Отправляйтесь на место, капитан.

Королев попятился и медленно, не сводя с него глаз, вернулся в угол. Грегорин подошел к Володе, посмотрел, поднял с пола его пистолет и положил в карман. Идти ему было тяжело, он прихрамывал. Когда он нагнулся, чтобы взять пистолет, Королев заметил на его левой ноге кровяное пятно. «Молодец Семенов! — подумал он. — Все-таки подрезал крысу!»

Водитель спокойно смотрел на Грегорина и тяжело дышал.

— Сделайте это, — попросил он. — Я не смогу отсюда выбраться, я знаю. Для меня есть только один способ покончить с этим.

Грегорин долго молчал.

— Прости меня, брат, — сказал он наконец, направил дуло на Володю, закрыл глаза и выстрелил. Тело громилы дрогнуло, нога прекратила стучать. Красная лужа вокруг него стала увеличиваться быстрее.

Королев уперся спиной в стену — дальше отступать было некуда. Он выпрямился и начал молиться, прося Бога простить ему все грехи и прегрешения.

Грегорин приставил дуло пистолета к его лбу.

— Это все по твоей вине, — сказал он.

Королев закрыл глаза в ожидании выстрела. Он надеялся, что ничего не почувствует и что Бог услышал его просьбу сохранить Валентину Николаевну и Наташу.

Щелк. Щелк. Щелк.

Барабан оказался пуст. Королев открыл глаза. Полковник озадаченно посмотрел на оружие, на него, покачал головой и швырнул пистолет на пол. Где-то вдалеке послышался свисток милиционера. Королев увидел, как Грегорин достал оружие Володи из кармана и скрылся за дверью, и задумался, почему же полковник все-таки не застрелил его.

Он стоял не двигаясь и прислушивался к удаляющимся шагам полковника. Он не мог пошевелиться — не от страха, а от удивления, что до сих пор жив. Да, он жив, а значит… должен действовать! Он взял себя в руки, пошел в кухню и открыл ящик, в котором Валентина Николаевна хранила нож.

— Слушайте внимательно, — сказал он, разрезая веревки, и отдал ей нож. — Вы должны кое-что сделать. — Она кивнула, но глаза ее по-прежнему были полны страха. — Во-первых, позвоните на Лубянку и позовите к телефону полковника Родинова. Передайте ему, что Грегорин застрелил Семенова, и попросите прислать карету скорой помощи. Сообщите ему, что полковник, скорее всего, отправился в «Метрополь» и я пошел за ним. И только после этого — слышите, только после этого! — займитесь Семеновым и Наташей. Понятно?

— Да, — выдавила из себя Валентина Николаевна, вытащив кляп изо рта. После того как к ней вернулась возможность говорить, она испытала большое облегчение.