Восстановление Римской империи. Реформаторы Церкви и претенденты на власть - Питер Хизер

Однако Карломан и Пипин не колебались, и начал расти счет тел. Они казнили бедного старого Теодоальда – последнего оставшегося потомка мужского пола Пипина и Плектруды, который давно уже томился под стражей как бы для защиты его жизни, демонстрируя гораздо меньше угрызений совести, чем их отец. Их единокровный брат Грифо был заключен в тюрьму более или менее в это же время, а его мать Сванахильда – спроважена в монастырь. Расчистив династическое мелколесье, затем в 742 г. они поделили между собой земли своего отца, прежде чем – вот что занятно – нашли послушное подставное лицо из династии Меровингов – самого последнего по имени Хильдерик III – и в 743 г. назначили его королем.

Иногда думают, что это было сделано для того, чтобы предотвратить любые возможные политические беспорядки в среде других (за пределами Австразии) представителей франкской знати, которые могли увидеть в вопросе престолонаследия последний отчаянный шанс оказать сопротивление кажущемуся неодолимым возвышению династии Каролингов. Однако нет никаких серьезных признаков внутренних беспорядков в государстве франков, и я лично подозреваю, что назначение представителя династии Меровингов королем должно было помочь сохранить мир между двумя братьями, которые – если судить по уровню братской дружбы в семье – вероятно, всегда являлись потенциальными соперниками, как только избавились от Грифо и остальных. Какой бы ни оказалась движущая сила, братья затем показали себя совершенно безжалостными по отношению и к посторонним людям, не принадлежавшим к кругу семьи. Аквитанцы были полны решимости держаться за свою автономию, так что на том фронте началось сражение, в то время как попытка оказать сопротивление со стороны алеманнов заставила Карломана в 746 г. созвать совет всей знати этого региона в старой крепости Канштат. Там он их и перебил, забрав их имущество и земли, чтобы перераспределить все это в основном между своими последователями[204].

На тот момент, казалось, все вопросы улажены, но это был лишь первый из двух этапов в процессе престолонаследия. Потому что в 747 г., на следующий год после резни в Канштате (она известна под таким названием) Карломан принял необычное решение уйти с политической арены Франкии и направиться в Рим для блага своей души (но не для того, чтобы стать монахом). Было ли это каким-то образом связано с Канштатом, узнать невозможно. Например, предполагалось, что он был полон раскаяния. Возможно, но альтернативный сценарий состоял в том, что массовая резня и финансовые перераспределения могли вызвать самые теплые чувства лояльности по отношению к нему и его роду в момент, когда он планировал исчезнуть. Ведь план Карломана состоял в том, что его преемником должен был стать его сын Дрого, и, чтобы все получилось – как на своем горьком опыте узнала Плектруда в 715 г., – требовалось согласие подавляющего большинства военной аристократии.

Сначала все казалось безоблачным. Карломан поспешил в Рим, и имеются документы 747–748 гг., наводящие на мысль о том, что Пипин изначально правил достаточно мирно вместе со своим племянником Дрого. Оба, по крайней мере, провели церковные соборы, посвященные реформе (чрезвычайно значимый момент, к которому мы вернемся в части 4). Но затем политика франков изменилась навсегда. Совершенно без помпы или даже объяснений в источниках Пипин внезапно становится – сам – королем франков, после того как, вероятно, в 751 г. состоялась церемония одобрения того или иного рода (хотя это вполне могло быть и в 752 г.). По поводу такого крупного, разрушительного события, как свержение с престола последнего Меровинга и коронация первого монарха из династии Каролингов, можно было ожидать, что поднимется большой шум (в историческом смысле). Тот факт, что этого не случилось и что в некоторых местах наши источники предлагают несколько противоречивые рассказы о случившемся, говорит красноречивее всяких слов. Восхождение Пипина на королевский престол потребовало значительного отстаивания своих прав с его стороны, которое происходило – и это, возможно, смущающий момент – непосредственно за счет других близких членов его семьи.

Этот процесс начался в конце 748 г., когда Дрого исчезает из наших источников. В апреле того года жена Пипина Бетрада родила первого сына Пипина – будущего Карла Великого, и некоторые задавались вопросом, не является ли это рождение знаменательным моментом в развитии расчетов Пипина, дающим ему очевидную причину устранить своего племянника со сцены. Лично я считаю, что Пипин не мог предпринять ничего против Дрого, пока сначала не подготовил почву, наладив нужные связи с достаточным числом бывших главных сторонников своего брата. Когда пришел момент выбирать, стали бы люди его отца сражаться за Дрого или приняли бы Пипина своим вождем? Похоже, что Пипин сделал свое дело весьма хорошо, так как нет никаких письменных свидетельств какого-либо крупного конфликта в 749–750 гг., и я подозреваю, что настоящая гражданская война – как бы она ни усложняла все – проникла бы на страницы исторических документов. По-видимому, у Дрого было достаточно поддержки, чтобы держаться подальше от лап Пипина, но недостаточно для того, чтобы противостоять ему на поле боя, а кто-то другой воспользовался случаем, чтобы еще больше мутить воду, помогая Грифо совершить побег из-под стражи.

Но всего этого было недостаточно, чтобы помешать победившей политической партии Пипина идти к конечному пункту назначения. Более поздние источники раздувают полученный положительный ответ на письмо, отправленное «франками» папе римскому, в котором они спрашивали, должен ли носить королевский титул человек, обладающий реальной властью, или человек, ее не имеющий, – «ноль без палочки». Но неясно, было ли такое письмо вообще отправлено (есть противоречия в рассказах), а как миф оно оказалось отличным средством нанести слой божественного предопределения и законности поверх агрессивного самоутверждения во власти Пипина. Изначально коронация Пипина в 751–752 гг. считалась чисто франкским мероприятием, которое могло или не могло быть связано с миропомазанием, как в Ветхом Завете. И только потом привлекли папу римского, чтобы добавить его благословение. У папы римского Стефана были свои причины, чтобы поехать во Франкию в 753–754 гг., как мы вскоре увидим, но для Пипина все это пришлось кстати. Вторую церемонию провели в 754 г., и она уж точно включала миропомазание, что помогло поставить последние точки над «i». В 753 г., когда папа римский был в пути, Дрого и его так и не названного по имени младшего брата окончательно и бесповоротно взяли под стражу, а Грифо убили. Сам Карломан тоже вернулся во Франкию вслед за папой, но был сразу же отправлен в монастырь, где и умер в 755 г.

Последняя поездка Карломана породила бесконечные предположения. Пытался ли он спасти своего сына? Есть также сообщение более позднего периода о том, что он приехал как эмиссар по поручению лангобардов. Но после коронации Пипина для Дрого не оставалось пути назад к разделению власти, и я сильно подозреваю, что возвращения Карломана во Франкию потребовал Пипин, что было частью цены за союз, который папа пытался сколотить. Ведь, избавившись от своего отпрыска, Карломан представлял собой последний нерешенный вопрос, который Пипин не захотел бы таковым оставить. Возможно, возвращение Карломана стало ценой, которую нужно было заплатить, – только так он мог гарантировать своему сыну жизнь до конца его дней в монастыре (как, по-видимому, он и сделал), чтобы тот не разделил судьбу убитого Грифо. Так или иначе, визит папы был не более чем полезная сахарная глазурь на франкском пироге, и большинство (или достаточное число) сторонников Карломана согласились прибыть на церемонию[205].