Жаркий декабрь - Александр Калмыков

– Да, к сожалению, сообщения с Дальнего Востока с каждым днем все более обескураживающие, – печально согласился Иден, оставив без возражения прозрачные намеки насчет баз в Персидском заливе. – Гонконг и Кула-Лумпур захвачены, Малайзия почти потеряна, а боевые корабли потоплены. Впервые в своей истории Англии приходится переживать неприятное и необычное для нее положение: вести войну, не имея господства на море. А ведь наша оборона на Дальнем Востоке должна опираться на флот. У нас есть большая морская база Сингапур, но нет кораблей, которые могут в ней базироваться.

– Ошибаетесь, – не отказал себе в удовольствии сыграть роль пророка бывший семинарист. – Сингапур недостаточно подготовлен к обороне с севера, и японцы об этом хорошо знают. Так что не позже, чем через месяц, противник начнет планомерную осаду.

О некоторых малозначительных подробностях предстоящего штурма Сталин, естественно, упоминать не стал. Если заранее предупредить, что вместо длительной осады японцы сразу пойдут на приступ, англичане, чего доброго, еще смогут от них отбиться. Нет уж, чем больше Британия потеряет в Азии, тем сильнее станут позиции Советского Союза.

– Вы уверены? – недоверчиво переспросил министр.

– Увы, но это факт. Поторопите своих военных проверить систему обороны Сингапура, пока не поздно. Впрочем, боюсь, что город уже ничего не спасет.

– Да это событие вносит совсем новый элемент в общую ситуацию, – задумчиво согласился Идеен. – Боюсь, что весной Сингапур может пасть.

Помолчав с минуту, британский министр с надеждой спросил Верховного:

– Вы действительно считаете, что Япония может крахнуть уже через полгода?

– Если американское командование не наделает ошибок, то да. Но даже при самых неблагоприятных обстоятельств больше года японцы не продержаться, уж очень они истощены. Своей авантюрной политикой Япония поставила себя под угрозу разгрома, а если она нарушит нейтралитет и атакует Советский союз, то её конец придет еще скорее. Впрочем, – опять вернулся Сталин к послевоенному устройству мира, – в долгосрочном плане для вас это не имеет никакого значения. Доминионы поймут, за кем теперь сила, и станут союзниками США, а не вашими. А после окончания войны Америка начнет применять требования Хартии к вашим колониям, чтобы облегчить себе доступ к этому рынку.

Но Иден не хотел рассуждать на скользкую тему и вернулся к делам текущим:

– По крайней мере, вы понимаете, что из-за такой напряженной обстановки на наших фронтах мы не можем прислать вам обещанную помощь.

– Разумеется, – приветливо улыбнулся Сталин, – я совершенно не чувствую себя обиженным тем обстоятельством, что Англия не смогла создать второго фронта или отправить свои войска в СССР, как ваше правительство неоднократно обещало. Решение британского правительства употребить все ресурсы для наступления в Ливии является вполне разумным. Италия – это самое слабое звено в «оси». Если оно лопнет, развалится вся «ось».

– Я рад, что вы вошли в наш положение, – ответно расплылся в улыбке Иден.

Сталин, продолжая говорить все тем же благожелательным тоном, тем не менее, не упустил случая напомнить британцу о прежних ошибках его страны:

– Очень жаль, что Англия не атаковала Италию еще в тридцать шестом. Тогда бы сейчас она была хозяином Средиземного моря. Постарайтесь не упустить этот шанс на этот раз. Когда вы освободите Ливию, было бы хорошо, если бы вы заодно заняли весь Тунис. (* Формально принадлежащий Франции). В этом не было бы ничего аморального или нарушающего демократические принципы. Временное занятие каких-либо стратегических пунктов или территорий во время войны вполне допустимо и разумно.

– Я вполне с вами согласен, – облегченно вздохнул Иден, радуясь, что снова пришел к согласию с этим непонятным правителем. – Все, что помогает борьбе демократии, морально. Мы вот расстреляли французский флот, и это было нужно для победы.

– Да, это было правильно, – подтвердил Сталин. Военные действия имеет свою логику, и во время войны можно не стесняться занимать нужные стратегические пункты. Но, возвращаюсь к вопросу о втором фронте. Я не склонен требовать чего-либо невозможного, но желательно, чтобы военное соглашение было подтверждено определенными практическими действиями. Мы выдвигаем вам следующее предложение – совместная англо-советская операция на севере Норвегии. СССР даст для этой операции сухопутные силы, а от вас требуется помощь флотом и авиацией. Так же вы можете направить туда норвежских волонтеров. Вместе мы освободим Петсамо, никелевый рудник которого важен для военной промышленности, и создадим очаг сопротивления германской агрессии в Северной Норвегии.

Иден охотно ухватился за возможность реабилитироваться после всех уступок, на которые пошло советское правительство:

– Наша страна готова принять участие в операции в Петсамо. Было бы хорошо, если бы генерал Ней мог всерьез поговорить об этом с кем-либо из наших военных. Генерал ожидает в приемной.

Казалось бы, рыбка клюнула, но Сталин не спешил торжествовать. Сколько Британия раздавала обещаний, и в той, и в этой истории, и почти столько же их не выполняла. Но внешне он просто сиял от радости и даже довольно потер ладони:

– Если британское правительство готово принять участие в северной операции, то я могу незамедлительно устроить вашему генералу свидание с начальником советского Генерального штаба маршал Шапошниковым.

О печальных перспективах на будущее великой Британской империи Сталин больше не упоминал. Он заронил в душу Идена сомнения, и осталось только дождаться, когда они дадут всходы.

* * *

Эшелон выгружался в спешке. Едва связной крикнул, что можно приступать к разгрузке, как бойцы похватали свои вещмешки и попрыгали на землю. Состав остановился прямо в поле, где не имелось никаких платформ но, по крайней мере, были наготовлены настилы. Солдаты приставили их к вагонам и расторопно начали выводить лошадей, скатывать повозки и вытаскивать имущество батальона.

Разгрузившись, батальон без промедления отправился куда-то по проселочной дороге, вилявшей между сосен. Кругом лежали снежные сугробы, и лишь по утоптанной дорожной колее, вымощенной валежником, можно было нормально передвигаться. Уже на ходу комбат, у которого имелся маршрут движения, собрал ротных и вкратце объяснил, что от нас требуется:

– Батальон имеет задачу совершить марш протяженностью восемь километров, к четырнадцать ноль ноль сосредоточиться в районе западной опушки леса и там занять оборону на подготовленной позиции.

На вопросы, стоит ли ожидать нападения, что за части будут стоять рядом с нами, и где вся наша дивизия, Иванов ответить не смог, потому что и сам пока не знал.

Батальон шел неспешно, построившись плотной походной колонной, и было видно, что никаких боевых действия прямо сейчас не ожидается. О том, что война на этом участке закончилась, говорили закоченевшие трупы фрицев, кое-где валяющиеся на обочинах, и сломанные немецкие телеги с обглоданными подчистую лошадиными скелетами.