Кто-то третий - Николай Иванович Леонов

брать? Что у вас есть на меня, от того не отрекусь, да еще доказать надо. А остальное… приснилось мне. Пьяный был!

— Ладно, допустим, — отмахнулся Гуров. — Об этом потом думать будем. Кто убил Аграновича? Пожарин, Курносов могли хотеть его смерти?

— Эти двое точно в деле, но убивать сами не стали бы и нанимать кого-то тоже, думаю, не нанимали. Я слышал, как они меж собой и без свидетелей голову ломали, кто и зачем их шефа убил. Тут — темный лес!

— А твои начальники могли заказать Аграновича? — спросил Крячко.

— Откуда же я знаю, — пожал плечами Овчаренко. — Со мной никто не советовался, моего мнения не спрашивал.

— А как тебе самому распоряжения отдавали? Ты что, вообще, никого в лицо не знаешь, даже своих хозяев?

— Все четко, — невесело ухмыльнулся задержанный. — Связь только через эсэмэс. Номера, с которых приходят сообщения, не опознаются. Иногда мне звонит какой-то человек, и мы обсуждаем что-то, потом он отдает распоряжение. Всегда в начале смс-сообщения или перед звонком приходит пароль, который я знаю. Их несколько, на каждый из семи дней недели свой. Так что без пароля со мной не общаются.

— Стас, — повернулся Лев к Крячко, — свяжись с нашими экспертами, пусть в лаборатории покумекают. Надо как-то определить, откуда звонят на телефон Овчаренко.

Глава 6

Сашка Соболев шел в кабинет Измайловой с трепетом. На лицо то и дело наползала дурацкая улыбка, которую он с трудом сгонял, стараясь выглядеть солидно и строго. Екатерина Михайловна, которую молодой оперативник про себя называл просто Катюшей, в последнее время как-то изменилась, стала спокойнее, рассудительнее и доброжелательнее. Соболев боялся ошибиться, но ему показалось, что эти изменения в поведении следователя начались тогда, когда появились эти полковники из МВД, которые занимались какими-то своими делами. И в сферу их внимания попало убийство Аграновича, да еще двухлетней давности убийство начальника службы безопасности этого же предприятия Кириллова.

Раньше Измайлова смотрела на оперативника уголовного розыска, помогавшего ей в работе по этому делу, свысока, снисходительно и все время выказывала недовольство чем-то. Откровенно придиралась. Но это не мешало Сашке влюбиться в следователя. А теперь он еще и радовался тому, что Измайлова оценила профессионализм Гурова и Крячко, что она вообще пересмотрела свое отношение к работе уголовного розыска. А заодно, видя отношение полковников к Соболеву как к «своему», она тоже стала относиться к молодому человеку иначе.

«А может, я ей нравлюсь?» — с надеждой спрашивал себя Сашка. Может, Катюша поняла, что я люблю ее, и теперь присматривается ко мне, пытается оценить. Может, у нее в сердце тоже что-то зародилось ко мне? Сейчас Соболев шел к Измайловой, чтобы поделиться информацией, которую разрешил передать следователю Гуров.

— Разрешите к вам, Екатерина Михайловна? — после короткого стука в дверь спросил он. — Не заняты?

— Заходите, Саша, — без улыбки отозвалась Измайлова, на секунду оторвавшись от бумаг на своем столе. — Вы же знаете, если я в кабинете, то у меня вагон работы. Что у вас нового? Мне Станислав Васильевич звонил.

Соболев прошел в кабинет и уселся у стены на стул. Измайлова смотрела на него спокойно и немного устало. «А может, даже мягко», — попытался успокоить себя Сашка, но тут же спохватился и стал говорить, избегая смотреть Екатерине Михайловне в глаза, чтобы не сбиться с делового тона.

— Экспертиза показала, что на мусорный полигон с агрохолдинга вываливают вполне соответствующий ГОСТу сыр. Сыр, который с территории предприятия возит в рестораны одна и та же машина, импортного производства, он сварен по специфической технологии и по всем параметрам отличается от нашего. Они полагают, что он сварен в Германии или Нидерландах. Хотя поставщиком может быть любая фирма из Евросоюза.

Соболев рассказывал, а сам все время пытался удержать себя, чтобы не поведать Измайловой про свои с Крячко приключения, про задержание двоих человек, которые пытались их убить. Точнее, убить они пытались одного Сашку, потому что про Крячко не знали. Но Станислав Васильевич пока строго приказал никому ни слова об этом не говорить.

— И что дальше? — нахмурилась Екатерина. — Нужно же действовать, если есть официальное заключение. И я могу его получить, все-таки это дело…

— Заключения вам отправили официальным каналом, Екатерина Михайловна. Через канцелярию. Вы сегодня получите, просто Гуров просил вам на словах все передать раньше. И еще просил передать, чтобы вы чуть подождали. Они хотят по линии МВД выйти на таможню и нащупать цепочку от поставщика к нам в агрохолдинг, возможно, и в другие предприятия. А заодно и канал на границе засечь. Потом можно будет взять всю сеть. Лев Иванович при мне порывался вам позвонить два раза, но я отговаривал. Мало ли. У нас такая секретность, такие меры предосторожности, а тут — прямой звонок. Я ведь вам помогаю официально, это моя оперативная зона, сам и передам вам. Так же проще и без риска.

О том, что полковник Гуров хотел позвонить следователю, Сашка сообразил соврать прямо сейчас. Он увидел, как потемнели глаза Измайловой. Опять ее гордость берет верх над здравым смыслом. Но женщина быстро взяла себя в руки, понимая, что помощь МВД весьма реальна и существенна. И ей лучше послушать советов старших товарищей. А если удастся раскрыть такую масштабную сеть, то и ее участие начальство отметит.

— Ладно, Саша, я тоже думаю, что спешить сейчас не стоит, — согласилась она. — Продолжим работу по другим версиям. Все-таки у нас главное — это убийство Аграновича. Мы отработали ближний круг общения, и пока реальных мотивов не нашли ни у кого. И доказательств тоже. Но у нас есть еще и родственные связи, есть вариант найти любовницу и ревнивого мужа. Работы много, и работы очень кропотливой. Мне от тебя, Саша, вот какая помощь нужна…

Гуров поднялся утром и почувствовал себя отдохнувшим, выспавшимся. То ли потому, что вчера рано лег, то ли дело сдвинулось с мертвой точки, и чисто психологически работать стало комфортнее. Не то чтобы вот сразу все стало понятно и можно гнать дело вперед семимильными шагами. Просто бывает такое состояние, когда мозг его отчетливо не понимает, а интуиция шепчет и шепчет: «Ты на правильном пути, так что разматывай дальше, это именно та ниточка!»

«Нет, — сказал себе уверенно Лев, потягиваясь и прислушиваясь к запахам с кухни. — Хорошее настроение, это когда не просто выспался, это еще и когда Маша с утра дома, и мы можем вместе неторопливо позавтракать. А потом она поправит мне галстук и проводит на работу. Вот она, размеренная, степенная и