Белый волк - Дэвид Геммел

— Послушай, дружище! Если это Орасис, мы ничем не сможем ему помочь. Старуха ясно сказала тебе: если смешение произошло, ничего уже не поправить. Чего ты, собственно, хочешь? Приручить его? Ядра Шемака, Друсс! Он не тот зверь, которого можно выгуливать и бросать ему палку!

— Я отведу его в храм. Может быть, там смогут вернуть ему человеческий облик.

— Ну, тогда все в порядке, — сердито бросил Диагорас. — Позволь уточнить: наш новый план состоит в том, чтобы поймать оборотня, найти храм, который то ли существует, то ли нет, и попросить жрецов отделить волка от человека? И все это будет перед тем, как мы с тобой возьмем крепость, перебьем пару сотен бойцов и спасем дитя? Или я пропустил что-то?

— Я надеюсь, что в храме умеют воскрешать мертвых, — сказал Скилганнон.

— Это шутка, да? — моргнул Диагорас. — Уже можно смеяться?

— Мне не до смеха.

— Ладно. Я тогда попрошу крылатого коня и золотой шлем, делающий человека невидимым. Прилечу в крепость, спасу ребенка, а меня и не заметит никто.

— Они там способны на поразительные вещи, — включился в разговор Джаред. Ниан снова держался за его кушак. — Я знаю. Мы там уже бывали.

— Ты видел этот храм? — изумился Скилганнон.

— Я не очень хорошо его помню. Отец возил нас туда в раннем детстве — нам было года три, не больше.

— Вы чем-то болели? — спросил Диагорас.

— Не совсем так. Просто мы родились сросшимися в поясе. Мать умерла при родах, и лекарь извлек нас из ее мертвого тела — двух уродцев, Я плохо помню эти ранние годы. Помню только, как все пялились на нас, смеялись, показывали пальцами. А в храме мне запомнилась только женщина с бритой головой и добрым лицом, Устарте. Однажды я проснулся и увидел, что Ниан больше не приделан ко мне. Мы лежали с ним рядом, оба забинтованные, и бок у меня болел.

Все молчали. Наконец Диагорас сказал:

— Я понимаю теперь, откуда у вас эти шрамы. От ножей храмовых жрецов, которые вас разделили. Никогда не поверил бы, что такое возможно! Но разделить Орасиса и волка не смогут даже они, Друсс. Человек и зверь слились воедино. Если бы они умели отделять одно существо от другого без помощи ножей, они бы и с братьями это проделали.

— С другой стороны, Орасиса соединили с волком магическим путем, — возразил Скилганнон. — Возможно, существует и другая магия, способная его расколдовать. Мы не узнаем этого, пока не доставим зверя в храм.

Гарианна сидела на камне неподалеку от мужчин. — Мы еще не слышали, что думаешь по этому поводу ты, — повернулся к ней Диагорас, избегая прямого вопроса. — Мы хотели бы снова повидать Устарте, — ответила она.

Тут Рабалин застонал, и Друсс опустился рядом с ним на колени.

— Ты как, паренек?

— Не могу носом дышать. Больно.

— Он у тебя сломан. Встать сможешь? — Друсс помог мальчику подняться.

Рабалин слегка пошатнулся, но устоял и огляделся вокруг.

— Мы их всех побили?

— Всех. Запрокинь-ка голову. — Друсс зажал пальцами разбитый нос Рабалина к сильно дернул. Нос громко хрустнул, а Рабалин завопил. — Ну вот, теперь он стал на место. — Друсс хлопнул парня по спине. Рабалин упал на колени, и его вырвало.

— Что значит нежный подход, — откомментировал Диагорас. — Как будем ловить Орасиса?

— Я пойду поищу его, — ответил Друсс, — а вы подождете здесь.

— Это просто сумасбродство — идти одному, — заметил Скилганнон.

— Может, и так, но если мы пойдем всей толпой, Орасис будет нас избегать. Мне думается, какая-то часть его души все еще признает во мне друга. Я попытаюсь договориться с ним.

— Резонно. Но ведь есть еще и другие звери. Наши пусть остаются здесь, а я пойду с тобой.

— Может, для начала спину тебе зашить? — предложил Диагорас.

— Нет. Запах крови вернее привлечет ко мне Орасиса.

— Хорошая мысль, — одобрил Диагорас.

Луна стояла высоко и светила ярко, пока двое воинов взбирались вверх по склону холма. Вид у Друсса был усталый, глаза ввалились. Скилганнон, в два раза моложе Друсса, и сам устал. Молча поднимаясь в гору, они ступили на осыпь под высоким утесом, сплошь изрытым пещерами.

— Мне сдается, они там, — сказал Друсс.

— Хочешь зайти проверить?

— Подождем и посмотрим. — Друсс тяжело опустился на камень и потер глаза.

— Он так дорог тебе, этот Орасис? — спросил Скилганнон.

— Да нет. Он просто толстый юнец, которого я знал при Скельне — ему и солдатом-то не следовало становиться. Я удивился, когда он остался в живых. Война — странная зверюга. Норовит проглотить лучших, а самых никудышных не трогает. При Скельне были великие воины, которые полегли в расцвете лет. Но Орасис, надо отдать ему должное, стоял до конца.

— Больше с человека и спрашивать нечего.

— Согласен с тобой. После я мало с ним виделся. После смерти отца он стал князем Дрос-Пурдолским — еще одна роль, на которую он никак не годился. Бедняга Орасис. Он терпел неудачу во всем, за что ни брался.

— Каждый на что-нибудь да годится.

— Опять-таки верно. Из Орасиса получился хороший отец. Он обожал свою Эланин. Посмотришь, бывало, на них, и сердце радуется.

— А жена его что же?

— Она его бросила. Я охотно сказал бы, что она дурная женщина, но подозреваю, что мужем Орасис был незавидным. И она, наверное, жалела об оставленном ею ребенке, потому и выкрала девочку, когда Орасис уехал из Пурдола. Как он это пережил, не знаю.

Подул ветер, и Скилганнон учуял звериный запах. Прав Друсс — они где-то близко. Не сводя глаз с утеса, он сел рядом с Друссом.

— Итак, Орасис приехал в Тантрию и обратился за помощью к Старухе, а она его предала. Почему же ты ей-то не хочешь отомстить?

— С женщинами я не воюю, паренек.

— А ведь они способны творить не меньшее зло, чем мужчины.

— Это верно, но слишком я стар, чтобы меняться. Орасиса погубил Железная Маска, он мне и заплатит.

— Ты думаешь, что Орасис продолжает искать свою дочь?

— Да, я так думаю. Не знаю, сколько в этом чудище осталось от Орасиса. Он, может быть, даже не знает, зачем идет в Пелюсид, и все-таки он здесь. Ребенок для него — все.

Они помолчали, думая каждый о своем. Луна сияла по-прежнему. Наверху что-то шевельнулось. Меч Дня словно сам собой скользнул в руку Скилганнона, но это всего лишь ящерица пробежала по скале.

— Зачем ты тут, паренек? — внезапно спросил Друсс.

— Ты знаешь зачем. Хочу воскресить из мертвых мою жену.

— Я хочу сказать, зачем ты пошел со мной? Я ведь могу и заблуждаться насчет Орасиса. Может, зверей тут столько, что нам с ними не совладать. Это не твоя драка. — Скилганнон хотел было отделаться шуткой, но Друсс опередил его: — И не остри, паренек. Это вопрос серьезный.