Жертва для палача - Мария Быстрова

Принцесса готовилась к побегу несколько месяцев: вычислила шпионов отца, незаметно отмечала их привычки и распорядок дня. Еще большой вопрос, кто за кем следил. Подговорила камеристку принести ей мужскую одежду, в которой она бы легко перемещалась по Дикельтарку, не рискуя быть узнанной. Сложнее всего оказалось достать краску для волос, но принцесса справилась, и заветная баночка лежала в личном сейфе.

Девушка ожидала начала весны с замиранием сердца. Матушка регулярно возвращалась к вопросу о лицее, расписывала все выгоды обучения в подобном заведении, но стоило принцессе сказать слово против, как ее величество закатывала скандал.

Почему этот человек не испугал ее раньше? Ведь выглядел он ненадежно, только глаза казались слишком добрыми, обманчиво располагающими, а запыленные длинные волосы свисали сосульками… Почему она смотрела в глаза, а не на мерзкие грязные патлы? Сейчас, в алых всполохах, высокий широкоплечий горец действительно пугал. Что он делает?

Когда Кирэн вызвали в кабинет, она все поняла. Император выглядел как император, а не как отец. Его величество озвучил свою волю, и полагалось подчиниться. Он что-то говорил, но девушка не слышала, кровь глухими ударами стучала в ушах. Вот и настал этот день, вот и настал… Она едва не завизжала, посмотрев на папу блестящими глазами, и едва не начала умолять передумать, только папы не было, был правитель Регесторской империи. Да мало ли чего ей хотелось? На ее будущем поставили крест! Жирный крест! Никакой магии, никакой свободы, но почему? Ведь Кирэн не наследная принцесса, престол займет младший брат… А зачем приносить в жертву ее?! Вероятно, император Атнис де Каврэн просто не любил свою дочь! Сослать ее в какой-то лицей… Да-да, он говорил, что после лицея она сможет развить свой дар, отправится в школу, но это же чушь невозможная! Какое могло быть «после»?! А как же мечта? Ведь отец сам много раз говорил, как важно идти за мечтой! Верить, бороться! В ушах продолжало шуметь.

Труднее всего оказалось отрезать шикарные длинные волосы. Кирэн злилась, по щекам текли слезы, а ножницы кромсали блестящие локоны. Больше ей не потребуются те заколочки с бабочками и в косы больше не вплести жемчужные нити. Себя было жаль, из зеркала глядела уродина, ставшая еще страшнее, когда подействовала краска для волос. Тогда Кирэн и осознала, что действительно уйдет из дома… Чудище! Настоящее пугало! Драные пряди едва прикрывали уши, топорщась в разные стороны. И это чучело одето в невероятное красивое, идеально отглаженное платье, доставленное от лучшей модистки… Девушка горько рассмеялась и с яростью дернула лиф, швы треснули, и шедевр моды упал к ногам, обнажив нескладное тело — ни груди, ни попы… Доска доской… Может, еще вырастут? Слезы вновь навернулись на глаза. Только что здесь стояла принцесса, и вот принцессы больше не было. Была оборванка, словно сунувшая неудачно голову под окрашивающий станок ткацкой фабрики.

Рюкзак давно ждал своего часа, ей бы только добраться до школы, а там… там уже все будет не важно. Переодетая в неприметную одежду дворецкого, ее высочество выглядела совсем как мальчишка, крупные веснушки довершили жуткий образ. Собственное отражение вызывало тошноту.

Почему она решила бежать ночью? Из-за дяди. Она прекрасно понимала — именно он и будет ее искать. Дядя Эр. Когда Кирэн была маленькой девочкой, то часто подглядывала за ним и восхищалась — такой красивый, такой бесстрашный, летает на ордоке и на дирижаблях, умеет перемещаться в пространстве. Он казался всемогущим, универсальным.

Но они никогда толком не общались. «Привет. Как дела? Как успехи?» — вопросы, подкрепленные вежливой улыбкой. Вот и все. Уже тогда Кирэн решила: какая бы предрасположенность у нее ни обнаружилась, но летать она научится! А вдруг… Вдруг однажды откроется дверь, и великолепный лорд де Гарс выразительно поднимет бровь и иронично произнесет: «Ну все, пора, Кирэн, собирайся к нам в школу…» Так было прежде. Сейчас же принцесса хорошо понимала — дядя Эр, в сущности, ни разу не поддержал ее, ни за что на свете он не смог бы ослушаться воли императора. Он может демонстрировать недовольство, самоуверенность, говорить неприятные вещи в лицо, но стоит отцу приказать…

При дворе о дяде ходили нехорошие слухи. Злые языки болтали, мол, лорд де Гарс неоправданно жесток, на занятиях избивает учеников. Он не стеснялся хамить и отпускать сомнительные комплименты аристократкам, рискнувшим выразить свое расположение. Но Кирэн никогда не верила в эти сказки, за семейными ужинами дядя вел себя безукоризненно. Его всегда окружал едва заметный, пугающий ореол силы, а сила… она манила многих. Дамы злились, что им не достанется его внимания, что им не сидеть за одним столом с императором, а сильные руки, искрящиеся магией, не приласкают холодной ночью.

Принцесса ушла через балкон, впервые в жизни забралась на крышу и спустилась по пожарной лестнице. Приключения начинались, и она испытывала волнительную эйфорию. По ночам в город выезжал личный императорский повар, вот в его кибитку принцесса и залезла, легко выбравшись за периметр дворцовой территории. Ночной воздух пьянил и пах свободой…

— Почему? — только и смогла вымолвить девушка, когда этот человек остановил повозку и приказал выйти, расчехляя необычный артефакт, испещренный нечитаемыми символами.

— Дальше вы не поедете, ваше высочество.

Кирэн удивленно распахнула глаза. Но она ведь была так близко, совсем рядом со школой. Липкая паутина страха обворачивалась вокруг головы, мешая размышлять. Девушка даже не заметила, что высокий горец обратился к ней согласно титулу, — она смотрела на таинственную трость.

А ведь он вывел ее из Трех Холмов по подземному ходу. Когда дядя Эр появился на площади, Кирэн спряталась за углом ближайшего здания и тихо рыдала, прислонившись к стене. Как быстро он догнал ее, совсем немного не хватило, какой жестокий у него был взгляд… а в конце переулка стоял странный человек с добрыми понимающими глазами. И принцесса выбрала. Призрачный шанс добраться до школы. А вот оно как обернулось. Что ему нужно? Хочет ограбить? Увидел деньги?

Вокруг не было ни души, ветви высоких деревьев слегка качались на ветру, шелестели молодые зелененькие листики, вечернее небо темнело. Старые деревянные дома покосились, у некоторых обвалилась крыша. Никто тут не жил, рудник давно отработали. Посреди улицы — колодец с ржавым поскрипывающим ведром и их повозка. Но ведь можно, можно договориться? Или признаться, что она принцесса. Показать браслет с гербом. Ее не осмелятся тронуть! Впрочем, она ведь сняла железную побрякушку… Как же так?! Где-то над лесом неподалеку пролетел дирижабль.

— Возьмите деньги, только отпустите меня, — уверенно протянула она кошелек грабителю.

Тот покосился на него и продолжил возиться с гадкой тростью.

— Оставьте себе, ваше высочество, — буднично откликнулся он, закручивая резьбу на рукоятке. — Мне заплатят столько, что даже у вас не найдется таких денег.

Кирэн нахмурилась:

— Как вы узнали, кто я?

Мужчина бросил на нее жалостливый взгляд и ничего не ответил.

— Зачем же вы тогда хотите ограбить меня?