Целомудрие и соблазн - Мэг Кэбот

Брейдену не хватило какой-то несчастной доли секунды, чтобы ее удержать. Он предвидел, что Кэролайн попытается убежать, и уже кинулся ей наперерез, протянув руки, чтобы схватить за плечи…

Но поймал лишь пустоту. Кэролайн, подобрав юбки чуть не до колен, умчалась прочь, в ту сторону, где на фоне стеклянной двери темнела фигура его отца.

— Ох, — причитала она на бегу, — ох, мистер Грэнвилл, это я, Кэролайн Линфорд! Не сочтите меня невежливой… мне ужасно неловко вас просить, но не могли бы вы отвезти меня домой?

— Кэролайн! — глухо окликнул Брейден. Он не верил своим глазам. Он не верил, что все кончилось, и кончилось так ужасно.

Она сделала вид, будто не слышит его, и легко взбежала по широким ступеням на террасу.

Если Силвестера Грэнвилла и удивило появление леди Кэролайн Линфорд, мчавшейся к нему во весь дух сквозь теплый вечерний воздух, он никак этого не показал. Он спокойно положил на стол свой неизменный геральдический справочник и ласково похлопал ее по руке, судорожно вцепившейся в его локоть.

— Конечно, миледи, — заверил он. — Как вам будет угодно. Но нам нет нужды искать наемный экипаж. Я более чем уверен, что кучер моего сына с удовольствием доставит вас куда надо. Вы позволите мне сопровождать вас в этой поездке?

— Да, да! — выпалила Кэролайн, кидая через плечо затравленный взгляд. Брейден уже поднимался по ступеням следом за ней, и выражение его лица не обещало ничего хорошего — так ей показалось. Она снова повернулась к Силвестеру: — А не могли бы мы отправиться немедленно? — В ее голосе прозвучало трогательное отчаяние, а тонкие пальчики еще сильнее сжали локоть старшего Грэнвилла.

— Кэролайн, — повторил Брейден, и его низкий голос раскатился по всему саду.

Однако Силвестер пришел в восторг от неожиданно свалившейся на него роли покровителя юных дам и важно заявил:

— Брейден, я должен как можно скорее доставить домой леди Кэролайн. Увидимся позже.

Но Брейден не обратил внимания на своего старика — он по-прежнему не спускал глаз с Кэролайн.

— Ты должна знать, что это еще не конец, — проговорил он очень уверенным, твердым тоном.

Если Кэролайн и расслышала его слова — она не подала и виду. По-прежнему цепляясь за локоть Силвестера, она позволила старику проводить себя через весь дом к парадной двери, куда им в два счета подали экипаж.

— Ты слышала, что я сказал, Кэролайн? — спросил Брейден, следуя по пятам за этой забавной парой и стараясь не поддаваться отчаянию. — Ты слышала, что я сказал?

Силвестер, стоя у подножки кареты и помогая леди Кэролайн взобраться в экипаж, обернулся и произнес со снисходительной усмешкой:

— Мальчик мой, конечно, она тебя слышала! Но в данный момент ей неприятно твое общество. И на твоем месте я оставил бы ее в покое. Ты же знаешь, каковы эти женщины. Навести ее завтра утром. Не сомневаюсь, что к тому времени она будет только рада тебя видеть.

С этими словами Силвестер постучал кучеру, и карета тронулась с места, унося Кэролайн Линфорд подальше от этого дома.

Вряд ли за все долгие годы своего существования улице Парк-лейн в Лондоне доводилось слышать столь цветистые ругательства, которыми разразился им вслед Брейден Грэнвилл.

Жаклин сидела за своим туалетным столиком и, глядя в большое зеркало в позолоченной раме, репетировала различные выражения лица. Вот это выражение, пожалуй, подойдет для свадебной церемонии, когда Брейден Грэнвилл будет надевать ей на палец обручальное кольцо с изумрудом в окружении мелких бриллиантов, которое она потребовала заранее. А вот это вполне сгодится для момента, когда она снимет перчатку и швырнет это кольцо в физиономию леди Кэролайн Линфорд при первом удобном случае.

Затем Жаклин целиком сосредоточилась на отработке скромной, но трогательной улыбки, предназначенной для первой годовщины их свадьбы, когда Брейден Грэнвилл подарит ей ожерелье, подходящее к обручальному кольцу. Внезапно дверь в ее будуар резко распахнулась.

Она не просто распахнулась, она распахнулась со страшным грохотом, врезалась в стену и слетела с петель. Жаклин испуганно завизжала и схватилась за отделанный перьями марабу пеньюар, пытаясь прикрыть свою наготу.

Однако Брейдену Грэнвиллу — а именно он вошел в комнату, перешагнув через остатки двери, — не было никакого дела до ее неглиже. Судя по всему, именно он нанес тот удар, от которого дверь в спальню пришла в полную негодность.

— Ну, Жаки, — сурово произнес он, минуя груду досок и щепок, валявшуюся посреди комнаты, — выкладывай, что ты успела ей наговорить?

Жаклин в замешательстве устремила взгляд на мрачное лицо своего жениха. Судя по всему, тема разбитой двери показалось ей более безопасной, чем ответ на его вопрос, потому что она с кроткой укоризной воскликнула:

— Брейден! Право же, это слишком! Тебе повезло, что мой отец давно покинул этот мир, а не то он непременно вызвал бы тебя на дуэль за такие выходки в его доме! Мало того, что я осталась без двери, так еще и у прислуги там, внизу, наверняка случится апоплексический удар! Надеюсь, ты пощадил хотя бы парадную дверь? Она цела?

— Целее некуда, — ответил Брейден. — Твоя мать сама мне открыла.

— Попробовала бы она не открыть! — Жаклин страдальчески закатила глаза. — Но в любом случае это не дает тебе права вышибать дверь в мою спальню!

Но Брейден Грэнвилл не стал отвлекаться на пустяки и прорычал:

— Так что ты сказала Кэролайн Линфорд, когда встретила ее сегодня у Уэрта?

— Кэролайн Линфорд? — Жаклин наморщила лобик и посмотрела на Брейдена как на ненормального, только что явившегося из сумасшедшего дома, а не из собственного элегантного особняка, которому очень скоро предстояло стать и ее собственным — если ей хватит выдержки играть осторожно и не выкладывать прежде времени все козыри. — Кэролайн Линфорд?! Ты вышиб дверь в мою комнату ради того, чтобы спросить о Кэролайн Линфорд?!

— Совершенно верно, — холодно процедил Брейден. — Ты слышала мой вопрос. Что за дьявольщину ты ей сегодня наплела?

Жаклин не спускала с него ошарашенного взора. Конечно, ей не раз приходилось слышать о том, что Брейден Грэнвилл горяч и скор на расправу, что он попросту опасный тип — не менее опасный, чем какой-нибудь из его пистолетов в руках у убийцы. Но ей еще ни разу не приходилось быть непосредственной свидетельницей припадков ярости у ее будущего мужа. И сегодня она убедилась, что лучше бы ей этого вообще не видеть.

— Я всего лишь сказала ей правду! — попыталась оправдаться Жаклин. Она так и сидела в неловкой позе перед своим туалетным столиком. Впрочем, ее сковал столь сильный страх, что у нее просто не было сил подняться со стула.

— Правду? — Брейден уставился на нее с каким-то странным выражением, слишком напоминавшим сожаление. — И какая же у тебя, Жаки, версия правды на этой неделе?