Последняя одиссея - Джеймс Роллинс

– Там их еще больше, – сказала Сейхан, указывая лучом в противоположную сторону, на параллельную батарею амфор.

Мак нахмурился, подойдя к одной из них.

– Ого! Уменьшенная версия того, что я видел в трюме дау в Гренландии.

– Амфоры, – подсказал Бейли. – Греки и римляне хранили в них вино или оливковое масло.

– Или что похуже, – пробормотал Мак.

Священник обернулся к Ковальски:

– Капитан Хунайн в своих записях назвал их кувшинами Пандоры, верно?

– Так сказала Елена.

Бейли оглядел попутчиков.

– Согласно мифам, Пандора не была живой женщиной, ее создал Гефест.

– Как и бронзовых рабов, – сказал Ковальски, припомнив рассказ Елены о механических женщинах, что прислуживали Гефесту в кузне.

– Каждый из богов Олимпа поместил в кувшин по проклятию, – сказал Бейли. – Потом его отдали Пандоре, чтобы она отнесла их человечеству. Получилось нечто вроде Троянского коня, полного смерти, болезней и горя.

– По описанию похоже на то, что содержалось в трюме дау, – сказал Мак.

Мария нахмурилась.

– У Пандоры вроде был не кувшин, а ящик?

– В перевод с греческого закралась ошибка, – пояснил Бейли. – В оригинале употребляется слово «пифос», то есть запечатанный кувшин для хранения. Однако в шестнадцатом веке оно превратилось в «пиксис», что означает «ящик». Ошибку так и не исправили.

– Ящик, горшок… – произнес Ковальски. – Похоже, мы на месте или близки к нему.

– Может, и так, – ответил Грей. – Не узнаем, если не вскрыть кувшины.

– Хотите откупорить одну из этих чертовых штуковин? – спросил Мак.

Грей подошел к ряду амфор.

– Иначе никак не убедиться.

Мак попытался заступить ему дорогу.

– Не надо…

Грей обошел его и ударил один из кувшинов пяткой. Амфора слегка пошатнулась, а в боку появилась небольшая трещинка.

– Может, стоит внять предупреждению Мака? – предложил Бейли.

Грей не обратил внимания и снова ударил в то же место. Горшок наконец развалился надвое, и на пол пещеры вылилось черное масло. Все отпрянули.

Пещеру наполнил крепкий запах бензина.

Мак указал на лужу.

– То же вещество вытекало из кувшинов в Гренландии.

– Больше внутри ничего нет, – заметила Сейхан, единственная из всех осмелившаяся подойти ближе.

Ковальски подошел следом.

– Она права. Ни бронзовых крабов, ни огненной зеленой жижи.

Все разом обернулись к ряду амфор у противоположной стены. Переглянулись и направились к сосудам… Все, кроме отца Бейли, который остановился, рассматривая плиту высотой в два фута в центре пещеры. Он провел ладонью по углублению в середине.

– Похоже на жертвенный алтарь, – пробормотал он.

Ковальски поспешил пройти мимо.

Ко второму ряду кувшинов все подошли молча.

Счетчик Гейгера в руке у Мака разразился щелчками. Чем ближе они подходили к амфорам, тем громче он трещал.

Ковальски схватил Грея за руку.

– Может, эти бить не будем?

17:24

Медвежатничество – дело тонкое.

Сейхан провела раскаленным кончиком ножа по контуру печати на горлышке амфоры. Растопленный воск стал мягче, и Сейхан срезала с него кусок. Потом протянула нож Марии, и та чиркнула зажигалкой, поднесла пламя к лезвию.

Сейхан немного подержала клинок над огнем.

– Мужчины, – заметила Мария. – Все бы им ломать. Надеюсь, ты привьешь Джеку хоть немного здравомыслия.

– Постараюсь, – ответила Сейхан, надеясь, что так оно и будет. – Правда, в нем половина генов Грея, так что ничего не обещаю.

С этими словами она вновь принялась ковырять воск. Мужчины в это время – не то утомленные ее щепетильностью, не то просто взвинченные и в не силах ждать спокойно – вместе с отцом Бейли изучали плиту на полу.

– Что скажете? – спросил Грей, опустившись на колено.

– Сперва мне показалось, что это некий алтарь, место жертвоприношения, – ответил священник. – Сейчас я думаю иначе…

– Ну и что? – спросил Грей.

Сейхан наконец расшатала пробку.

– Есть, – объявила она, оборачиваясь к мужчинам.

Грей вернулся к ней, ведя остальных. Жестом попросил Мака подойти ближе к кувшину.

– Что скажешь?

Климатолог поднес к сосуду счетчик Гейгера.

– Показатели стабильны, в пределах нормы, но долго тут торчать все равно не стоит.

Грей кивнул Сейхан.

– Предоставляю эту честь тебе.

Сейхан ухватилась за пробку обеими руками и покачала немного взад-вперед, покрутила, чтобы разошлись остатки воска, затем вытащила и встала. За спиной у нее раздались охи и ахи: счетчик защелкал быстрее.

Все попятились: содержимое издавало слабое болезненное свечение. Сейхан припала к земле, готовая сорваться с места, если вдруг из ядовитой жижи выскочит или выползет нечто жуткое. Прошло несколько мгновений, и стало ясно, что наружу ничего не рвется.

– Похоже, внутри только масло, – сказал Грей. – Как и в кувшинах напротив.

Бейли осторожно подошел ближе.

– В своих записях капитан Хунайн сообщает, что в первый раз они с командой остановились у порога города, потому что у них заканчивались припасы. Однако ему удалось прихватить кувшины с Маслом Медеи.

Сейхан отделилась от группы.

– Вряд ли стоит надолго оставлять содержимое на воздухе, – предупредил Бейли. – Хунайн неспроста назвал его Маслом Медеи. Согласно мифам, масло Медеи содержит в себе секрет неугасимого огня. Это был подарок от титана Прометея, который научил волшебницу хранить огонь в герметичных золотых сосудах.

– Вроде этих кувшинов, – подсказал Грей.

– Один из которых больше не герметичен, – напомнил Мак.

Бейли продолжал:

– Говорится, что Масло Медеи, как и греческий огонь, воспламеняется от соприкосновения с водой. – Он указал на амфоры. – Здесь довольно сухо, но если надолго оставить кувшин открытым… к тому же тут сосудов много…

– Бу-бум, – подсказал Ковальски.

– Соглашусь, – добавил Мак. – В Гренландии крабы очень быстро загорались, но там и воздух был влажный, полный кристалликов льда.

– Давайте пока этот кувшин закупорим, – предложил Грей. – Хотя бы ограничим контакт с влагой в воздухе.

– Нет, – возразила Сейхан. – Пока рано.

Она отошла в конец пещеры и провела ладонью по темно-бурой стене. Поверхность была грубая, но слишком уж однородная. Никто этого поначалу не заметил, внимание всех приковали к себе загадочные кувшины и алтарь.