Искушение для леди - Дженнифер Хеймор

Приближались сумерки, и очень быстро темнело. Но если это Кавершем, угрюмо думал Уилл, они потопят его проклятый корабль и всех, кто на нем, независимо от того, будет ли солнце освещать их путь.

Он прошел на камбуз проведать Томаса, который был вполне счастлив, играя в карты с коком.

— Томас! — сказал Уилл, прерывая игру. — Нам предстоит сражение.

Голубые глаза Томаса широко раскрылись.

— Сражение?.. С пушками и...

— Да, сынок. И я хочу, чтобы ты оставался здесь с Гуннаром. Понял?

— Но...

Уилл посмотрел на своего кока.

— Береги его, Гуннар.

— Есть, сэр, — серьезно ответил кок.

— Отлично. Все будет хорошо, Томас. Делай, что тебе скажет Гуннар, и все будет в порядке. — Уилл поцеловал сына в голову и вышел, уверенный в том, что кок, у которого свои маленькие сыновья остались в Ливерпуле, сумеет о нем позаботиться.

Оказалось, что Холлидей недооценил их возможности догнать Кавершема. К тому времени как Уилл вернулся на палубу, он уже мог рассмотреть в подзорную трубу гораздо больше деталей. Он и Холлидей увидели, что команда бригантины готовится открыть огонь по «Стремительному». Уилл приказал своим матросам сделать то же самое.

Кавершем повернул корабль кругом, ставя его в более выгодное положение относительно ветра. Впервые за всю его карьеру моряка это не имело для Уилла никакого значения. Он мог маневрировать по своему желанию, пользуясь паровой тягой, дающей им преимущество независимо от направления ветра.

Однако если пушки Кавершема выведут из строя одно или оба их гребных колеса, это будет уже совсем другая история. Если такое случится, они окажутся в большой беде. Уилл приказал подготовить паруса на случай, если придется быстро сменить паровую тягу на силу ветра.

Как раз через полчаса после приказа Уилла о преследовании корабль Кавершема предпринял первую атаку, дав залп из нескольких орудий по «Стремительному». Ядра легли близко к левому борту судна.

Вражеский корабль мгновенно слегка повернулся, производя корректировку, чтобы точнее поразить цель.

Уилл отдал приказ открыть огонь, и долю секунды спустя две пушки с правого борта «Стремительного» выпалили с оглушительным грохотом. Одно из ядер упало в море возле носа бригантины, но другое врезалось в планшир, осыпав палубу древесными обломками.

Корабль Кавершема неустрашимо скользил вперед, снова дав залп из орудий правого борта. На этот раз раздался страшный грохот, и «Стремительный» содрогнулся — одно из ядер поразило корабль.

— Доложить о повреждении! — крикнул Уилл, когда матросы собрались вокруг него.

— Пробили гребное колесо, сэр! — выкрикнул мичман в ответ.

Уилл повернулся к правому колесу. Вода фонтаном извергалась на палубу, древесные обломки носились в воздухе, и скрежет вырванных взрывом болтов больно ударял по ушам.

— Должен ли я заглушить котел, сэр? — прокричал Холлидей.

Уилл взглянул на корабль Кавершема, услышал новый залп орудий и посмотрел на свои паруса. «Стремительный» начало разворачивать вправо, потому что правое колесо было ослаблено, а левое продолжало тянуть вперед.

Уилл быстро произвел некоторые расчеты в уме. Если они остановят паровую машину, Кавершем получит огромное преимущество в маневренности.

— Нет, — ответил он Холлидею. — Полный вперед! Отдать бизань-шкоты. Поднять фок.

— Сэр...

Уилл отвернулся от Холлидея и прокричал штурвальному:

— Право руля!

— Есть, сэр! Право руля! — без колебаний повторил штурвальный, хотя наверняка понимал, к чему это их приведет.

Уилл оглянулся и увидел, что Холлидей уставился на него, вытаращив глаза и открыв рот.

— Соберитесь с духом, Холлидей, приготовьтесь к тарану, — гневно сказал Уилл. — Потому что сейчас мы распорем этот проклятый корабль пополам.

Мег проснулась от болезненного удара, когда ее швырнуло вперед и она свалилась на пол каюты. Она ухватилась за одну из прибитых к полу стоек, удерживающих койку на месте, и попыталась понять, что происходит. Голова ее раскалывалась на части.

Ей снился сон про пиратов. Про Кавершема.

Долгие годы она была свидетельницей злодеяний, которые он совершал по отношению к добропорядочным судам и людям, находившимся на них. В большинстве случаев, когда Кавершем атаковал, капитаны и их команды понимали, что им не устоять, и сдавались без кровопролития. Но в первый год после ее похищения Кавершем однажды захватил корабль, и, к всеобщему удивлению, капитан его отказался сдаться. Кавершем рассмеялся, назвав его идиотом, а затем отвел в сторону его первого помощника и обещал сохранить ему жизнь, если он расскажет, что для капитана дороже всего в жизни. «Его сын, — прохрипел моряк. — Парень на борту, он служит юнгой».

Кавершем созвал всю команду, включая Сару и Мег, на палубу и заставил их наблюдать, как он сначала объявил первого помощника предателем, изменившим своему капитану, и вслед за этим перерезал ему горло.

Затем он приказал своим матросам отыскать юнгу, и там, на палубе захваченного корабля, на глазах у его капитана, изо всех сил пытавшегося освободиться от пут, Кавершем перерезал горло и мальчику тоже.

Мег никогда не забыть взгляд его отца в тот момент — это выражение безграничного ужаса и невыносимой боли в его глазах. Она часто видела во сне тот корабль — «Мэри Энн» — и его капитана, первого помощника и юнгу.

Они снились ей и сейчас. Это было начало боя. Алчный блеск в глазах Кавершема, когда он рассматривал добычу, которую собирался захватить. И громкий низкий грохот пушек, и резкие ответы палящих ружей.

После короткого замешательства, пока сон еще не развеялся, охватившая Мег паника от незнания того, где она и что происходит, отступила, и все встало на свои места.

Сражение. Уилл преследовал Кавершема. Очевидно, он нашел его.

Матросы кричали. Она слышала их тяжелые шаги, когда они пробегали мимо дверей каюты Уилла.

Корабль, похоже, не двигался каким-либо разумным образом — ни вперед, ни покачиваясь на волнах, — казалось, какой-то гигантский демон схватил его и пытается разорвать на части, отрывая доску за доской. Корабль стонал, слышался скрежет металла и треск ломающейся древесины.

Мег, пошатываясь, поднялась на ноги. Ей необходимо было знать, что случилось. В безопасности ли Уилл, Томас и Джейк. Она была обнажена, но ее сорочка, теперь только слегка влажная, висела на крючке. Держась за стойку, Мег кое-как натянула сорочку через голову, затем сняла с койки одно из одеял и завернулась в него, как в большую шерстяную шаль.

Открыв дверь, Мег оказалась в центре хаоса. Она прижалась к косяку двери, чтобы не попасть под ноги бегущим матросам. Кругом гремели ружейные выстрелы. Все было затянуто густым черным дымом — таким густым, что ей почти ничего не было видно. Дым обжигал ей горло и ноздри, разъедал глаза. Громкие крики, столпотворение, но во всем ощущался удивительный порядок — люди слушали отдаваемые приказы и подчинялись им.