Славянский «базар» - Сергей Зверев

Законный кивнул, не отрываясь от важного занятия.

– Как все прошло, я знаю, – сказал он, опуская секатор, – наливай себе чай.

Откуда и как узнал, он не уточнил.

На столе в беспорядке сгрудились кружки, сахарница, ваза с печеньем, начатый батон и консервная банка с паштетом. Пока Бунин размышлял, на чем бы остановить свой выбор, Карл внезапно положил секатор на стол и тихо произнес:

– Пошли в дом. Быстро, но не суетись и не верти головой.

Бунин скосил глаза, но ничего толком не рассмотрел в той стороне, куда только что смотрел Карл. Оказавшись за дверью, Карл приложил палец к губам и остановил руку Бунина на полдороге от выключателя. Законный торопливо подхватил с пола примус и, скрутив колпачок с емкости с бензином, сунул в руки Николаю.

– Поливай в комнате.

– Зачем?

Карл отвечать не стал, его взгляд говорил: ты дурак, если тратишь время на расспросы. Законный из канистры уже поливал маленькую прихожую. Николай неуверенно плеснул бензин на кровать, на стол, на дрова, сложенные у печки. Происходившее казалось ему сумасшествием. И тут через окно он увидел метнувшуюся через освещенную дорогу тень – мужской силуэт с автоматом в руках. Чуть слышно хрустнули кусты. Карл поставил канистру на пол и поднял люк погреба:

– Сюда, быстро.

Николай бросил примус на кровать и нырнул в подпол. Пахло сырой землей, влагой. И тут в окне со звоном разлетелось стекло. На полу, изрыгая удушливый дым, завертелась граната со слезоточивым газом. Карл уткнул нос в плечо, чиркнул спичкой и бросил ее в лужицу бензина. Полыхнуло, и тут же законный закрыл за собой люк погреба.

Наверху гудело пламя, слышался звон разбиваемого стекла. Николай испуганно осматривался в призрачном свете, пробивавшемся сквозь узкую щель у самой стены. Тесный погреб, даже не выпрямиться в полный рост. По стенам на самодельных полках сгрудились пустые банки, густо обросшие паутиной, несколько бутылок из-под водки, кое-какой инструмент.

«Но тут нет никакого другого выхода. Только люк, над которым бушует пламя», – в отчаянии понял Бунин.

Подвал быстро наполнялся дымом, языки пламени уже пробивались сквозь щели рыжими завитками. Николай услышал, как затрещали охваченные огнем волосы, сбил пламя рукой, пригнул голову.

– Чего уставился, помогай, – довольно спокойно для такой ситуации крикнул Карл и вцепился пальцами в угол сбитого из грубых досок ящика, в таких обычно хранят картошку.

Николай бросился помогать. Ящик дрогнул. Еще один отчаянный рывок – и он отодвинулся в сторону, открыв низкий лаз, – пробраться в него можно было, только став на колени.

– Ты – вперед, – распорядился законный и буквально втолкнул Бунина в затхлый лаз.

Руки скользили на раскисшей глине, голова то и дело натыкалась на какие-то бревна. Николай полз вперед, не зная, что его там ждет.

Его лоб в кромешной темноте уткнулся в сочившуюся влагой земляную стену. На мгновение Бунину показалось, что это все – тупик, и дальше дороги нет. Но тут зашипела и вспыхнула в руке Карла спичка, ее слабый огонек высветил поворот. Бунин находился в узком, меньше метра на метр, земляном тоннеле, стены кое-где укрепляли почерневшие от влаги доски, перекрытие держалось на коротких бревнах. Карл изо всей силы колотил каблуком модельного ботинка в одну из стоек.

Наконец бревно подалось, хрустнули доски, и перекрытие рухнуло. Николай еще успел увидеть, как тоннель засыпают комья глины, и спичка погасла. В душе поднялся панический страх, казалось, что все сейчас рухнет ему на голову и он навечно останется погребенным под землей. И только потом до Бунина дошло, что он лежит, прикрыв голову руками, плотно сжав веки. Открыл глаза – все тот же кромешный мрак.

