Сделка кобры - Тимоти Зан

Лоб Дауло покрылся испариной. Итак, Джин была права – легенда, которую он старательно излагал Моффрену Омнати два дня назад, оказалась никчемной. Шани знали достаточно много – или, по крайней мере, о многом догадывались – и предприняли контрудар, навязав ему в спутники Мирона Акима.

«И вот теперь я под непосредственным контролем Шани и под прямым их наблюдением…»

– И под их карающим мечом? – спросил Дауло. Омнати пристально посмотрел на него.

– Если окажете нам помощь в обезвреживании авентианского шпиона, тогда все остальные аспекты вашего участия в этом деле будут забыты. В противном случае… я не смогу уберечь вас от «карающего меча», как вы сказали, – он взглянул через плечо Дауло. – Вам лучше вернуться в очередь. Дальнейшие инструкции получите от Мирона Акима.

– А вы не думаете, что это пустая трата времени, как вы изволили выразиться, – предпринял Дауло последнюю попытку, движимый каким-то непонятным ему самому порывом избежать сотрудничества с Шани, – ведь Жасмин Алвентин, возможно, вообще не объявится в Мангусе.

– Это уже не ваша забота, – отрезал Омнати. – Удачи вам, Дауло Сэммон.

С этими словами он повернулся к юноше спиной и скрылся в толпе. Дауло долго смотрел ему вслед, гадая, что же теперь предпринять. Может, просто-напросто тоже вот так развернуться и немедленно бежать из Азраса?..

«Нет, ни за что. Не забывай, что не одного тебя может настигнуть карающий меч. Дауло поморщился. Карающий… Выдумал же эпитет, болван…

Сделав глубокий вдох, он попытался унять гулко бьющееся сердце и направился к Мирону Акиму.

Тот уже поджидал его.

– А… Дауло.Сэммон, – кивнул новоявленный брат. – Вижу, беседа была приятной?

– Чрезвычайно, – раздраженно буркнул Дауло, становясь рядом с Акимом.

Какой-то оборванец сзади залепетал что-то о конце очереди; Аким метнул в него свирепый взгляд, парень прикусил язык.

До стола они добрались минут через десять, и только тогда Дауло увидел, что сам мэр Каппарис руководит процедурой.

– О! – воскликнул он, лучезарно улыбаясь, когда Дауло и Аким шагнули к столу вплотную. – Дауло Матролис и его брат Перто. Я рад, что вы прослышали об этой возможности.

– Я тоже, мэр Каппарис, – вежливо сказал Дауло, отвешивая полупоклон.

Он никогда не слыхал фамилии Матролис, но понял, что это – нечто вроде пароля. Чиновник, сидящий рядом с Каппарисом, застучал по клавиатуре компьютера, не дождавшись повторения фамилии.

– Благодарю вас, – сказал он Дауло. – Информацию о том, зачислены вы или нет, сможете получить вон там.

Он указал на другой стол, стоящий на противоположном краю площади, неподалеку от полудюжины припаркованных там автобусов.

– Спасибо, – сказал Дауло, снова кланяясь мэру и его помощнику.

Аким последовал его примеру; потом «братья» двинулись через площадь.

– Дауло и Порто Матролис, да? – пробормотал Аким. – Интересно, что сам мэр Каппарис приложил руку, чтобы помочь вам… вернее, нам.

– Разве в это так трудно поверить? Аким пожал плечами.

– В этой части Квазамы – да, довольно трудно. Впрочем, что касается меня, мне отрадно видеть согласие между городскими и сельскими лидерами. Зачастую вы готовы перегрызть друг другу глотки.

– Хм.

Дауло оглядел автобусы, прикидывая, какова их вместимость, и пришел к выводу, что, если заполнить их до отказа, численность рабочей бригады составит около ста пятидесяти человек. Странно, что они набирают новых людей каждые две недели. Нанимать постоянных рабочих было бы гораздо эффективнее… хотя, возможно, они не имеют жилищных условий для долгосрочного размещения полутора сотен человек. Он перевел взгляд на стол, стоящий рядом со стоянкой.

– Ага…

– В чем дело? – тихо спросил Аким.

– Видите, вон там – тех людей, которые наблюдают за кандидатами? – сказал Дауло, слегка отворачивая голову.

Аким посмотрел в указанном направлении.

– Да, это представители Мангуса. Водители и пара человек из руководства.

– Один из руководителей – это сын директора, Радит Нардин, – Дауло невнятно пробормотал ругательство. – Он меня знает. Аким нахмурился.

– Насколько хорошо?

– Достаточно хорошо, чтобы не допустить меня на территорию Мангуса.

– Паршиво, – Аким задумался. – Может, мне самому подойти к нему и представиться? Нет… среди его окружения поползут слухи, а этого пока что нужно избегать… Ладно. Ждите здесь. Я найду кого-нибудь из моих людей, и мы организуем отвлекающий маневр.

– Хорошо.

Дауло снова взглянул в сторону Нардина…

И обмер. В центре группы людей из Мангуса стоял молодой парень невысокого роста, разговаривающий с Радигом Нардином. Дауло узнал одежду…

Джин Моро.

Господи всеблагий. У Дауло помутилось в глазах. Если Аким заметит ее… все кончено. Обоих – и Дауло, и Джин – можно считать покойниками.

Но Аким уже куда-то исчез.

Облизнув губы, Дауло попытался унять предательскую дрожь в руках. Что бы ни задумала Джин, отважившись на подобное безумие, у неё все ещё оставался шанс улизнуть отсюда.

А Джин тем временем отошла в сопровождении Нардина и одного из его людей от стоянки автобусов… и забралась в припаркованный метрах в двадцати от последнего автобуса легковой автомобиль.

Дауло проследил взглядом, как машина выруливает на улицу, как она исчезает за зданиями, окружающими центральную площадь… и тут вернулся Аким.

– Готово, – доложил он. – Который из них Радиг Нардин?

– Он уехал, – машинально ответил Дауло. – Пару минут назад.

– Да? Ну что же, можно считать эту проблему решенной.

Дауло сделал глубокий вдох. – Думаю, да.

Азрас располагался в двадцати километрах к северу от того участка густого леса, где Джин спрятала машину Дауло. Ранним воскресным утром девушке пришлось совершить длительную – и несколько утомительную даже для Кобры – пробежку по пустынной дороге. Предутренняя эта физическая разминка, правда, помогла Джин немного отвлечься от мрачных мыслей.

Городских окраин она достигла, когда небо на востоке только начинало светлеть. Войдя в город, Джин напустила на себя деловой вид и быстрым шагом двинулась в сторону центра, стараясь не обращать внимания на глядящих ей в след мелких торговцев, которые уже начали подготавливать свои ла – речки и киоски к приему покупателей – настало воскресенье, базарный день.

Издали узнать Джин было практически невозможно – переодетая в мужскую одежду, в парике, имитирующем квазаманскую, опять-таки мужскую, стрижку, и с чертами лица, измененными с помощью специального гримировочного геля, она походила на молодого горожанина низшего сословия, спешащего куда-то по срочному дела.