Битва за Кальдерон - Джим Батчер

— Сюда уже идут гражданские легионеры, — ответил Тави дрожащим голосом.

— Мне хватит времени, — сказал Бренсис. — В этом тумане никто ничего не увидит. — Его глаза горели безумной радостью. — Какое удивительное совпадение, что все произойдет именно сейчас.

Он снова бросился в атаку, направив сверкающий клинок на Тави. Тави поднырнул под него, но Бренсис поднял ногу, намереваясь ударить его в голову. Тави удалось принять удар на плечо, но он был усилен фуриями, и Тави покачнулся. Только стена лавки ювелира остановила его падение, мир вокруг начал отчаянно вращаться, а Бренсис поднял меч, готовясь нанести ему сильный, смертоносный удар.

Сработал инстинкт, и Тави сумел увернуться от опускающегося меча, но почувствовал обжигающую боль в левой руке. Он замахнулся кинжалом, целясь в правую руку Бренсиса, но тот легко, с презрительной ухмылкой избежал удара. Затем он поднял руку, шевельнул запястьем, и сильный порыв ветра швырнул Тави на землю и отбросил его вдоль переулка к стене тупика. Он попытался подняться на ноги, но ветер прижал его спиной к стене, из камня появились уродливые, бесформенные руки и схватили его запястья и ноги железной хваткой.

Бренсис спокойно подошел к Тави и с хитрым видом уставился на него. Он убрал кинжал и спокойно влепил Тави пощечину, затем тыльной стороной ладони ударил его по другой щеке. Его удары, нанесенные ладонью, были сильными, словно он бил Тави кулаками, и весь мир сузился до туннеля, заполненного высоким, надменным Каларом Бренсисом-младшим.

— Поверить не могу, насколько ты глуп. Неужели ты решил, будто можешь оскорблять и бросать мне вызов снова и снова? Неужели ты и в самом деле рассчитывал, что тебе это сойдет с рук? Ты ничто. И никто. Ты не маг. Даже не гражданин. Всего лишь любимая собачка выжившего из ума старика.

Бренсис прижал кончик своего меча к щеке Тави, и тот снова почувствовал сильную боль, кровь потекла по лицу. Бренсис не сводил глаз с Тави. Его глаза показались Тави… странными. Зрачки были слишком большими, а лицо блестело от пота. Изо рта несло вином.

Тави сглотнул и заставил себя думать.

— Бренсис, ты выпил, — сказал он. — Ты пьян. Ты принимал наркотики. И не понимаешь, что делаешь.

Бренсис снова влепил ему две унизительные пощечины.

— Позволю себе с тобой не согласиться.

У Тави кружилась голова, внутри все сжималось.

— Бренсис, остановись и подумай. Если ты…

На сей раз Бренсис ударил Тави кулаком в живот, и, хотя он успел напрячь мышцы и выдохнуть одновременно с ударом, чтобы смягчить его, он оказался таким сильным, какого Тави еще испытывать не доводилось.

— Не смей говорить мне, что я должен делать! — завизжал Бренсис, побледнев от ярости. — Ты будешь делать то, что я тебе скажу. И умрешь тогда, когда я пожелаю. — Он облизнул губы и сильнее сжал меч. — Ты даже представить себе не можешь, как долго я этого ждал.

В тумане за спиной Бренсиса послышался звон стали, покидающей ножны.

— Забавно, но я тоже этого ждал, — сказал Макс и вышел из тумана, держа в руке легионерский меч.

Бренсис замер и, не убирая меча от щеки Тави, оглянулся через плечо.

— Отойди от него, Бренсис, — сказал Макс.

Губы Бренсиса искривила насмешливая ухмылка.

— Ублюдок. Нет, Антиллар. Это ты отойди. Уходи, иначе я прикончу твоего дружка-уродца.

— Ты сказал, что в любом случае собираешься его прикончить, — заявил Макс. — Неужели ты считаешь меня полным идиотом?

— Отойди назад! — завопил Бренсис. — Я его убью! Прямо сейчас!

— Не сомневаюсь, что убьешь, — совершенно спокойно сказал Макс. — А потом я убью тебя. И ты это знаешь. Поэтому будь умницей. Уходи.

Тави увидел, что Бренсис начал дрожать, его глаза метались между ним и Максом, широко раскрытые, красные, горящие отчаянным, диким огнем, а в следующее мгновение он вдруг прищурился.

— Макс! — крикнул Тави, пытаясь предупредить друга.

В тот же момент Бренсис отвернулся от Тави, вытянул вперед руку, узкий переулок наполнился огнем, и разразился жуткий, смертоносный ураган, возникший из ниоткуда и набросившийся на Макса.

Целое мгновение Тави ничего не видел, потом внутри пламени появилась тень, темная, скорчившаяся, с поднятой рукой, чтобы защитить глаза. Огонь мгновенно погас, и Тави обнаружил, что Макс стоит на одном колене, прикрывая левой рукой глаза и сжимая в правой меч. Его кончик раскалился докрасна, одежда Макса кое-где почернела и сгорела, но он явно не пострадал и, снова вскочив на ноги, направился к Бренсису.

— Мог бы придумать что-нибудь получше, — спокойно сказал он.

Бренсис повернулся спиной к Тави и с рычанием уставился на Макса. Затем он махнул рукой, камни мостовой начали вырываться из земли и полетели в Макса тяжелым, смертельно опасным облаком.

Макс поднял левую руку и с мрачным выражением на лице сжал ее в кулак. Одна из каменных стен переулка тут же превратилась в воду и встала перед Максом, защищая его от камней. Они ударялись в землю, не долетев до него, и рассыпались на мелкие осколки. Через секунду стена вернулась в свое обычное состояние. Макс опустил руку, продолжая идти вперед.

Бренсис снова зарычал, и из земли начали вырываться новые камни. На сей раз их было намного больше, но Макс сделал резкий жест и небольшой штабель дров, аккуратно сложенный у одной из стен, и дюжина поленьев, каждое толщиной с бедро Тави, неожиданно ожили, изогнулись и помчались в сторону Бренсиса.

Бренсис выпустил камни, которые начал поднимать, и его меч превратился в сверкающую паутину. Каждое из поленьев он разрубил пополам, во все стороны полетели куски дерева. Макс бросился вперед, держа в руке меч, и Бренсис с отчаянным криком ярости и страха пошел ему навстречу. В переулке раздался звон стали, искры расцветали в облаках огненного дождя там, где клинок встречался с клинком. Они сталкивались, затем противники скользили мимо друг друга, поворачивались, снова поднимали оружие, и их движения были изящны и отточены, точно движения искусных танцоров.

Тави заметил, как после третьего выпада на лице Макса мелькнуло изумление. Он был умелым фехтовальщиком, но, видимо, недооценил Калара Бренсиса, который оказался равным ему по силе противником; они сделали еще несколько выпадов, звенела сталь, но крови так и не было.

А потом Бренсис, стоя лицом к Тави, мерзко улыбнулся, поднял руку и выбросил ее в сторону Тави. С кончиков его пальцев соскользнул огонь и помчался к беспомощному парню.

— Нет! — закричал Макс, повернулся, взмахнул рукой, и перед Тави возникла стена ветра, которая остановила пламя, прикрыв Тави, точно щитом, хотя воздух стал таким горячим, что он обжигал легкие.

— Макс! — завопил Тави.

Бренсис вонзил свой сверкающий меч Максу в спину, и его кончик вышел у него из живота.

Макс побледнел, и его глаза широко раскрылись от удивления.