Годы и войны - Александр Горбатов

Когда вода подходила уже под верхнее строение моста, сваи у двух пролетов подмыло. Саперы кинулись спасать мост, но эти два пролета оторвало и вместе с людьми понесло вниз по течению. Положение осложнилось тем, что пятнадцатью километрами ниже наши войска находились только на левом берегу, а на другом был противник. Оторванный кусок моста, как плот, с громадной быстротой уносило течением к расположению врага. Вдогонку были посланы катера. Люди были сняты с плота, когда оставалось лишь четыре километра до противника… Много труда потребовалось от инженерных частей, чтобы восстановить разрушенную часть моста. Но люди победили бешеное течение реки, и мост вступил в строй.

Боясь за быховское (северное) направление, мы подобрали туда самых квалифицированных наблюдателей. В период разлива мы трижды проверяли готовность войск к отражению внезапного нападения противника. В то время мы провели много бессонных ночей. Я не раз рассказывал товарищам о событиях 28 марта 1917 года, когда немцы уничтожили наши три пехотные дивизии на плацдарме за рекой Стоход во время ее разлива. Спаслось тогда всего лишь восемь человек из двадцати пяти тысяч. Рассказывал и о марте 1942 года, как мы с генералом А. И. Родимцевым обороняли плацдарм за рекой Северский Донец, когда вешние воды залили долину шириной один километр. Немцы тогда забрасывали нас листовками, предупреждая, что будут нас купать в реке, но я говорил: «Раз они нам угрожают, то более чем вероятно, что активничать не будут. А держать ушки на макушке все равно надо».

Оберегая быховское направление, мы сосредоточили здесь сильную артиллерию, основные резервы и танки. Захваченный и удержанный нами плацдарм за Днепром сыграл громадную роль в летнем наступлении советских войск.

Мы знали, что оборона противника перед нами имеет семидесятикилометровую глубину и состоит из пяти укрепленных рубежей по рекам Добрица, Добосна, Ола и Березина. Особенно сильной была первая полоса — на реке Друть — глубиной шесть-семь километров, с тремя позициями. Перед плацдармом на Друти были доты с металлическими колпаками, плотные минные поля, проволока в три кола и мощная артиллерийская группировка. Более слабо немцы укрепили участок за рекой от села Хомичи до деревни Ректа, но здесь долина реки шириной более километра была сильно заболочена, поросла кустарником, камышом и имела много проток.

Трудно будет прорывать такую оборону, но мы настойчиво готовились к наступлению. Этим были заняты все — начиная со штаба армии и кончая батальонами. Задолго до получения директивы мы приняли предварительное решение, нарезали полосы корпусам; местность в этих полосах тщательно изучалась. Создали рельефные планы предстоящего наступления. На этих макетах проводились все занятия, сперва в армейском масштабе с высшим комсоставом, потом в корпусах и дивизиях со старшими офицерами. Регулярные занятия с решением задач на наступление велись в полках и батальонах.

Большую работу развернули политотделы, партийные и комсомольские организации. Мы добивались, чтобы не только политработники и партийные активисты, но и все командиры участвовали в агитации и пропаганде, систематически беседовали с солдатами, изучали людей, их интересы и запросы.

Самыми популярными агитаторами в ротах стали партизаны, которые многими тысячами влились за Днепром в наши дивизии. Они рассказывали о том, как тяжело жилось белорусам под фашистским игом, как измывались фашисты над местным населением. Рассказывали о том, как поднимался народ против ненавистных оккупантов. Рассказы о подвигах советских патриотов в тылу врага, о сотнях вражеских эшелонов, пущенных под откос, о разгромленных фашистских гарнизонах неизменно вызывали восхищение солдат.

Да, отважные народные мстители многое сделали для нашей победы. К нам попал интересный документ. Гитлеровское управление дорогами «Восток» доносило в Берлин: «Положение крайне напряженное. Деятельность партизан беспрерывно увеличивается и ко дню донесения возросла до ужасающих размеров. Поддерживать движение по железной дороге больше невозможно. Из-за невозможности использовать линии вокзалы переполнены людьми. Если не принять самые решительные и всесторонние меры, которые только и могут принести результаты, движение окончательно прекратится, на перегонах Минск — Жлобин — Гомель, Брест — Лунинец — Гомель, Жлобин — Могилев — Кричев — Унеча». Учитывая особенности обороны противника на реке Друть и дальше, за тремя заболоченными речками, текущими с севера на юг, мы приняли следующее предварительное решение.

Оборону противника на фронте пятнадцать километров, включая село Озеране и город Рогачев, прорывают три стрелковых корпуса. Их задача — уничтожить противостоящие вражеские войска, а затем захватить плацдармы на Березине севернее Бобруйска. Плацдарм за Друтью у деревни Большая Коноплица мы разделили поровну между двумя правыми корпусами. Но эти корпуса, по нашему решению, должны были наступать главными силами не с плацдарма, а форсируя реку: 35-й корпус преодолевает Друть у села Озеране, с тем чтобы выйти на шоссе и частью сил обойти противника, находящегося перед плацдармом; 41-й корпус главными силами форсирует Друть левее плацдарма, наступает в западном направлении и частью сил тоже обходит вражеские части. 42-й стрелковый корпус основными силами прорывает оборону у Рогачава и наступает вдоль шоссе на Бобруйск. 80-й стрелковый корпус форсирует заболоченную часть Друти между селом Хомичи и деревней Ректа, наступает в северо-западном направлении с ближайшей задачей — выйти на шоссе Могилев — Бобруйск в целях обеспечения ударной группировки армии справа.

40-й и 46-й стрелковые корпуса и танковый корпус мы оставляли во втором эшелоне армии для развития успеха.

Тридцатикилометровую полосу между реками Днепр и Друть должен был оборонять армейский запасной полк.

Естественно, мы намеревались использовать артиллерийский корпус для обеспечения действий первых трех корпусов, прорывающих оборону.

К наступлению готовились тщательно. Много занятий проводилось в ротах и батальонах. Учились вести бой в лесисто-болотистой местности с преодолением рек, с переправой на подручных средствах.

80-му корпусу предстояло форсировать реку на участке, где долина не только заболочена на протяжении километра, но и прорезана многими протоками. Противник на этом участке имел лишь слабую оборону — считал, что здесь наступать невозможно. Но командир корпуса И. Л. Рагуля и исключительно смелые командиры дивизии Михалицин и Коновалов рассуждали иначе. Они готовили своих людей к наступлению. В корпусе построили сто пятьдесят лодок, на которых собирались форсировать реку.

Артиллеристы во главе с генералом Н. Н. Семеновым, прекрасным знатоком своего дела, тщательно изучали огневые точки противника, анализировали данные, отсеивали ложные. Пристрелка по различным целям была произведена заблаговременно. Артиллерия, обеспечивающая первые три корпуса, имела до двухсот стволов на один километр фронта.

С громадной работой справилась тыловая служба под руководством генерала М. П. Еремина. Нужно было каждый день подвозить только одних боеприпасов тридцать вагонов, а сколько еще всего прочего для восьми корпусов и многих отдельных частей!