Российский анархизм в XX веке - Дмитрий Рублев

Анархо-синдикалисты протестовали против крайностей в выступлениях «бунтарей». Так, оппонируя Блейхману 15 сентября в Кронштадтском совете, Ярчук заявил, что призывать с трибуны к расправам не только неразумно, но и противоречит идеям анархизма: «Месть, общественная месть, имеет право на существование. Вы можете со мной спорить, но вы меня понимаете, когда я говорю, но когда человек выходит на трибуну и кричит: „режь и бей“ – это ужас. Неужели наша революция может прийти к победе, когда мы будем резать и бить? […] Надо, чтобы массы, большинство поняли ужас теперешнего положения, и не только ужас, а самое важное – смысл будущего строя, который может быть».

Напротив, организованные выступления получали поддержку анархистов. Так, осенняя забастовка железнодорожников, участники которой были отданы под суд Временным правительством, была поддержана КОАСК, МФАГ, ПФАК и САСП. Ярчук при обсуждении этих событий в Кронштадтском Совете настоял на поддержке требований железнодорожников.

В сентябре Керенский попытался создать опору Временному правительству в виде квазипарламентских структур из представителей общественных организаций и партий. Анархисты разоблачали эти действия. Так, «Всероссийское демократическое совещание», прошедшее в Москве 14–22 сентября, они оценили как орган социалистов-«соглашателей», сотрудничающих с корниловцами. Избранный совещанием «Временный совет республики» (Предпарламент) был объявлен буржуазным учреждением.

Последовательно противопоставляя парламентаризму «прямое действие», анархисты бойкотировали прошедшие в сентябре 1917 г. выборы в районные думы. МФАГ предложила рабочим предъявить депутатам радикальные требования и добиваться их выполнения «прямым воздействием». Призывы к давлению на власти звучали и из уст петроградских анархистов. Блейхман 19 сентября призвал делегатов Кронштадтского совета готовиться к антиправительственному восстанию, создавать «партизанские террористические группы» и отправлять агитаторов к крестьянам. Выступление Кронштадта, полагал он, получит отклик в других регионах, и Временное правительство вынуждено будет пойти на уступки, в частности – освободит участников событий 3–4 июля.

К осени 1917 г. серьезно выросло влияние РСДРП(б) на рабочие и солдатские массы. Большевики завоевали большинство во многих Советах, районных и городских думах. 20 сентября председателем Петросовета был избран Л.Д. Троцкий. В этих условиях усилилось недоверие анархистов к большевикам, воспринятым как приверженцы государственно-капиталистического строя и диктатуры, стремящиеся использовать рабочее движение для захвата власти. Блейхман на заседании Кронштадтского Совета 15 сентября обвинил левых социалистов в манипулировании лозунгами, популярными среди трудящихся: «Каждую минуту, когда народ выходит с оружием в руках, мы должны эту силу направлять не за то, чтобы вместо Керенского и Чернова стали Ленин, Зиновьев, Верховский. […] Ленин и Чернов ясно знают, что их программа, тактика и теория не имеют никакой логической связи с социализмом, с уничтожением власти, а есть только компромисс, обман для рабочих и крестьян, чтобы красивыми революционными фразами обманывать их, чтобы вести их за собой, удержать власть капиталов и власть государства».

«Они добиваются власти и, добившись ее, […] будут гораздо ожесточеннее бороться со своими противниками (идейными и неидейными), чем нынешнее правительство. Если нынешнее правительство остановилось и не успело настолько зарекомендовать себя, чтобы смело казнить на фронте и в тылу, то большевики за счет нынешней репутации и доверия масс сумеют этим лучше и быстрее воспользоваться», – писал анархистский публицист Миллер. С ним соглашался и В. Гордин: «Ленин безсомненно также быстро превратился бы в безответственного диктатора, как Керенский; ибо чем первый лучше последнего? Разве последний еще так недавно не медоточил на всех митингах, обещая никогда не употреблять силу против народа, если даже это понадобится? […] Нам кажется, что Ленин такого обещания даже не даст… не то что исполнит».