– Карл, ты цел? – спросил Николай у темноты.

– Ползи, – услышал он в ответ, – времени у нас не так уж и много.

Тоннель казался бесконечным, хотя на самом деле Бунин не прополз и ста метров. Наконец, под руками он почувствовал не глину, а ровно уложенные кирпичи, поднял руку, потолка не нащупал. Дышалось вполне сносно, здешний воздух не шел ни в какое сравнение с тем – в земляном лазе.

– Можешь подняться, – Карл говорил, тяжело дыша, – не в мои годы выделывать такие финты.

– Где мы?

Вместо ответа Карл чиркнул спичкой, высветив бетонные стены. Прямо перед Буниным начиналась кирпичная лестница, она упиралась в добротно сработанную дощатую дверь.

– Поднимайся.

Когда дверь открылась, Николай сразу сообразил, куда они попали, – это была кухня на даче Жакана. Сам хозяин и Сыч стояли у окна, невдалеке полыхал пожар. Жакан обернулся и кивнул:

– Быстро вы управились. Они все еще бегают вокруг и не могут сунуться вовнутрь.

Карл брезгливо принялся оттирать перепачканный костюм.

– Скоро и сюда доберутся. Собирай вещи.

Жакан указал на две сумки возле стола:

– Я давно знал, что этим кончится, все, что нужно, со мной.

– Кстати, – Карл ткнул Бунина локтем в бок, – это ты «хвост» привел.

– Я… – начал Николай.

– Какая теперь разница, как это случилось? Не успели мы толком ударить, как нам зарядили ответку. Дачи жаль, все розы сгорят, а что не сгорит, потопчут.

Жакан последним покинул дом, погасив свет. Неподалеку слышались крики, гремели ведра, шипела выплескиваемая в огонь вода. Сыч открыл дверцу машины.

– Подтолкните.

Одной рукой он придерживал руль, второй упирался в стойку. Машина мягко покатилась по проезду. Когда впереди показался спуск с горки, Сыч прыгнул за руль и сказал:

– Залезайте.

Машина беззвучно скатилась с горки, а когда огонь пожара скрылся за бугром, Сыч запустил двигатель.

– Вперед езжай, выберемся через другие ворота, – посоветовал Жакан, – в здешних проездах сам черт ногу сломит, если бы не жил здесь, сам бы хрен выбрался.

Сыч уверенно объезжал ямы, фары пока не включал. Николай не мог понять, как удается водителю видеть в темноте. Наконец перед самым шоссе Сыч зажег ближний свет и глянул на Карла.

– Куда теперь? В Москву?

Законный зло улыбнулся, глядя на далекое зарево пожара:

– Нет. Сворачивай налево, – и, бросив взгляд на датчик бензина, добавил: – На ближайшей заправке налей полный бак, дорога неблизкая.

Сыч не имел манеры спрашивать о том, чего ему не говорили, он прибавил газу, машина вылетела на шоссе.

Аэродром подмосковного авиаремонтного завода охранялся солдатами срочной службы. Даже в советские времена пробраться на него не было большой проблемой. Ну что там найдешь? Разве что грибов в лесу росло – не считано.

Срочник на посту – существо непредсказуемое. Одному наплевать, что грибник забрался в лес, а другой, смотри, и подстрелит, чтобы получить краткосрочный отпуск. Вот и обходили местные летное поле стороной от греха подальше. Но мальчишек аэродром ремонтного завода притягивал, как магнитом. Было там одно место, перед которым меркло все вычитанное из книжек про пиратские клады – авиационная свалка. Здесь при желании можно было отыскать все, что понадобится школьнику, еще не заглядывающемуся на девчонок. Плексигласовые колпаки кабин «МиГов» и «Су», шасси, целые мотки разноцветной проволоки, штурвалы, ручки и кнопки. И все это – самое что ни на есть настоящее.