Танцующая с грозой - Дина Сдобберг

Но тут выступил бывший старший муж Каяны.

— Ну, раз новый клан признан, и даже обзавелся собственной территорией, то я требую права на поединок за самку. — Мрачный взгляд и сжатые до скрипа зубы без всяких сомнений говорили о решимости доведенного до крайности змея.

— Это право не использовалось, боги знают, с каких времен! — Даже бронзовый, что настоятельно требовал от Марины смириться с вынужденным прощением для мужей, и тот был возмущен подобным требованием.

— Но не отменен же! Я имею право сражаться за свою женщину — скорее крик, чем ответ.

- Ну да. Сразу видно, какой матери ребенок. Во-первых, судя по опавшему браслету, вспомнил ты о том, что она твоя женщина поздновато. Во-вторых, раз уж ты такой почитатель традиций, то должен знать, что если в клане остался единственный мужчина, и он болен, ранен или вообще ребенок, то любой наг, сочтенный богиней достойным воином, может стать хранителем рода и опекуном, до вхождения в полную силу старшего мужчины в роду. — Я Кайр Де Орд, старший жрец и воин храма принимаю на себя бремя хранителя клана Грозовых и готов ответить на вызов бывших мужей Каяны, матери Наариса Грозового.

Тишина, воцарившаяся в пещере, могла соперничать с моментом прекращения действия амулета Марины. Такого не ожидал никто. Только что сильнейший воин храма открыто заявил о своем покровительстве новоявленному клану и, главное, о личной защите человечки, что только что освободилась от уз брака. Красивой человечке. Человечке, входящий в ближний круг девушки, явно относящейся к проклятому роду.

А защита старшего жреца, по слову которого, все белые наги возьмутся за глефы. и который сам, не только воин, но и сильнейший менталист своего поколения, значила очень много.

— Хватит, все твои идеи по возвращению жены, не дали никакого результата. Только хуже делали. — Неожиданно вспылил еще один из этой троицы. — Я хочу понять ее, понять, насколько сильно она обижена, увидеть все ее глазами, чтобы знать, как исправить, с чего начать. Я слышал, что менталисты могут, если у них есть вещь, принадлежавшая разумному существу, дать окунуться в его мысли. Если это возможно, то я прошу оказать мне эту милость, помочь в понимании своих ошибок.

— Это возможно, но стоит ли? — Одноглазый горько усмехнулся. — Ко мне однажды уже обращались с подобной просьбой. Тот наг, пережив все, что довелось испытать его жене, просто сошел с ума и перебил всех, кто хоть когда-нибудь причинял боль его жене. А закончив мстить, попросил у жены прощения и покончил с собой у нее на глазах. Так что не стоит окунаться в озеро женской души. Можно захлебнуться.

— Я настаиваю.

— Твое право. Двери храма открыты. Но остается вопрос с бурыми и Тенью-предателем. Может еще, у кого светлые идеи есть?

— Есть — тяжелый вздох Маиссы дал понять, что предложение не из легких. — Необходимо поступить по справедливости и так, чтобы некромантам не за что было мстить нагам. Ведь не зря наша богиня так пристально следила за шагами Марины, не зря дважды одарила ее вниманием. А ведь ближний круг, почти семья, у Марины состоит из трех человечек, все жены по выбору. Все прошли непростой путь. Видимо богиня знает, что единственный шанс предотвратить истребление нагов некромантами, это смешать проклятую кровь с кровью нагов. Общее потомство положило бы конец извечному противостоянию. Дало бы новый приток сил. Тем более сейчас, когда в девочке проснулась ее магия, странная, пугающая, но такая завораживающая.

— Но почему были выбраны кланы черных и синих? — все никак не угоманивался желтый с ребенком на руках.

— Ну, я то, откуда это знаю? Может у нее любимая игрушка в детстве была в виде черной или синей змейки. Цвет понравился. — С нескрываемым раздражением сказала Маисса. — Лучше бы обратили внимание, что Гроза отошла, после танца, а в пещере все живы, хотя раньше ушедшие были каждый день. Так что и про благодарность забывать не стоит.

***

Интерлюдия 2.

Утренний промозглый туман еще клубился в долинах, когда предрассветную тишину повсеместно разорвал надсадный бой гонга. Наги во всех поселениях собирались у главных помостов.

Местные жрецы выходили на середину и активировали амулет присутствия. Теперь каждый наг, чувствовал, видел и слышал, что происходит у стен главного святилища нагов за тысячи километров от любого жилья.

На большом помосте были выставлены невысокие плахи, рядом с каждой из которых стоял белый наг в церемониальной одежде и с ритуальной глефой в руках.

Бронзовый наг, что носил титул глашатай совета, выполз вперед и зачитал перечень преступлений бурого клана, включая и похищение человечки Марины. Единственной милостью, что оказал совет нагов этому клану, так это то, что дети и женщины-нагини невиновные в кознях Нарги примут легкую смерть. Приговоренных вывели на пост и прижали головами к плахам. Взметнулись хищные клинки. Безумный женский вой пронесся над площадями.

Нарга, что вынесла допрос при помощи ментальной магии даже не поморщившись, билась в цепях и выла, как зверь, глядя на то, как уничтожается ее собственный клан. Она смеялась над гибелью приютивших когда-то их кланов, сама травила не задумываясь. Но сейчас переживала самую страшную для себя пытку.

Все мужчины клана были подвергнуты порке хлыстом. Выжившие, также были обезглавлены. С самой же Нарги была заживо снята чешуйчатая шкура. И только потом, окончательно обезумевший от боли кусок мяса был обезглавлен.

Арисса, после тридцати ударов хлыстом, была лишена всех регалий главы клана и сослана в дальний храм, где должна была до конца своих дней помогать в уходе за прошедшими все круги демоновых полей человечками, которые просто чудом выжили за стенами домов бурого клана. Ссылка должна была начаться сразу, как только придет в себя один из ее сыновей, который по собственному желанию, заново прожил последние двенадцать лет, окунувшись в душу своей бывшей жены. По эту сторону грани его удерживал только шепот матери, что без конца повторяла, что он должен справиться. Должен стать сильнее, найти жену и сына, ведь никто не сможет заботиться о них и защищать лучше того, кто осознал собственную вину перед ними.

После расправы над кланом бурых на помост снова поднялся бронзовый наг. На этот раз он зачитывал подробное изложение того, как связанный долгом жизни Зубейр. стал Тенью Марины. И как предал, решив промолчать, что знал о предстоящем нападении бурых. По решению совета Зубейр был изгнан из рода синих. и уже на помосте он стоял с бесцветной, грязно-серой чешуей. Свои тридцать ударов он вынес молча, словно мыслями был совсем в другом месте. Совет решил, что раз предавал он молча, то и приговором ему будет молчание до конца его жизни. По окончании порки бывшему Тени прилюдно вырвали язык и наложили запрет на нахождение на территориях нагов. Зубейр был изгнан из нагаата.

Раф исчез сразу после выхода из пещер, и ничего о его судьбе не было известно очень долгое время.

Гар и Сид в составе дружественного посольства направились ко двору Эрара, в надежде найти Дардена Варлаха и уже вместе с ним искать жену.