Битва за Кальдерон - Джим Батчер

— Может, ты и прав. Со мной такое бывало на Стене пару раз. Жуткие были ночи. Но твоя тетя не попадет к Гаю, Тави. Ее даже ко мне не пропустят. Киллиан и слышать об этом не захочет.

— А ей и не нужно, — ответил Тави. — Идем.

— Куда? — весело поинтересовался Макс.

— В дом Калара, — сказал Тави. — Я с ней поговорю. Я смогу передать от нее сообщение Первому лорду. Мы не откроем ей тайну, Киллиан будет счастлив, а если у нее что-то серьезное, тогда…

— Что тогда? — спросил Макс. — Ты собираешься отдать королевский приказ, чтобы решить ее проблему? — Макс встретился глазами с Тави. — Если честно, я ужасно боюсь, Тави. Что бы я ни делал, когда изображаю из себя Гая, с последствиями придется разбираться ему. Я же не Первый лорд. Я не обладаю властью, чтобы приказать легионам действовать или отправить помощь от имени Короны.

Тави нахмурился:

— Киллиан скажет, что легионы и легат-казначей этого не знают.

— Достаточно того, что мне это известно, — фыркнув, заявил Макс.

Тави покачал головой:

— Неужели ты думаешь, Гай предпочел бы, чтобы мы стояли в сторонке и ничего не делали, в то время как его землям и подданным угрожает опасность?

Макс наградил Тави кислым взглядом.

— У тебя по риторике оценки лучше, чем у меня. Я не собираюсь в это ввязываться вместе с тобой. Что бы ты ни сказал, я не намерен заниматься политической игрой и отдавать приказы от имени Гая. Нарушать правила Академии, чтобы защитить семьи студентов от неприятностей, — это одно, а посылать людей на смерть — совсем другое.

— Отлично. Пойдем поговорим с моей тетей, — сказал Тави. — Узнаем, что происходит. Если это что-то серьезное, сообщим Киллиану, и пусть они с Майлсом решают, что делать дальше. Согласен?

Макс кивнул:

— Согласен. Но, надеюсь, Бренсис не заметит тебя на приеме своего отца.

— Я совсем о нем забыл, — раздраженно буркнул Тави.

— И зря, — сказал Макс. — Тави, я давно хотел с тобой о нем поговорить. Мне кажется, Бренсис не совсем нормальный. Ты это знал?

— На голову? — нахмурившись, спросил Тави.

— Да, — ответил Макс. — Он опасен. Вот почему я всегда стараюсь хорошенько ему врезать, когда мне представляется такая возможность. Чтобы он понял, что должен меня опасаться и держаться подальше. По сути своей он трус, но тебя он не боится. Ему нравится думать о том, как он причиняет тебе боль, — а ты собираешься войти в его дом.

— Я его не боюсь, Макс.

— Я знаю, — ответил Макс. — Идиот.

Тави вздохнул:

— Если тебе будет легче, мы войдем и сразу же выйдем. Чем быстрее мы вернемся в цитадель, тем меньше шансов, что Киллиан нас прикончит.

— Хорошая мысль, — сказал Макс. — Так он прикончит нас только чуть-чуть.

Тави остановился около особняка лорда Калара и, хмурясь, довольно долго его разглядывал. Если бы он не провел так много времени во дворце Первого лорда в цитадели, особняк Калара произвел бы на него огромное впечатление. Тави подумал, что он слишком большой. Весь Бернардгольд — теперь Исанагольд, напомнил он себе — мог бы поместиться внутри него, и еще осталось бы место для пастбищ для овец. Особняк был роскошно отделан, освещен и украшен, с великолепным садом и прочими прелестями, и Тави невольно вспомнил шлюх с ярко накрашенными лицами, в безвкусной одежде, с фальшивыми улыбками и холодными глазами, которых он видел у реки.

Он глубоко вздохнул и направился к дому по дорожке, украшенной двойным рядом статуй. Четыре человека в простой одежде прошли мимо него. У них были жесткие лица, настороженные глаза, и Тави заметил рукоять меча под плащом третьего мужчины. Он поглядывал на них по дороге к особняку и увидел, как к ним навстречу выбежал испуганный слуга, который подвел четырех оседланных лошадей.

— Видел? — прошептал Макс.

Тави кивнул:

— Не очень они похожи на гостей аристократов, верно?

— Они похожи на наемных убийц, — сказал Макс.

— Но лакей привел им лошадей, — прошептал Тави. — Думаешь, убийцы?

— Возможно.

Четверо мужчин вскочили в седла, один из них что-то тихо сказал, и они тут же пришпорили своих коней.

— Спешат, — заметил Макс.

— Наверное, спешат пожелать кому-то веселого Зимнего фестиваля, — сказал Тави.

Макс только фыркнул в ответ.

Швейцар, высоко подняв голову, вышел вперед, чтобы их встретить.

— Прошу меня простить, юные господа. Это частный прием.

Тави кивнул и сказал:

— Разумеется, сэр. — Он показал на почтовую сумку из тонкой голубой с алой отделкой кожи с золотым изображением королевского орла, в которой обычно носил документы. — Я доставляю сообщения от его величества.

У швейцара немножко поубавилось спеси, и он сказал:

— Конечно, сэр. Я с удовольствием передам письма вместо вас.

Тави улыбнулся ему и пожал плечами.

— Мне очень жаль, — сказал он, — но мне приказано передать их в руки получателя. — Он махнул рукой, показывая на Макса. — Тут, наверное, что-то очень важное, ибо капитан Майлс даже приставил ко мне стражника.

Швейцар нахмурился, глядя то на одного, то на другого, а затем сказал:

— Хорошо, юный сэр. Прошу вас, следуйте за мной, я провожу вас в сад, а ваш спутник подождет здесь.

— Я пойду с ним. Приказ, — заявил Макс ровным, уверенным голосом.

Швейцар облизнул губы и кивнул:

— А, да. Сюда, пожалуйста, господа.

Он провел их по таким же роскошным, как и вход в дом, коридорам в сад. Тави шагал за ним, напустив на себя скучающий вид. Сапоги Макса стучали по полу, выбивая равномерный, уверенный ритм марширующего легионера.

Швейцар — или, точнее, мажордом, решил Тави — остановился у входа и повернулся к Тави. У него за спиной мерцали разноцветные огни, постоянно менявшие свои оттенки, в саду слышались разговоры, звучала музыка. Запахи еды, вина и духов долетали даже сюда, ко входу в сад.

— Если вы назовете имя того, кому адресовано письмо, я попрошу нашего гостя подойти сюда и получить его.

— Разумеется, — ответил Тави. — Я был бы вам чрезвычайно признателен, если бы вы пригласили стедгольдера Исану.

Мажордом поколебался немного, и Тави заметил неуверенность в его глазах.

— Стедгольдера здесь нет, юный господин, — сказал он. — Она уехала четверть часа назад.

Тави нахмурился и переглянулся с Максом.

— Правда? По какой причине?

— Я не знаю, юный господин, — ответил мажордом.