Грешники Святого города - Лилит Сэйнткроу

Сердце мое колотилось.

— Ева! — сорвалось с моих дрожащих губ ее имя.

Она отбросила назад волосы и стала прежней. По крайней мере, теперь она больше походила на ту Еву, которую я знала.

«Демоны лживы, Данте. Демоны лживы».

Но она не сделала ничего, что заставило бы меня усомниться в ней. Сейчас она была единственной из демонов, кому я могла верить.

— Повидайся с ним, — промолвила она. — Пожалуйста. Что тебе стоит, Данте.

На меня навалилась усталость, сил на сопротивление не осталось. И правда, что изменится? Я знаю, что должна делать, и знаю, кому мне мстить. Пять минут свидания с Джафримелем ничего не изменят.

— Он может освободиться?

Ева с непостижимой грацией пожала плечами.

— Он старший. Даже андрогин не в состоянии удерживать его долго, хотя магический круг укреплен именем его хедайры. Никто, кроме Князя, не может сковать волю Джафримеля. Да и способности Князя под сомнением… — Она смотрела на меня, изящно опустив руки. — Конечно, если ты нарушишь целостность хотя бы одной линии круга, куда он заточен, он тут же освободится. Но если ты решишь сделать это, дай моим помощникам время убраться отсюда. Мы боимся его.

Спокойный взгляд ее голубых глаз убеждал меня в том, что она говорит правду.

«Итак, ты использовала мое имя, чтобы поймать его в сети. Неудивительно, что он вне себя».

— В городе болтается еще одна шайка демонов. Что происходит? — спросила я.

Ева приподняла брови.

— Очевидно, начатое мной восстание ширится. Но по-моему, Князя беспокоит не это.

Как всегда при упоминании Люцифера, ее губы скривились, а выразительные глаза наполнились презрением и отвращением с изрядной долей страха.

— Сокровище, — произнесла я, глядя ей в глаза. От моего хриплого голоса слово как будто рассыпалось в прах. — Ключ.

— Это он тебе сказал? — Ева выглядела озадаченной.

Я покачала головой. Я чувствовала себя неловко рядом с ее изысканной красотой. Золотистая кожа была естественной оболочкой Евы, а я, глядя в зеркало, видела в отражении самозванку.

— Нет, не он. Мы были у Ангеликоса в Сараево. Я не успела тебе рассказать.

Ева кивнула.

— Данте, мы кое-что ищем. Оружие, способное изменить наши судьбы и принести нам победу. Найти его непросто, это требует времени, но есть немало обнадеживающих знаков. — Улыбка на ее губах так походила на мягкую доброжелательную улыбку Дорин, что у меня перехватило дыхание. — А когда мы раздобудем это оружие, встреча с Князем нас уже не испугает.

«Оружие. Стало быть, сокровище — это оружие».

— А что такое ключ? — спросила я с замиранием сердца.

— Не что, Данте, а кто. Мы пока не знаем, кто является ключом, но у меня есть идея. Думаю, догадалась об этом только я. — Она говорила это и светилась от счастья. — Когда придет время, ключ объявится. Похоже, именно этого и боится старший. Добыв оружие, он получит возможность диктовать Князю свои условия, но если я его опережу, он рискует оказаться на стороне проигравших. В этом случае только ты сможешь его спасти. Он слишком опасен, чтобы его оставили в живых.

Она говорила так спокойно, словно обсуждала меню.

— Ты хочешь сказать, что…

— Ради тебя я готова дать ему все шансы. Ведь ты моя мать, и больше никого у меня не осталась.

Теперь ее глаза потемнели и стали огромными. Свет дождливого дня подчеркивал все плавные линии ее лица, так похожего на лицо Дорин.

— Ты поможешь мне, Данте?

«Боги верхнего и нижнего мира! Могла бы и не спрашивать. Я уже помогаю тебе, хотя рискую жизнью».

В горле у меня пересохло, кровь стучала в висках. Сердце билось так сильно, что я ощущала пульсацию бедренной артерии.

— Ладно, веди. Закончим это дело.

Я не ошиблась: прежде здесь была школа. Я поняла это, потому что они держали Джафримеля в спортивном зале, просторном помещении с деревянным полом. Скамьи, стоявшие вдоль стен, вынесли, остались только голые окрашенные стены да кольца для гравибола по обоим концам зала. Джафримель находился у южной стены.

Все было именно так, как я уже видела, и мне пришлось отогнать навязчивое ощущение дежавю. Ева замешкалась у дверей и спросила, не хочу ли я поговорить с ним наедине, но я покачала головой и жестом призвала ее войти. Она сняла с двери заклятье, с легким щелчком прикрыла ее за собой и прислонилась к стене, выжидая. Ее глаза снова стали темно-синими и мерцали изнутри, как бассейн с мелькающими в глубине светящимися рыбами.

Я расправила плечи и зашагала по деревянному полу, стуча каблуками новых сапог. Где-то на полпути поверхность стала твердой и гладкой, как стекло. Дальше пол покрывал цельный, без единого шва, пласт полированного черного обсидиана.

«Да уж, демоны — самые лучшие дизайнеры интерьеров».

Я ухватилась за эту мрачную шутку, как утопающий за обломок судна. Ведь если я способна шутить, со мной все в порядке. Наверное. В каком-то смысле.

«Ключ — это не что-то, а кто-то, и если я смогу убедить Джафа уступить… Оружие, способное убить дьявола».

Мои пальцы напряглись на рукояти, холодная тяжесть наруча напомнила об обещании, которое я дала, а теперь была близка к тому, чтобы его нарушить.

«Оно запросто убьет Джафа. Тогда мне придется воскрешать его, а я не хочу делать это снова. Я даже не знаю, что может вернуть его, кроме пламени. Море огня. А еще кровь. Он говорил, что при достаточном количестве крови это срабатывает. Но я ничего не знаю наверняка».

Воздух был неподвижным и плотным, насыщенным магией. У меня наэлектризовались волосы, заложило горло, к глазам подступили слезы. Джафримель, скрестив ноги и выпрямив спину, сидел в центре магических кругов, его черный плащ спадал на пол. Кроваво-красная свеча перед ним мерцала и коптила, язычок красного пламени поднимался на четыре дюйма, а воскового столбика осталось всего дюйма три.

А что случится, когда свеча догорит? Нет, он освободится раньше.

Я видела магические слои, свитые плотно и искусно — человеку такое не под силу — и светившиеся ледяной демонской энергией. Видела и результаты его неустанной, терпеливой работы по распутыванию узлов, скреплявших круги. Мои глаза скользили по ним, запечатлевая каждый символ в натренированной памяти. Здесь действовала магия демонов, в которую Джафримель не желал меня посвящать. Если эта магия способна пленить его и так долго удерживать в ловушке, я понимала его скрытность. Чтобы сковать его, Ева использовала мое имя… мне даже думать об этом не хотелось. Тем более не хотелось думать о том, в какую ярость он придет, когда услышит то, что я собираюсь ему сказать.