От ведьмы слышу! - Надежда Первухина

– Да...

– Замечательно. Тогда...

– Послушайте, Хелия... Я хочу спросить. Все, что написано в инструкции, в правилах, – это серьезно?

– Разумеется. Госпожа Викка, неужели вы полагаете, что Трибунал – место для юмористических концертов? Здесь работают серьезные люди. То есть ведьмы. И от вас также требуется серьезная работа. Согласно инструкции.

Я внутренне взвываю, но покорно говорю в трубку:

– В таком случае, что я теперь должна делать?

– Госпожа Викка, вам необходимо незамедлительно появиться на своем рабочем месте в секторе «Зет» Европейского отделения Трибунала Семи Великих Матерей Ведьм. Для этого вам придется вылететь в Финляндию...

– КУДА?!

– ... Спустя час после нашей с вами беседы вы найдете в своем почтовом ящике пластиковую бандероль. В ней находятся: авиабилет на завтрашний рейс «Аэрофлота» из Шереметьево до Хельсинки, финские марки, заграничный паспорт, виза и уже заверенная таможенная декларация. Кроме того, в бандероли вы обнаружите карманный путеводитель по Хельсинки и туристическую карточку Helsinki-kortii; она дает право на бесплатный проезд в общественном транспорте столицы, участие в экскурсиях, скидки на посещение ресторанов и музеев. Впрочем, в Хельсинки вам придется пробыть около сорока восьми часов, так что на осмотр всех достопримечательностей у вас вряд ли хватит времени.

– Это как поглядеть, – бормочу я. – Жмоты! Из валюты – только марки и предоставили! Придется тащить доллары из мужниной заначки. Все-таки ведьмы – скупердяйки! И я – не исключение...

– Далее... Вы слушаете, госпожа Викка?

– Да, и притом внимательнейшим образом.

– По истечении сорока восьми часов пребывания в Хельсинки вы должны будете позвонить по телефону, который тоже обнаружите на открытке в бандероли. Кстати, на открытке изображена статуя девушки у фонтана «Хавис Аманда», одной из достопримечательностей Хельсинки. Вы позвоните по телефону и договоритесь о встрече. Возле статуи вас в условленный час будет ждать машина. «Рено Лагуна», серебристый металлик, тонированные стекла. Водитель скажет вам: «Хороша страна Суоми!» Вы ответите: «Ловится ли таймень на живца?»

Я стараюсь подавить смех. Происходящее все более и более напоминает мне сериал про разведчиков и шпионов.

– После этого, – голос моего административного помощника сух, официален и лишен каких бы то ни было эмоций, – вы сядете в машину...

«И изнасилуете шофера», – мысленно издеваюсь я.

– ... Машина отвезет вас до пункта назначения. На север. Город Кемиярви. Не слыхали?

– Нет... – соблазнительные мысли о совращении водителя пришлось с сожалением отбросить.

– Кемиярви является на данный момент официальной резиденцией Европейского отделения Трибунала.

Так называемым сектором «Зет». Там вы и будете выполнять свои обязанности Госпожи.

Тут меня словно кто под сердце толкнул:

– Погодите... А сколько времени я буду находиться в этой... резиденции?

– Разве вы не поняли, госпожа Викка? До тех пор, пока вы занимаете должность Госпожи Шабаша.

– Целый год?!1. А мои близкие?!

– У вас еще есть время их предупредить. Всего доброго. Не забудьте проверить ваш почтовый ящик.

* * *

Я уселась возле телефонной тумбочки с таким похоронным лицом, что все мои близкие немедленно сбежались выяснять, что могло меня погрузить в такой депресняк.

– Я уезжаю в Финляндию, – всхлипнула я. – На целый год! Я буду там работать! В Трибунале!

– Вот это номер, – растерянно протянул муж. – А как же виза, билет...

– Уже все оформили. Сходи на первый этаж, забери бандероль из почтового ящика. Кстати, рейс уже завтра.

– А как же мы?! – возопили взрослые и самостоятельные дочери, кидаясь мне на шею.

– Баронет, – посмотрела я на мэтра. – Надеюсь, я могу доверить вам и маме моих детей на год?

– Можешь, – кивнул тот.

– Но мы будем скучать!

– Я постараюсь чаще звонить... Писать письма. Или лучше всего сделаю так: оставлю им в Трибунале морока, а сама – домой!

– Боюсь, это не получится. Трибунал – не то место, где проходят на «ура» подобные шуточки. Придется смириться с неизбежным, – покачал головой «маг на службе у закона».

* * *

... И мы смирились. Особенно когда распаковали бандероль, про которую наговорила мне по телефону совинообразная Хелия. Билет, паспорт, виза, деньги – все было на месте. Даже маленький сувенирный бело-синий финский флажок.

Поздно ночью, когда все близкие уже крепко спали, а мы с мужем старались, как могли, утешить друг друга перед предстоящей разлукой, Авдей, обнимая меня, вдруг принялся вспоминать:

– Знаешь, малыш, а я ведь давным-давно был в Финляндии. Еще студентом. Это была экскурсия на какой-то остров. Точнее, это, конечно, был город, но выглядел он, как остров. Савонлинна, кажется, так он назывался. Там такая старинная крепость – удивительная! Ее шведы строили... Ты спишь?

– Мгм. Нет, что ты, я слушаю...

– И в этой крепости летом проходили оперные фестивали. Там такая акустика! И старина кругом. Знаешь, я ведь свое первое стихотворение написал именно там. Правда, оно такое... наивное, что ли...

Я прижалась к мужу всем телом, потерлась носом о ключицу:

– Читай.

Орган вздохнет. И будто шум прибоя

Наполнит мир. И будто снова я,

Как в день шестой из Книги Бытия,

Иду под это небо голубое.

Токката перворожденною птицей

Взметнется к солнцу – крылья опалить.

И первая из всех моих молитв

Потом мне слишком часто будет сниться.

Орган вздохнет... Сквозь сумрачный собор

Пройти лучом, рассеяться и кануть

А если создал Бог и этот камень,

К чему же тяготиться мне собой!

Лети! Не остановишь, не оставишь.

Застынет альт в высоких витражах...

Спит мальчик, тихо руку положа

На строй почетный белоснежных клавиш.

Авдей замолчал. Я лежала, не шевелясь, боясь того, что он у меня что-нибудь спросит, а я только и смогу, что разреветься в ответ. Потому что мне вдруг показалось...

Почудилось...

Мы – вот так, вместе – в последний раз.

И стихи – в последний раз.

Нет, нет, я не хочу!