Костры из лаванды и лжи - Валерия Шаталова

– Ага, – усмехнулась Женя, – не верю ни в чох, ни в сон, ни в птичий грай!

– Чего? – Макс прыснул в трубку. – Это ты сейчас на каком языке? Ругнулась или прокляла меня?

– Это поговорка такая, не слышал? Дядя Костя так иногда говорил про тех, кто скептически относился к его способностям.

– Считали его шарлатаном бессовестным что ли? – снова хохотнул Макс. – Ну вот, я и говорю, без шизанутых тут никак. Да и вообще, шерше ля фам, как говорится. Давай, Жень, думай, как могли у строителя оказаться неверные проекты.

– Да не знаю я! Я отправляла то, что прислали из фирмы мсье Лабафа. Это наш дизайнер. Он крутой, правда иногда его сложно переубедить…

– Ну да, – скептично хмыкнул друг, очевидно, не представляя, как она вообще может хоть с кем-то спорить. – Вот и проверь. Вдруг этот Ляляф тебе лажу скинул, а ты переслала дальше строителям. Если нет, узнай, могла ли это сделать Элен. Вообще на неё неплохо бы собрать досье. Как она на женушку босса нарыла инфу, так и ты копни под неё. Кто такая, чем живёт, чем дышит. Может у этой Элен вообще диагноз стоит. В психушке.

– Но как?

– В соцсетях её поройся для начала, что пишет, что постит, с кем дружит, какие фотки выкладывает. Поняла?

– Угу. А с призраками что? В доме барона. На это у тебя есть ответы?

Кровать скрипнула, будто Макс перекатился на другой бок или вовсе сел.

– Переутомление. Жара. Стресс.

– Сам-то в это веришь?

– Ну а почему нет? Тебя изводит какая-то сучка, вот ты и нервничаешь. Но если сомневаешься, запишись на консультацию. В Европе, по-моему, каждый второй к психологам ходит. Нормальная практика.

– Вот я и сама думаю, что надо. У тебя-то как дела? – сменила она тему.

– На работу без пончиков вообще не хожу. Грымза Владимировна лютует. Ленка свалила, теперь у нас Гузель. Но и она, чувствую, ненадолго. Поражаюсь твоему терпению, ты ведь полгода продержалась на этой должности, ещё и дальше бы работала, если б не тот эпизод с курьером.

«И с расстёгнутой блузкой…»

После разговора с Максом на душе стало легче, а мысли упорядочились.

Взяв на ресепшен ключи от музея, Женя первым делом кинулась проверять рабочую электронную почту. Просмотрев исходящие сообщения, Женя быстро отыскала своё письмо подрядчику, в котором высылала верные документы, а затем заметила, что это не последнее отправление данному адресату.

– Так, а тут у нас что? – пробормотала она себе под нос.

Открыв письмо, она изумленно уставилась на экран.

–Уважаемые господа, вынуждена принести свои извинения… Дезинформировала вас… Выслала неверный файл… Прилагаю к данному письму последнюю версию…

Слова складывались в строчки, строчки – в предложения, но она была совершенно точно уверена, что никогда в жизни не писала ничего подобного.

Ситуация вырисовывалась крайне неприятная. Выходило, что либо кто-то прокрался в кабинет, пока в музее никого не было, и напакостил. Причём довольно хитрым образом – злоумышленник явно был в курсе текущих Жениных дел и заранее подготовился, принёс с собой файлы с чертежами, похожие на настоящие, чтобы у строителей не возникло подозрений, но по факту неверные. Либо…

«Либо я и правда сама отправила это злополучное письмо, совершенно забыв об этом!»

В другое время Женя бы не подумала сомневаться в себе. Но в свете случившегося в доме барона Сен-Мара… Она нервно передёрнула плечами, вспомнив тот ужас, который ей сегодня привиделся.

Сообщение обо всём, что обнаружилось на компьютере улетело Максу, но друг не ответил, очевидно-таки заснув. Женя побарабанила пальцами по столу:

– И что дальше?

«Сообщить Фабрису – значит признаться в собственной некомпетентности. Всё будет выглядеть так, будто я сама перепутала файлы, а теперь пытаюсь свалить вину на Элен. Нет. Надо попробовать решить проблему иначе. Но как?»

Размышления свернули в сторону мсье Роше, но перед внутренним взором  возникла живописная картина, где она лежит на Эдуаре. Тёплая волна тут же откликнулась на воспоминание и  пробежалась по венам, заставляя щёки гореть румянцем.

«Ну всё! Хватит!»

Женя вскочила со стула и прошлась по кабинету. Но навязчивые мысли снова и снова бесстыдно возвращались к тому, что она выставила себя полной дурой во время того разговора в кабинете, ведь нет у него никакой Адель.

«Вернее есть, но не в любовницах! А значит… Ничего это не значит!»

Женя грохнула дверью об косяк и повернула в замке ключ, закрывая музей.

«Ничего не значит! Моё дело –  перфомансы и гадания. Всё на этом! Надо решать проблемы с шатром и с моими глюками. Остальное меня не интересует».

В желудке призывно заурчало, заставив Женю забежать в ресторан и выпросить пару брускетт с копчёным лососем. Ужинать в «цветочной» гостиной она не стала, ведь за столом коллеги вполголоса то и дело упоминали мсье Роше и его дочь. Или не его: Мишель заявила, что Адель в основном живет с бабушкой – матерью Бертин, а ещё  намекнула, что Бертин выходила замуж за Эдуара уже с малышкой. Аннет тут же начала подсчитывать года, а Женя лишь покачала головой, не желая впутываться в паутину досужих сплетен.

Вместо этого расположилась на любимой лавочке в кипарисовой аллее. Здесь думалось свободнее.

– Клэр, привет! – нарочито бодрым голосом поинтересовалась Женя, набрав номер подруги. – Как дела?..

Постепенно от дежурных обменов любезностями она перешла к сути проблемы.

– Клэр, а у тебя знакомых психологов нет случайно? Или, может, клинику хорошую посоветуешь? Хорошую и недорогую.

– А что случилось? – насторожились подруга.

– Да так, нужна небольшая консультация…

Клэр не была бы собой, если б не выпытала все подробности. Да и Жене становилось легче уже от того, что она делилась своими проблемами, а не копила их в душе. Сперва она собиралась вывалить всё на Моник, но поразмыслив, решила что та может случайно сболтнуть Фабрису или ещё хуже – Эдуару. Рисковать не хотелось, а потому Клэр стала отличным вариантом.

– И что, ты прижала эту Элен?

– Клэр, ты чего? Как я могу?

– Да просто! Взять за шкирку и вытряхнуть правду из этой овцы.

– Я не могу так, – вздохнула Женя. – И вообще у неё выходной сегодня. Но я собиралась покопаться в её соцсетях.

– Ну хоть что-то, погоди я ноут включу… Ага, диктуй имя.

– Элен Бовье. Лет… – Женя задумалась, – лет двадцать может. Она студентка.

– Бовье, говоришь? Это не та с факультета истории?

– Знаешь её?

– Не-а. Но знаю её брата, мы как-то тусили вместе. Смотри, она?

Телефон в руке завибрировал, принимая сообщение. С фотографии глядела весёлая блондинка: