Осужденный - Александр Авраменко

– Мой господин, я вижу, что у вас все прошло хорошо?

– Да.

Столь односложный ответ вызвал легкую тень, мгновенно скользнувшую по лицу девушки и исчезнувшую.

– Вы не скучали по мне?

Иван вздохнул про себя. Сказать правду? Или не стоит? Если быть откровенным самим с собой, то – да, ему ее очень не хватало.

– Какой ответ ты хочешь? Для Юлли или для Ярро?

Девушка даже сжалась в своем кресле, в глазах подозрительно блеснуло. И тихо произнесла:

– Ответьте той, кого вы перед собой видите, господин…

Плотное полуплатье, высокие сапоги с вырезами. Облегающее тело трико с большим вырезом, наполовину открывающее грудь безупречных очертаний. Тело уже полностью Ярро – Симбионта-предательницы, уничтожившей его родных и друзей. Но частичка души – той несчастной мурвитанки, пытающейся искренне полюбить мужчину, с кем ее судьба оказалась связанной. Крохотная часть, еще не поглощенная черной душой своей прародительницы.

Кто перед ним? И кто она для него? Средство, необходимое для функционирования Прогност-Аналитика, продлевающее ему жизнь, очищающее мозг для работы? Или женщина, которая ему дорога и которая любит его? Теперь понятно, что та, первая, Юлли, влюбилась в своего хозяина. Искренне и на всю жизнь. С первого взгляда. Ибо тело выдало ее сокровенные мысли. Но теперь вместо нее Ярро. Убийца. По-другому не назовешь. Так кто одерживает верх в этом теле? Чья личность?..

Напряжение сгустилось в воздухе комнаты до предела. Наконец Иван не выдержал:

– Я не знаю ответа на твой вопрос. Потому что не знаю, кто ты. Даже я со своими способностями не могу узнать, кто передо мной сейчас – Юлли или Ярро?..

– Мой господин!..

Девушка отвернулась к окну, за которым сияло усыпанное звездами небо, перемежаемое всполохами защитного экрана, вздохнула. Потом тихо поднялась, подошла к двери, ведущей в ванную комнату, обернулась:

– Мой господин… Уже поздно. Давайте спать.

Щелкнул замочек закрывшейся за ней двери, через несколько мгновений зашумела вода. Иван откинулся в кресле, потянулся к стоящей на столе вазе с фруктами, взял яблоко, ножик. Тонкая, почти прозрачная шкурка бесконечной лентой вилась из его рук, сворачиваясь спиралью…

Он очнулся от транса, когда лезвие коснулось подушечки пальца. Реакция была мгновенной. Взглянул на таймер. Ничего себе, что-то она долго! И вода отчего-то ровно шумит – не слышно струй, разбивающихся о тело. Обычно если кто-то под душем, то звук меняется из-за движений тела. А тут словно просто открыли кран, и вода вытекает из него одинаковой струей. Странно. Очень странно…

Иван поднялся, подошел к двери. Так и есть. Монотонный шум воды. И больше ничего. Неожиданно тревога вкралась в его сердце. Не раздумывая, рванул ручку на себя. Замок не выдержал, хрустнул, и де Берг замер на пороге: вода действительно лилась в пустой кабинке. Симбионт лежала на полу в луже крови, вытекшей из перерезанных вен.

Мужчина бросился к ящику на стене, где хранилась аптечка, выдернул оттуда плоский диск автомедика, приложил его к неподвижной груди женщины. Но тот, вместо того чтобы начать работу, коротко пискнул и окрасился в черный цвет, показывая, что человек безнадежно мертв и даже регенерационная ванна не поможет. Мозг необратимо разрушен…

Иван опустился на пол, поднял голову Юлли и положил к себе на колени, осторожно коснулся уже заледеневшей щеки. Грустная улыбка, навсегда застывшая на ее губах. Прижал прекрасное лицо к себе. Поднял голову кверху и вдруг застыл: на большом зеркале было наискось написано по-имперски: «Прости и прощай!..»

– Папа, а где тетя Юлли? – Михаил поднял удивленное лицо к отцу. – Я не видел ее весь день.

– Я тоже, – поддакнула Врединка.

Иван отвернулся в сторону, потом тихо ответил:

– Ее больше нет. Она умерла.

– Умерла?! – хором воскликнули оба ребенка, переглянувшись, и мужчина снова повторил:

– Да, умерла. Вы пошли спать, а ее не стало.

– Но, папа…

– Все. Я не хочу об этом говорить.

Ему действительно не хотелось. Он просидел почти до утра в душевой комнате, держа ее голову на своих коленях. Потом, когда забрезжил рассвет, вызвал с Базы двух многофункционалов, которые за полчаса выжгли в скалистом массиве гробницу, в которую де Берг и отнес Симбионта на руках. Потом, повинуясь мысленной команде, роботы завалили вход камнем и расплавили породу, замаскировав захоронение так, что его невозможно было обнаружить. Пробыв у могилы еще два часа в одиночестве, Иван вернулся назад, в свой дом и поднялся в кабинет. В комнате его и нашли дети, вскочившие с постелей ни свет ни заря, опасаясь, что папа опять куда-нибудь пропадет.

С улицы донесся звук сигнала на завтрак, и Михаил потянул отца за руку:

– Папа, пошли. Кушать пора!

Тот вздрогнул – да. Юлли-Ярро больше нет. Значит, первая все-таки одержала верх над второй. А когда почувствовала, что начинает проигрывать, забрала изменницу с собой. Спасибо тебе, девочка! Спасибо… У него еще есть отмеренный биологическими часами срок. Примерно лет пятьдесят. Он многое успеет сделать за это время. Очень многое. Во всяком случае, Галактика уже не останется прежней.

Иван вышел во внутренний двор под удивленные взгляды тех, кто находился там.

Дети. Командующий. А где же его красавица-супруга? Неожиданно одна из рабынь сжалась в комок, словно услышав мысли хозяина. Де Берг подошел к своему месту, где стояло два кресла.

– Уберите, – показал на второе сиденье. – Оно больше не понадобится.

Затем повернулся к тем, кто стоял у стола, ожидая, пока он займет свое место:

– Сегодня ночью моя супруга скончалась от сердечного приступа. Восстановление оказалось невозможным. Ее мозг полностью разрушился.

Потянул с головы форменный убор, обнажая голову. Его примеру последовали остальные мужчины.

– Командующий! – вскрикнула Илиана, но Иван вскинул руку в столь хорошо знакомом девушке останавливающем жесте.

– Я уже похоронил ее. Спасибо. Теперь прошу всех приступить к трапезе. А меня не надо беспокоить до завтра. Я хочу побыть один. Пожалуйста… – Он повернулся и медленно исчез в дверях дома.

Люди смотрели друг на друга недоумевающими взглядами. Как так? Еще вчера эта женщина встречала мужа и казалась такой счастливой, и вдруг – умерла? Что-то тут не так… Дервейс обвела всех свирепым взглядом, и народ притих. Илиана вышла на середину зала:

– Вы слышали приказ? Всем приступить к приему пищи! А тому, кто вздумает распускать сплетни о Командующем, я лично вырву из груди сердце и заставлю его сожрать! Так и знайте!

Ее поддержали согласным ворчанием девушки-абордажницы, с которыми де Берг вместе ходил на захват монсерратской яхты.

Иван бросил взгляд на закрывшуюся за компаньонами – нет, теперь уже соратниками! – дверь кабинета, в которую они ворвались два часа назад, услышав о смерти его мнимой жены. Теперь у него больше не осталось тайн от своих товарищей. Им он рассказал все. Всю правду о них обоих, их взаимоотношениях. Об истории, которая началась несколько тысячелетий назад и так печально закончилась… Не скрыл ничего. И они поняли и приняли это как должное.