Ветлужская Правда - Андрей Архипов

Еще не открыв глаза, Важена почувствовала, что наступило лето. На эрзянские земли оно пришло уже давно, но вот ощутила его прелесть она только сейчас, уткнувшись щекой в мягкую еловую подстилку, щекочущую ей кожу мелкими уколами. Прелый хвойный запах причудливо смешивался с солнечным утром и легким ветерком, шуршащим сквозняком по траве и слегка холодящим затекшее лицо.

Ресницы сами собой дрогнули, и звуки леса засияли красками. Дробный перестук дятла, наполняющий все тело радостью и предчувствием чего-то светлого, пробежал по верхушкам деревьев и унесся в синеву неба, чуть прикрытую зелеными ветками. Будто и не было рутины домашних дел перед ненавистной свадьбой и тревоги последних дней, проведенных в скитаниях по самым глухим лесным угодьям. Портило благостную картину какое-то слегка приглушенное бормотание, но и оно почти заглушалось шелестом березовой листвы, скрипом стволов могучих еловых великанов и звонким птичьим посвистом, доносящимся из близлежащих кустов.

Важена чуть пошевелилась, и тягучая боль наполнила ее затылок, заставив зажмуриться и вспомнить про неудачное падение с лошади. Пошарив вокруг рукой и обнаружив под собой толстый овчинный полушубок, убежавший лишь из-под ее головы, она замерла и попыталась открыть один глаз. Один, поскольку щекой по-прежнему прижималась к опавшим хвойным иголкам, а двигаться, чтобы опять испытать неприятные ощущения, ей больше не хотелось.

Шагах в десяти от нее паслась стреноженная Стрекоза. Ее негодная «спасительница» сосредоточенно объедала губами листья какого-то кустарника и кивала головой в такт немногочисленной мошкаре, норовящей облепить ее морду. Чуть дальше виднелся круп еще одного коня, а приглушенные голоса за редкими кустами убедили Важену, что одну посреди леса ее не оставили. Судя по тому, что руки были не связаны, а пленный мастеровой хватал кобылу за поводья, окружающие люди были не разбойники, вот только чутье подсказывало ей, что ободряющих слов от них она не дождется. Точнее, сама не будет их слушать. Судя по всему, это были не родичи, это были ветлужцы…

Ветер дунул ей в лицо и принес с собой дым тлеющего костра, перемешанный с тонким ароматом слегка подгорелых трав и жареного мяса. Расширившиеся ноздри уловили запах редкого для этих мест кишнеца[53], из-за чего ее рот сразу же наполнился обильной, но почему-то вязкой слюной. Чего-чего, а огонь ее похитители до последнего дня не разводили, поэтому приходилось питаться черствыми лепешками и ломтями пресноватой вяленой говядины, приготовленной без каких-либо привычных для нее специй.

Подавив желание подняться и потребовать свою долю, Важена осторожно повернула голову, не позволяя новому приступу боли омрачить ее радостное утро, и прислушалась к монотонному бормотанию, доносящемуся со стороны костра. Там, сидя на поваленном стволе березы, разговаривали двое мужей, прерывая свою беседу лишь на то, чтобы смачно откусить жирный кусок мяса или аппетитно облизать с пальцев капающий сок. Желудок Важены дал о себе знать голодными трелями, и она невольно притихла, опасаясь, что ее заметят. Однако ни Емельян, который сидел к ней вполоборота, ни воин, сидевший спиной, ее даже не услышали, поскольку по горло были заняты обсуждением какой-то животрепещущей темы.

– …много камней я не набрал, но вот эти… Я часть Важене сунул, они у нее в руке так и остались…

– …надеешься, получится что-то путное?

– …Николай говорил, что именно такой… Мела полно, мергель, доломит есть…

Ветер неожиданно стих, и разговор зазвучал более отчетливо, хотя Важена и не понимала всех слов.

– Что я могу тебе сказать, Емеля… – печально хмыкнул воин. – Можно, конечно, поискать, но скорее всего нас мгновенно схватят за грудки и призовут к ответу!

– А если явиться пред очи местного князька и все ему обсказать? Так, мол, и так… Ты же сам толковал, что прямые пути обычно самые правильные!

– Говорил, но после всего, что произошло… Инязор преступил черту и должен за это ответить! Да и что мы будем просить, если зайдем к нему в гости?

– …понятно! Вот только не знаю, чем отдариваться придется! Уж если он твою невесту умыкнул из-за зависти лютой к найденному железу, то можно себе представить, что он за цемент попросит!

Важена вздрогнула, неожиданно поняв, кто сидит около костра. Жених. Ее постылый жених!

Ветлужский полусотник, он же Иван Михайлов сын и суженый Важены, смачно вгрызся в кусок мяса и ответил чуть позже, после того как все прожевал и вытер свои руки о растущую рядом траву.

– Нет здесь хорошего сырья, доподлинно знаю! Слышал я про белый цемент около Арзамаса, из местного доломита он получается даже более крепкий, но… О, вспомнил, как его еще называют! Магнезиальный! Проблема в том, что его затворяют не водой, а раствором какой-то жутко полезной соли. Только не спрашивай какой, не помню…

– А…

– И Николай не знает.

– И что, совсем никак?

– Как услышишь, что какие-то соляные источники суставы лечат, можешь попробовать их в деле. Такой цемент, говорят, даже пользу здоровью приносит, действует на человека подобно морской воде…

– А где?..

– Вроде бы в Поволжье есть, но лежат эти источники, скорее всего, на такой глубине, что никогда мы до них не доберемся. А если когда-нибудь и сможем, то везти этот раствор сюда слишком накладно, не говоря уже о том, что булгары и половцы нас в свою вотчину не пустят…

– И что делать?

– Надо юго-восточнее идти, именно там все сырье для обычного цемента находится… Те самые мергели, с которыми ты и Николай уже дело имели. Понятно, кстати, излагаю про стороны света?

– Да, меж полуднем и стороной, где солнце всходит. А далеко ли идти?

– Точно не скажу, но, наверное, полтора таких же перехода, как вы от Выксунки прошагали, а то и меньше.

– Далече, по таким чащобам и болотам не находишься! Но вот ежели по реке…

– А есть река?

– Как не быть! – В голосе Емели послышалось неприкрытое удивление. – Сура с притоками!

– Точно! Какой же я остолоп! Ведь южнее тех мест твои родные края начинаются…

– Начинаются, да не сразу. Сперва мокшу надо пройти, а потом еще и сувар миновать.

– А это…

– Да те же сербийцы, хоть так их называй, хоть по-другому! Они и в среднем течении Суры на одном из берегов хозяйничают! В устье-то черемисы и эрзя, а тут – они…

– Чуваши, значит. Думаю, что с ними о проходе по реке мы договоримся, если булгары палки в колеса совать не будут… Все-таки народ мирный! – В ответ на последние слова полусотник выслушал ехидное хмыканье собеседника и уже не столь уверенно продолжил: – А вот мокшанам нужна морковка увесистее, основные залежи, скорее всего, должны быть на их землях!

– В любом случае все лежит прямо у нас под носом! Сура же впадает в Волгу почти напротив Ветлуги, два-три дня от силы, и мы на месте!