Бойся, я с тобой. Страшная книга о роковых и неотразимых - Таня Танк

«Когда я рассталась с Инной, это действительно выглядело как окончательный разрыв, она даже забанила меня в вотсапе, предварительно хорошенько полив помоями – от оскорблений до шантажа. Но, как выяснилось, окончательным это расставание было только для меня.

Уже через неделю Инна начала слежку за моей страничкой в соцсети. Длилось это пять месяцев, а на мой день рождения случился первый «официальный» пинг – поздравление по и-мейлу. Ответа с моей стороны, конечно, не последовало.

Пинги продолжились. Как-то она закидала меня фотками милых котиков с многозначительными подписями. В другой раз прислала «нашу» песню. Затем – яростное письмо в духе «как смеешь мне не отвечать, вещь?!». Затем в ответ на мое упорное молчание облила меня грязью. Едко прошлась по моей внешности, творчеству, поведению в постели…

И вот тут я не удержалась и высказала ей все, что давно мечтала высказать. Она ведь все это время продолжала думать, что она «суперзвезда сексуальной арены». Ну вот я ей и сказала, как оно на самом деле. Она ушла в глухую несознанку. По-видимому, накрыло волной нарциссического стыда.

На данный момент она продолжает отслеживать меня в Сети. Очень надеюсь, что вот на этом «тихом сталкинге» все и закончится».

«Я три недели страшно мучилась и ревела без него, потом стала успокаиваться. И тут начинаются пинги! СМС «как дела» – молчу. Он звонит моей матери: «Пусть она простит меня, помогите, люблю – не могу». Пишет письмо моей подруге, что хочет покончить жизнь самоубийством. Потом начинает наяривать мне на электронку письма: «Тварь, чтоб ты сдохла, ненавижу, старая страшная уродина», а потом: «Прости, я не изменял, клянусь, люблю, не могу, мне осталась одна дорога – на кладбище». Через месяц прибегает и бухается в ноги: «Пошли жениться, пошли венчаться, понял, что ты единственная любовь всей моей жизни, построю дом, куплю машину, буду носить на руках, буду землю грызть ради тебя».

«Во время его очередного звонка меня наконец осенило, как это прекратить, и я сказала, что соскучилась и обязательно буду ему звонить. Удовлетворенный, он положил трубку и теперь уже пропал надолго».

«Как-то, едучи в Ростов-на-Дону, Семен Горизонт сумел влюбить в себя молоденькую швейку. Горизонт, тогда еще совсем зеленый юноша, влюбчивый и легкомысленный, потащил швейку за собою в свои скитания, полные приключений и неожиданностей. Спустя полгода она страшно надоела ему. Тогда он стал исподволь поколачивать свою подругу. В первый раз она изумилась, а со второго раза притихла, стала покорной.

Скоро Горизонту удалось без большого труда убедить ее выходить на улицу торговать собой. И с того же вечера, когда любовница подчинилась ему и принесла домой первые заработанные пять рублей, Горизонт почувствовал к ней безграничное отвращение. Замечательно, что, сколько Горизонт после этого ни встречал женщин – а прошло их через его руки несколько сотен, – это чувство отвращения и мужского презрения к ним никогда не покидало его. Он всячески издевался над бедной женщиной и истязал ее нравственно, выискивая самые больные места. Она только молчала, вздыхала, плакала и, становясь перед ним на колени, целовала его руки. И эта бессловесная покорность еще более раздражала Горизонта. Он гнал ее от себя. Она не уходила.

Он выталкивал ее на улицу, а она через час или два возвращалась назад, дрожащая от холода, в измокшей шляпе, в загнутых полях которой, как в желобах, плескалась дождевая вода. Наконец какой-то темный приятель подал Семену Яковлевичу жесткий и коварный совет, положивший след на всю остальную его жизнедеятельность, – продать любовницу в публичный дом»;

«Я до сих пор боюсь, что Лена вернется. В первые год-два я часто представляла себе ее, стоящую на пороге моего дома, и как снова все летит кувырком. Поэтому в телефонных разговорах с ней я специально создавала образ старой, уставшей, затюканной жизнью тетки, не говорила, что пользуюсь Интернетом, вообще не признавалась, что освоила компьютер…»

«Можете закидать меня камнями, но я вернулась к своему позавчера. Было что-то сказочное. Кажется, так хорошо никогда не было! Полная идиллия, совместная готовка ужина, прогулка перед сном, спали, обнявшись. Просыпался и целовал меня ночью спящую, как будто не верил своим глазам, и опять засыпал – так было раза четыре. Как же сделать, чтобы так было всегда?»