Сага об орке. Некомандный игрок - Игорь Чиркунов

А я мчался под горку что есть духу. Остановиться сейчас было бы невозможно — тушка разогналась так, что споткнись я или просто реши задержать бег — полетел бы кувырком, с огромнейшим риском свернуть шею. Но я просто пятками чувствовал, как земля содрогается под топотом настигающих меня лошадей. Может, конечно, это воображение разыгралось, но думать об этом не хотелось.

Полдороги до наших…

Снизу надо мной свистнула первая стрела. Значит преследователи уже на холме.

Я увидел, как парни: Рерик и Хельги напрягаются, набычивая шеи, и как бы сгорбливаясь в ожидании волны всадников. Фритьеф, воткнув секиру перед собой тоже схватил копье и встал рядом.

Расстояние до наших сокращалось со скоростью перемотки. Мимо свистнула еще стрела, позади раздался шум падения, крики…

Уже слыша за спиной настигающий топот, я проскользил по траве на боку последние пару метров, как футболист в подкате, вскочил.

— Там еще пехота, — проорал я в лицо Фритьефа так, что тот поморщился.

И кинулся заряжать арбалет.

Вскинувшись, увидел только шестерых всадников, мчащихся на нас во весь дух с холма. И двух, кувыркающиеся позади лошадей. Один наездник все-же поднялся и тоже бежал на нас, пешком, второму, по-видимому, повезло при падении меньше.

— Бей в лошадей! — коротко рыкнул Фритьеф.

Согласен! Как попасть в наездника, я представлял плохо: наклонившись, они почти полностью скрывались за здоровенными лошадиными мордами. Левый бок закрыт щитом. Справа, в занесенной руке блестит меч.

Пам! У вырвавшейся чуть вперед лошади, в широкой груди расцветает белый трилистник оперения болта. И она тут же летит кувырком!

Пятеро!

Еще одна лошадь, нахватав полную грудь стрел от Регина тоже рухнула.

Четверо!

Больше никого сбить мы не успели. Я отбросил арбалет и перехватил поудобней трофейный меч, который так и не выронил. Копья по близости не нашлось.

Момент схождения запомнился отрывками:

Вот лошадь сбивает грудью Хельги, но тот, перед тем как отлететь на манер кегли, достает копьем всадника.

Вот Фритьеф, метнув тяжелое копье в еще одного свитского, подхватывает секиру и, отступив в сторону с пути лошади, одним движением отрубает той ногу.

Вот и я, нырнув под стоящую рядом телегу, рублю со всех сил по ноге проносящегося мимо человека.

Выскочив обратно успел увидеть, как Фритьеф добивает на земле своего. Мой «крестник», ускакав к лесу так и поник в седле, а из кольчужной спины его торчали две стрелы. А еще двое разворачивали лошадей.

Но атаковать нас они не успели — из лесу полетели копья. Всадники заметались, не зная куда деваться, одного тут же свалил Регин. Второй бросился на нас.

И я увидел, что бывает, когда в проносящегося всадника попадает двуручная секира, удерживаемая могучими руками. Молодого пацана, еще совсем безусого, видимо какого-то пажа или оруженосца, буквально выбросило из седла. Достать своим коротким мечиком нашего ветерана он не успел.

Кончились!

— Асгейр, помоги Хельги, — крикнул Фритьеф, подхватывая с земли объемистый мешок.

Регин и Рерик похватали такие же, причем Рерик — два, второй наверно Хельги, и бросились бежать.

Я, закинув арбалет за спину помог подняться Хельги. Видок у него был тот еще — кровь из носа, шатает, взгляд расфокусированный. Но на ногах стоял. Придерживая одной рукой парня, второй — трофейный меч, который некуда было сунуть, мы бросились в лес.

И лишь когда за нами с Хельги сомкнулись тонкие стволики подлеска, раздался звук, как будто какой-то шалопай провел палкой по деревянному забору — до вершины холма наконец-то добежали лучники, которые и дали первый залп нам вдогонку.

Короткий забег по редколесью к драккару запомнился плохо. Хельги всё норовил набежать лбом на дерево или споткнуться и его приходилось поддерживать при беге, а иной раз и поднимать…

— Шустрее, шустрее парни! — встретили меня воплями.

Как-то внезапно открылась река, высокий нос «Ворона». Хельги подхватили Скегги и Хальфдан, стоящие на берегу со щитами и насторожёнными копьями. Парня буквально зашвырнули на борт как куклу, быстро попрыгали вслед сами.

— Асгейр, не тупи!

Да идите вы! Тут вообще-то очередь.

Закинул на палубу трофей, чтоб освободить руки… В этот момент Бруни и Берси навалились на шесты. Торопыги, блин! Видя это, гребцы взбороздили воду веслами.

Эй! А я?!!

Корабль стал сползать с земляного ложа, между корпусом корабля и треугольной выемкой, оставленной носом, показалась все расширяющаяся, заполняющаяся водой щель.

Недолго думая, я прыгнул на борт, благо берег здесь был высокий. Руки вцепились мертвой хваткой в планширь, используя инерцию сделал выход силой, перекинул тело на борт.

— Вы чё! Охренели в конец?!! — напустился я на бедолаг с шестами.

— А-а-а… — только и ответил Берси.

— Да мы, чё то… — стал оправдываться Бруни.

— Что тут устроили? — напустился на нас Фритьеф, дежуривший на носу со щитом и несколькими сулицами. — Живо на вёсла, пока нас тут всех не перестреляли!

Бурча проклятья, я бросился на свое место.

— Правый табань, левый навались! — заорал с кормы Кнуд.

Корабль начал тормозить, занося корму для разворота.

— Всем: навались! И-раз! И-раз! — продолжал верещать кормчий, срывая голосовые связки, как будто от силы крика зависела сила гребка.

Я уже воткнул весло и включился в работу. Из леса на нас так никто и не выбежал.

Осаждаемый поселок проскочили на хорошем ходу: прижались к противоположному берегу, разогнались как на олимпиаде на академической гонке. Парни с правого борта заранее подвесили себе на плечо щиты, чтоб грести не останавливаясь. И только по команде «Закройсь» они приподнимали их, закрывая еще и головы.

Да по нам и выпустил-то всего три залпа десяток лучников, наверно большинство услали искать нас на суше. А может босс-Томас решил, что орки орками, фактор переменный: пришли-ушли, а у него — таран простаивает и деревушка ждет, к нужным рукам не прибранная. Так что, скорее всего наверху сейчас шел штурм и было просто не до каких-то там орков.

Уйдя из видимости деревни поставили парус — мачту Кнуд водрузил еще пока мы воевали-грабили. Хоть ветерок был не сильный, да еще боковой, немного скорости он нам добавил. Уже в вечерних сумерках «Морской ворон» проскочив устье, выметнулся на простор моря. Я облегченно выдохнул: прорвались!

Хотя потом, во время ночного, неспешного плаванья под парусом вдоль берега, пораскинув мозгами, понял, что переживал я совершенно напрасно.