Феодал. Усобица - Александр Логинов

Резанцы по веслам, вовсю лезли на вражеский кораблик, Кулчук с пацанами уже был на борту вражеской галеры, ожесточенно рубился с османами. Без жертв не обошлось, Васко Ворон, княжий воин, который в прошлом году по осени попал в плен и, вместе с другими литвинами перешел на службу к князю, потерял равновесие, получив удар по голове, и споткнувшись о труп убитого османа, свалился за борт. Булькнулся в воду — только пузыри пошли, тяжелый доспех моментально утянул мужика на дно. Как на галере среди прочих оказался Семен — черт его знает. Ведь только что парень был рядом, проверяя жив ли Булат. На фусте серьезного сопротивления не оказали, большая часть команды полегла под пулями и стрелами, а взрывы самодельных гранат сломили волю вражеской команды, осколки посекли капитана и его помощников.

Перебравшись на борт турецкого корабля, Андрей обнаружил заваленный трупами открытый трюм галеры и кучу тел, наваленных у планшира и в центральном проходе между банками гребцов. Раненные стонали, скулили, лишь мертвые молчали, не проклинали судьбу. Мужики бросились тушить разгоравшийся пожар, заливая огонь водой. Кто-то быстренько обдирая трупы, выбрасывал тела за борт, освобождая палубу, где практически не было свободного места, что бы не споткнуться о чей-то труп.

Андрей поднес бинокль к глазам, разглядывая что происходит на второй фусте. Там бой все еще продолжался, немногочисленная команда, оставшаяся в живых при первом натиске его воинов, отчаянно защищала последний рубеж — высокую корму галеры. Все османы без железных доспехов, в одних кожаных куртках, вооруженные ятаганами. Лишь, один из защитников хорошо вооружен, судя по всему — капитан корабля.

Воевода предостерегающе поднял руку, останавливая стрельцов. Капитан галеры без слов понял, что предлагает ему противник — личный поединок.

— Выпендрежник херов Зачем?! — Андрей зло сплюнул на залитую кровью палубу фусты.

Лука Фомич, порою, откидывал такие коленца… Вот и сейчас, Андрей совсем не ожидал такого фортеля от своего воеводы. В благородство решил поиграть воевода… ну-ну. Приказал стрельцам пришить капитана — и все дела.

Чем закончилась схватка предводителей ему не дали досмотреть. Кулчук настойчиво теребил локоть князя, указывая на поднимавший паруса барк.

— Уйдет! — с сожалением в голосе сказал он, глядя на поднимавший парус кораблик.

— Сенька! — Андрей удивленно уставился на невесть откуда взявшийся барк и крикнул звонким голосом, показывая парню на корабль.

Братья поняли государя без слов. Оставив татар на захваченной галере, Андрей бросился в погоню за уходящим кораблем. Шанс догнать барку был велик. Паруснику нужно время развернуться, что бы удрать, а на ушкуе — перекинули руль и бросились в погоню, идя на веслах. Если поднажать, то они вполне успеют перехватить беглеца.

В бинокль, отчетливо видно, что команда барка слишком малочисленна. Троим матросам по шустрому не управится с парусами, четвертый стоял за штурвалом.

Младший из братьев, с двух выстрелов из снайперской винтовки снял рулевого, корабль лишившись управления рыскнул, потеряв ветер. Гребцы на ушкуе поднажали, выкладываясь в полную силу, и уже вскоре парни закинули прихваченные на фусте кошки на высокий борт барка, а взобраться на корабль дело техники, но сам Андрей не рискнул бы (еще бы в полной-то броне!), без него есть кому удаль показывать.

Парни надавав подзатыльников туркам, спустили парус и корабль лег в дрейф. Турецкие матросы по своей малочисленности даже не думали сопротивляться, покорно дали себя повязать.

Кораблик оказался венецианским, в трюме барка сидела плененная турками команда. Среди освобожденных пленников, один оказался очень и очень назойливым.

Упитанный брюнет с настоящим римским носом, с горячностью уроженца Кавказа, рвался в каюту капитана, где сейчас хозяйничал Андрей. Каюта — это громко сказано! Клетушка в которой три человека с трудом уместятся из-за малого пространства, где большую часть занимали небольшой дубовый стол и узкая кровать. В капитанской каюте в общем-то ничего ценного не было — турки вычистили все подчистую.

Андрею надоело слушать вопли буяна, и он покинул капитанскую каюту намереваясь выяснить, что надо бузитеру.

На палубе корабля, итальяшка что-то энергично втолковывал братьям, отчаянно жестикулируя, энергично помогая себе непропорционально длинными руками. Эти руки резко контрастировали с очень короткими ногами человека, ибо его рост определялся по шаблону — метр с кепкой. Про кепку — это так, к слову пришлось. Конечно, никакой «лужковской» или иной кепки и в помине не было, зато имелся в наличии ночной колпак на голове, с кисточкой, все как положено. Такой колпак Андрей однажды видел в кино. Все-таки люди снимавшие советское кино были (или будут?) профессионалами во всем, особенно в мелочах, в деталях.

К счастью, Андрей успел взять несколько уроков венецианского диалекта фряжского языка у москвича, и уже относительно понимал через слово, о чем толкует толстопуз в длинной, до пят, ночнухе и с дурацким колпаком на голове, делающего его похожим на одного хорошо известного персонажа из фильма. Сходство было столь велико, что Андрей не мог смотреть на итальянца без улыбки.

То, что итальянец — патрон корабля, Андрей быстро понял, а вот все остальное оставалось непонятным, слишком быстро мужик говорил и слишком много жестикулировал. С горем пополам, совместными усилиями с братьями, они выяснили, что у незадачливого торговца османы забрали дочь, а так как он тыкал пальцами на захваченные фусты и предлагал дукаты, то все стало ясно.

Итальянец хотел, что бы Андрей помог ему освободить дочку из турецкого плена. Этот тезка знаменитого Леонардо, только фамилия у него другая — де Фагнио — большая шишка у себя в республике и золота у него хватит, а не хватит, то он займет золото у партнеров.

Пока все кораблики собрались в одну кучу, пока суть да тело, а дел было не в проворот, время шло, солнце катилось к закату. После абордажа нужно зализать раны, посмотреть, что в трюмах, а главное выслушать историю Прохора!

Когда Андрей снова вступил на палубу фусты, там его встречал… Прохор собственной персоной! Израненный, но живой. Когда под ноги новгородца свалилась граната, он не растерялся, знал что это такое, и чем этот подарочек ему грозит, новгородец откинул гранату подальше от себя, а сам нырнул под скамью, вжался в доски палубы, молясь, что бы его ненароком свои не убили. Мужику повезло. Осколки гранаты зацепили его слегка, но когда он поднял голову, что бы осмотреться, чья-то нога невежливо припечатала его к настилу палубы.

Прохор сразу отрубился, потому не слышал, как та же нога прошлась пару раз по его ребрам. Бывает и такое, Прохор воспринял это без обид. А судя по виноватой роже Ахмета и по тому, как старый татарин старательно отводил глаза, хитро улыбаясь, Ахмет точно знал, кто отоварил бедолагу.

Новгородец поведал занимательную историю своего пленения и удачного побега во время переправы татар через Дон.

Кожаный ремешок стягивающий руки, набух в воде и Прошке удалось освободиться. Остальные пленники плыли на другом плоту, потому Прохор незаметно соскользнул в реку. Потом он долго, сколько мог, плыл под водой.