Он прогнозировал, что «диктатура пролетариата» превратится в господство буржуазии и бюрократии, поскольку «пролетариат не приучен к власти, не умеет властвовать, не знает, как обращаться с этим угнетательским механизмом». Тем не менее осенью 1917 г. В. Гордин признал необходимость диктатуры большевиков, рассматривая ее как «меньшее зло» при угрозе возрождения «корниловщины»: «При опасности диктатуры помещичества и буржуазии мы временно поддерживаем диктатуру пролетариата». Такова в то время была позиция большинства анархистов.

Благодаря пропагандистской работе и радикальным действиям осенью анархисты вновь наращивали влияние. Так, по данным Канева и Кривенького, накануне Октябрьского переворота анархистские организации действовали в 40 городах. Особую силу движению придавали харизматические лидеры, способные своими действиями мобилизовать рабочих, солдат и матросов на радикальные действия. Как отмечает В. Савченко, эти люди занимают ведущие позиции в социальных движениях того времени, возглавляя структуры самоорганизации трудящихся: «На волне революционного радикализма анархисты выбирались в городские и сельские Советы и их исполкомы, руководителями профсоюзов, ФЗК, военных и матросских комитетов. На заводах создаются отряды Красной гвардии, к которой присоединились анархисты, пытаясь использовать эти отряды для разрушения власти».

В каждом населенном пункте, где действовала анархистская организация, были свои Блейхманы, Буйских, Железняковы, Махно, Ярчуки. Как это ни парадоксально прозвучит, но июльское поражение в Петрограде привело к усилению позиций анархистских организаций на местах. Спасаясь от преследований, их активисты уходили в регионы. Так, А.Д. Федоров уехал в Вологду, где основал анархистские группы. Был также зафиксирован приезд петроградских анархистов в Красноярск.

Анархистские организации занимают влиятельные позиции на Балтийском и Черноморском флотах. Они избираются председателями судовых комитетов (например, А. Максюта на крейсере «Очаков» в Севастополе). 30 августа ЦК Черноморского флота возглавил анархист Е.М. Шелестун. 25 сентября – 5 октября Железняков в качестве секретаря участвовал в работе II съезда моряков Балтики, проходившего на яхте «Полярная звезда» в районе Гельсингфорса. На съезде он был избран в ЦК Балтийского флота (Центробалта) и Северного областного съезда Советов.

Союз леворадикальных сил проявлялся и в форме блока анархистов и максималистов с большевиками на выборах в Советы. Так, единой позиции с ними придерживались представители анархистов, участвовавшие осенью в работе I и II съезда Советов Сибири. Железняков и Ярчук были избраны делегатами на II Всероссийский съезд советов от Балтийского флота и рабочих Кронштадта при поддержке максималистов и большевиков. По единому списку с большевиками был избран в Севастопольский совет анархист Мокроусов. Коалиции, включавшей большевиков, анархистов, левых эсеров и максималистов, удалось завоевать большинство в Советах Бежецка, Вышнего Волочка, Кронштадта, Осташкова, Старицы, Таганрога, Твери, Торжка и др. городов.

В некоторых Советах анархистские организации завоевали сильные позиции. Так, на выборах в Кронштадтский совет, прошедших в начале августа, анархисты провели 7 депутатов из 300, став 4-й по численности фракцией, один из них был избран в Исполком. Под их влиянием находились беспартийные депутаты, составлявшие треть членов Совета. Похожая ситуация сложилась в Брянской губ. Здесь анархисты быстрыми темпами наращивали влияние на предприятиях. Организация анархистов-коммунистов, действовавшая на Брянском рельсопрокатном, железоделательном и механическом заводе, насчитывала около 200 чел. На выборах в Бежицкий совет, прошедших 21–22 сентября, анархисты завоевали 15 мест из 182 и 5 мест из 25 в его Исполкоме. Теперь в Совете они располагали третьей по численностью фракцией. На Брянском арсенале Брянская федерация анархистов, лидером которой был Н.М. Бодров, в своем влиянии на рабочих вполне сравнялась с большевиками. На перевыборах в Одесский совет в сентябре прошли 9 анархистов. В сентябре анархисты впервые прошли в Николаевский совет, получив 4 места. На выборах в городской Совет Ростова-на-Дону анархисты были избраны от ряда профсоюзов. Кроме того, они были выдвинуты кандидатами на ряде крупных предприятий. На собрании рабочих-кожевенников за них было подано 13 % голосов, что означало второе место после кандидатов от РСДРП(б).