Фактор превосходства - Алекс Орлов

Удивительное наваждение ушло так же неожиданно, как и появилось. Тони обнаружил, что снова находится в их с Джимом жилой комнате, а напарник все так же сидит за обеденным столом и ошалело глядит в стену напротив.

Вдруг Джим резко поднялся, нервно прошагал по периметру комнаты, случайно перевернул стул, но даже не заметил этого.

– Ты тоже видел? – наконец спросил он, останавливаясь напротив Тони.

– Видел…

– И… что это было?

– Думаю, это было включение процессора. Нас предупреждали, что он не держит частоту.

– Мы не задавали ему никакой частоты, Тони! – взволнованно воскликнул Джим. – Он что, сам будет решать, когда ему включиться?

– Получается, что так, – пожал плечами Тони.

– Что ты успел запомнить?

– У меня было ощущение, что я знаю все.

– И у меня, – кивнул Джим. – Теперь я понимаю, почему канкурты так боялись этого процессора.

Джим сел, и они какое-то время молчали.

– Мне показалось, что Эвистера заменяют на какого-то… Джуньерса, – сказал вдруг Тони.

– Джеббса, – поправил его Джим. Они с Тони встретились глазами и снова замолчали, подавленные. Непонятно было, стоило ли радоваться этим обретенным возможностям, пока непонятным и неподконтрольным.

– А ведь к нам завтра девушки приезжают, – вспомнил Джим.

– И чего?

– Не знаю.

Под дверью поскребся дворецкий.

– Входи, Макинтош! – разрешил Тони, в очередной раз меняя слуге имя.

Открылась дверь, и появился робот-помощник.

– Добрый день, джентльмены, – проговорил он нараспев и поклонился. – Спешу сообщить, что сегодня в половине восьмого к вам прибудет генерал Фарковский с визитом.

– Ха! Вот так новости! – поразился Джим, а Тони лишь покачал головой. Он был рад встретиться с бывшим наставником, однако ему казалось, что ничего хорошего от этой встречи ждать не стоит.

Генералы контрразведки просто так никого не навещали.

– И еще, джентльмены, завтра в одиннадцать утра состоится представление нашему бюро нового начальника. Вам надлежит быть обязательно. Форма одежды – для торжественного построения.

– Спасибо, приятель. Можешь быть свободен, – сказал Тони. Макинтош вышел.

– Как думаешь, зачем Фарковский едет? – спросил Джим и, взяв со стола яблоко, покатал его на ладони.

– Выдаст новое задание.

– А почему именно он?

– Ну, может быть, это связано с пересменкой начальников, а может, на этот раз нас ожидает что-то особенное.

С десятью мехштурмерами «сирокко» службы генерального штаба расстались с большой неохотой. «Сирокко» – так назывались новинки из особого резерва, имевшие мультискпекторный прицел, встроенный процессор «тексако-турбо», самую последнюю программу мехинтеллекта и газовые подшипники манипуляторов и опор. Но главным преимуществом «сирокко» по сравнению с прежними поколениями мехштурмеров было наличие блока моделирования, впервые реализованного на базе подобных платформ.

Блок располагал мощнейшей поддержкой из самых совершенных чипов гектапамяти и имел три уровня моделирования – на две, четыре и десять секунд. Цель только собиралась выглянуть из укрытия, а пушка «сирокко» уже была нацелена на место ее появления.

На долгих шестьдесят пять часов полета эти десять дремлющих в страховочных рамах «сирокко» должны были стать для Джима и Тони единственными попутчиками.

Небольшой десантный корабль также был получен из резерва генерального штаба, остальное снабжение взяла на себя контрразведка, поэтому напарники путешествовали в комфортных условиях, с большим запасом продуктов, воды, с обустроенным туалетом и стопкой увлажненных салфеток на случай, если захочется «принять душ».

Боевая оснастка тоже была новой, однако за основу был взят прежний бронекомплекс с гранатометом и средствами связи. Пушку пришлось сменить на двенадцатимиллиметровую с одним стволом. Эта смена определялась новыми задачами, стоявшими перед Джимом и Тони. Теперь им предстояло столкнуться со скоростными механическими солдатами, поэтому каждый выстрел здесь следовало делать наверняка. Никаких «кажется, он упал», только гарантированное уничтожение.

– Идем в навигационную аномалию «Дельта-четыреста»… – заметил Джим, последний раз перед нырком судна сверяясь с показаниями на экранах.

– Как зайдем, так и выйдем, – невозмутимо ответил Тони, посасывая сахарный леденец. В новом фланелевом обмундировании, сшитом из материала, доставленного сотрудниками Фарковского из мира людей, он чувствовал себя комфортно и не хотел заморачиваться подозрениями Джима.

– Мы выйдем оттуда «голыми», Длинный! Ни циферки, ни точки. Чем наш навигатор на выходе накормят, то он и будет высчитывать.

– Захотят обмануть, так и обманут, – отмахнулся Тони. – Не хочет начальство, чтобы мы знали место проведения операции, ну и на здоровье.

– И ты об этом просто так говоришь?

– А чего париться? Хочешь леденец?

– Я не взял, отказался.

– Ну и ладно, я взял с избытком. Там и зеленые, и красные, и желтые с запахом апельсина.

– Ладно, неси.

Тони с готовностью выскочил из кабины, а Джим снова приник к навигационному экрану и стал напряженно следить за тем, как точка, обозначавшая их судно, приближается к изломанной границе аномалии.

Появился Тони и высыпал на панель полдюжины разноцветных леденцов.

– О, класс! – оживился Джим. – Возьму вот этот. Это дыня?

– Банан. Забирай все, я полные карманы набил, чтобы ограничения по весу миновать.

– Хитрец ты, Длинный.

Джим вздохнул и принялся облизывать леденец, но разговор с Фарковским все никак не отпускал его.

– Генерал сказал, джунгли там…

– Ага, – кивнул Тони. – Джунгли и агрессивная фауна. Вам, сказал, привычно будет.

– Они нам устроят встречу, дроны эти… – покачал головой Джим.

– Мы сначала генштабовцев запустим, – сказал Тони, указывая себе за спину. – Пусть они себя проявят, а мы посмотрим.

Когда корабль вышел из аномальной области, напарники пережили несколько неприятных минут, пока навигатор жалобно пищал, не находя цифрового канала. Наконец это все же произошло, и он застрекотал расцепителями, торопливо перерабатывая новые пакеты данных.

Вскоре работа была закончена, и автопилот заработал рулевыми соплами, подправляя курс корабля согласно новым расчетам навигационного блока.

Джим снова открыл на штурманском экране фотоблоки с предстоящего места операции. Снимки поврежденной техники выглядели страшновато, а вот попавшие в объектив деревья с крупными зелеными листьями ему нравились. Хотя листья, может, были и не совсем зеленые, а слегка бурые, зато высокая трава точно была зеленой.