Дефолт совести - Александр Смоленский

Мацкевич вернулся через три минуты.

– Вот видишь, как хорошо, когда хоть один человек за столом трезвенник, – при этом он хитро подмигнул воспрянувшему Волину. – Едем, Валентиныч. В такой час я тебя по Кольцевой дороге за полчаса доставлю. Ты даже протрезветь не успеешь.

– А я и не пьян, чтобы трезветь, – обиделся Волин. – Тоже мне, полбутылки выставил и думает, что кто-то может от двух соточек опьянеть...

Уже входя в лифт, Мацкевич, видно думая о чем-то своём, совсем не к месту спросил:

– Что ж ты, Виталий, зажилил банкет по случаю присвоения генеральского звания? Негоже так! Генеральскую звёздочку всегда в шампанском с коньяком обмывать полагается...

– Так звание-то не наше, а прокурорское... Да и времена уже не те... – тяжело вздохнув, ответил прокурор. Он догадался, что Мацкевич все ещё тоскует по прежней службе, и поспешил замять тему.

Похмельные колокола били в голове Багрянского с удивительно ритмичной настойчивостью. И только прислушавшись в полудрёме к этим отвратительным, раздражающим звукам, он понял, что на самом деле в квартире беспрерывно звонит телефон.

– Кому я понадобился на ночь глядя? – промычал он в трубку измученно.

– Простите, Лев Владимирович, это приёмная журнала «Экономист». Вас срочно хочет слышать Олег Олегович.

С этим возвращённым практически из небытия изданием Багрянский начал сотрудничать примерно пять месяцев назад за солидные гонорары, которые по старой памяти платил ему редактор Кулишов.

– Не темни, девочка. Наверняка соскучилась по мне, а прикрываешься именем босса, – едва ворочая языком и ощущая неприятный кисловато-горький привкус вечернего застолья во рту, сказал Лев.

– Даже очень, – не растерявшись, ответила девица. – Но шеф на этот раз, видимо, соскучился больше.

– Ладно, скажи, что буду...

Стоило ему оказаться на улице, как невольно захотелось пройтись. Но не просто так, а давно любимым маршрутом. Сначала через Маяковку, поздороваться с памятником, точно так, как почти сорок лет назад, когда здесь собирались не сумасшедшие демонстранты, а толпы любителей поэзии, влюблённые и жаждущие попасть на модный спектакль в «Современник»... Дальше, через жёлтые от опавших листьев Патриаршие, которые не торопились убирать дворники. Наверное, им, как и Багрянскому, было дорого это бесплатное убранство прудов.

– О, Лев Владимирович, приветствую! Рад видеть! Рад видеть! Давненько вы нас не посещали, – встал из-за стола Кулишов. – Как там поживает уважаемый Александр Павлович?

– Поживает как-то, – односложно ответил Багрянский. – Нам бы так поживать.

– Да-а, – мечтательно поддержал его редактор «Экономиста», который понимал Багрянского с полуслова. – Дорогой коллега, во-первых, от души поздравляю с выходом новой книги. Пока не читал, но уже наслышан. Думаем организовать в журнальчике некий доброжелательный отзыв. Как вы думаете?

– Что тут думать? Давно пора. Книга когда вышла? Уже успели позабыть. Ладно, проехали. Говори, Олег Олегович, что у тебя на второе.

– Я хотел бы посоветоваться по одному весьма важному и актуальному вопросу... – Старый приятель сделал многозначительную паузу. – Что ты думаешь по поводу последних трагических событий в Москве?

С этими словами Кулишов взял с письменного стола красную пластиковую папку и протянул Багрянскому. С видимой неохотой Лев открыл её.

В папке содержалась собранная в хронологическом порядке подборка сообщений информационных агентств и газетных заметок. Эти тексты давно были известны Багрянскому. Можно сказать, что благодаря Духону и Мацкевичу он даже был в теме. Но ради приличия Лев счёл нужным снова пробежать их глазами:

« ...чиновника федерального уровня расстреляли прямо на пороге одного из спорткомплексов столицы... Киллеры били из двух стволов... Пуля в шею сбила Турова с ног, а контрольный выстрел в голову довершил дело...»

Какого чёрта Олег заставляет его перечитывать эти давние ужастики? – невольно задался вопросом журналист. Но заметив, сколь заинтересованно тот следит за его реакцией, Лев решил продолжить чтение криминальной хроники:

«... в районе Киевского шоссе застрелена известная российская журналистка Полётова. Как сообщил источник в правоохранительных органах, её тело было обнаружено рано утром следующего дня егерем местного лесничества... Вместе с ней был также убит неизвестный мужчина, документы которого, судя по всему, были похищены киллерами.... На месте происшествия работает оперативно-следственная группа Генеральной прокуратуры...»

«И это старьё, – вновь подумал Багрянский. – Что ему надо?» Но читать не бросил.

«... Город ещё не отошёл от известий о жестоких расправах над зампредом нацбанка Туровым и журналисткой Полётовой, как стало известно о новом заказном преступлении. На собственной даче заживо сгорел управляющий крупного филиала «Интербанка» Анатолий Надеждин. В прокуратуре уверены, что это, как и предыдущие преступления, были заказными и скорее всего связаны с профессиональной деятельностью жертв».

Багрянский резко захлопнул папку.

– Что ты хочешь, Олежка? Ты, должен сказать, достиг своего. Когда читаешь это всё подряд, так сказать, в хронологической цепочке, картина получается жуткая. А ведь действительно создаётся впечатление, что кто-то специально дал отмашку открыть новый сезон охоты на банкиров. Такое уже было в начале девяностых. Но тогда беспредел был в законе... Как-никак развал Союза нерушимого! Но что происходит сегодня? Развал чего?

– Знаешь, Багрянский, я и не сомневался, что ты обо всём этом отлично знаешь. Но когда я прочитал это, как ты сейчас, то ощущения были примерно такие же, как у тебя. – Редактор пристально посмотрел на Багрянского.

– Так зачем всё-таки ты хотел меня видеть, Олег Олегович? Да ещё так срочно? Кончай морочить голову. Мне положено видеть как минимум третий сон, а я пока так и не понял, в чём срочность вопроса.

– Ты что, не понял? Как раз в связи с этим... – Кулишов многозначительно кивнул в сторону папки. – Ты же видишь, как бурлит Москва. Как мечутся в поисках ответов правоохранители. Какой скандал в мире вызвала серия этих заказных убийств... Вот почему я хочу предложить тебе контракт на независимое журналистское расследование... Тем более, насколько мне известно, у тебя есть связи в определённых кругах...

– А зачем мне опять головная боль на старости лет? – искренне вырвалось у Багрянского, который тотчас вспомнил все свои «приключения» минувших лет. – Ты об этом подумал?

– Затем, дорогой мой коллега, что гонорар будет вот таким... – ехидно ухмыльнувшись, ответил хитрый Олег Олегович и крупно вывел красным фломастером на листке бумаги цифру пять с четырьмя нулями. – В евро, разумеется. Мы, как видишь, не отстаём от требований современной жизни.

«Вот хитрюга, мягко стелет, – подумал Багрянский. – Чего это так заинтересовала Олежку эта взрывоопасная тема? Неужели у него заказ? Тоже, к примеру, на пятёрку. Но уже с пятью нулями, а может, и того больше. На чужом горбу в рай хочет въехать... А когда в него, Льва Багрянского, начнут палить сразу из двух стволов, как в Турова, так тут уж никакие гонорары не спасут».