Любовь с видом на закат - Татьяна Рябинина

— Вить… — натянув юбку и заведя руки за спину, чтобы застегнуть лифчик, Рита посмотрела на меня искоса. — Возвращать не придется, но… не гони только, ладно?

— Хорошо. И ты тоже не гони — по дороге. И позвони, когда приедешь.

— Слушаюсь, товарищ генерал, — она наморщила нос, а потом рассмеялась и наклонилась поцеловать меня.

* * *

Не гони?

Ну ладно… постараюсь. Хотя и тянуть тоже не буду. Просто выберу момент, когда не сможешь отвертеться.

Посмотрел в окно, как Рита выехала с парковки, достал из холодильника банку пива, упал в кресло и позвонил Ларисе. Со Славкой все было нормально, Елена не объявлялась, но я не обольщался — расслабляться не стоило.

Крышечку у девушки снесло капитально. Это надо было видеть — как она пыталась вырваться и вцепиться в меня когтями, пока тащил ее вниз. И слышать, каким отборным матом поливала нас всех: меня, Риту, Славку. Отобрал пропуск, отдал охраннику, проследил, чтобы занес ее в черный список. Выволок на улицу и популярно объяснил, как чувствительно ухудшится качество ее жизни, если она на километр подойдет к Рите или к Славке.

Засада состояла в том, что возможностей обеспечить ей веселую жизнь у меня не было. И Лена об этом знала. Ритка очень неосторожно заявила, что мы с ней соседи по даче. А на даче, между прочим, двухлетний ребенок под присмотром няни. А от Елены Владимировны можно ожидать чего угодно. Я, конечно, порвал бы ее в клочья, если что, но вот превентивного оружия, кроме угроз, против чокнутых баб у меня не имелось.

Ну… было одно, если хорошо подумать. Контакт из тех, которые используют только один раз. Как в сказке. Достался он по наследству от отца Славке, а тот передал его мне после первой операции. На самый-самый крайняк. Значился он в моей записной книжке как БА — бандит Алик, хотя давным-давно стал Олегом Сергеевичем, респектабельным и очень могущественным чуваком из Форбса. Когда-то в лихие девяностые отец спас его, прикрыв собою на стрелке.

Я тебе обязан, сказал бандит Алик, навестив отца в больнице. Что угодно проси — тресну, но сделаю.

Как-нибудь потом, ответил отец.

Да хоть в следующей жизни, сказал Алик.

— Мироныча сын? — удивился он, когда я набрал номер и отрекомендовался. — Ну как же, помню. Случилось что?

Я кратко изложил ситуацию.

— Не вопрос, — хмыкнул Алик, то есть Олег Сергеевич из Форбса. — Сделаем. Хер найдут.

— Этого не надо. Пусть будет жива и здорова. Просто как-нибудь так, чтобы даже в мыслях не было напакостить Славе, мне или моей девушке. Или по имуществу иски подавать.

— Координаты скинь и забудь. Все будет пучком. Я добра не забываю.

Отложив телефон, я залпом засосал банку, фигурно сплющил, полюбовался результатом. И только тут, похоже, по-настоящему осознал, сколько всего на меня свалилось. Как будто вернулся на восемь лет назад. Правда, все стало еще сложнее, потому что теперь за все отвечал один. И народу на руках оказалось побольше: Славка с Ларисой, мама и Рита с Бобром.

Выгребу?

Ну… если она будет со мной — то да. Наверно.

* * *

На деле черт оказался не так страшен, как его Малевич, но тот был не по моей части. В художествах я разбирался слабо, картины мне нравились красивые, а искать сакральный смысл в квадратах и цветных пятнах — ну кому нравится, пусть ищет.

Через пару дней с номера БА пришло сообщение:

«Все в порядке. Коза вас больше не побеспокоит».

Стало немного не по себе. Я вообще-то просил, чтобы с Леной ничего фатального не случилось, но ведь не сам Алик с ней беседовал, мало ли.

Набрал ее номер и в ответ на злобное «какого хера тебе еще надо?» попросил не затягивать дело в суде. Вполне ожидаемо был отправлен в эротур и удовлетворенно отключился.

Жива — и ладно. И фиг с ней.

Попробовал позвонить Алику и поблагодарить, но раз за разом натыкался на длинные гудки, намекавшие, что этот контакт для меня больше не доступен. Контракт на одно желание исполнен, золотая рыбка уплыла, забудь.

С гостиницами ничего не изменилось. Наоборот, стало легче — никто не путался под ногами, не лез со своими Ценными Указаниями и не пытался строить в колонну по четыре. Работы, конечно, стало больше, но я просто перестал уделять так много внимания Ритиным. Она прекрасно справлялась и без меня, только иногда советовалась, как сделать лучше.

С Ларисой я разговаривал каждый день, по возможности заезжал и вынужден был отметить, что Славка изменился. Нет, здоровья, разумеется, не прибавилось, но, избавившись от давления Лены и погрузившись в атмосферу любви и искренней заботы, он выглядел вполне счастливым.

— Скажи, — спросил я, улучив минуту, когда Лариса вышла, — почему ты не сделал этого раньше? Не развелся? Ведь у вас все уже давно началось с ней. Столько времени могли быть вместе. Может, и инсульта не случилось бы.

— Я боялся, Вит, — ответил Славка. — Не верил, что для нее серьезно. Она еще молодая, зачем ей слепой полудохлый инвалид. Думал, испугается, уйдет, я останусь совсем один. Радовался встречам, жил… как жилось. Как и ты. Разве нет?

— Да. Только я ждал, когда найду женщину, которую смогу полюбить. А у тебя она была.

— Я дурак, Вит, о чем тут говорить. А теперь слишком поздно.

— Не поздно, — я сжал его руку. — Она тебя любит. И она с тобой, несмотря ни на что. Тебе, конечно, здорово не повезло по жизни, но свой выигрышный билетик ты все-таки вытащил.

— Ты ведь тоже нашел, кого искал? — Славка попытался улыбнуться. — Познакомишь нас? И знаешь… спасибо тебе. За все. Ленка вбила в голову, что я вам с матерью не нужен. И я почти поверил. Прости.

— Перестань, Слав. Мы, знаешь, тоже поверили, что она такая любящая заботливая жена. И что мы будем только путаться под ногами. Хотя я всегда помогал, если о чем-то просила. С Ритой познакомлю, конечно. И, кстати, о матери. Давай все-таки ее поставим в известность. Я подумаю, как лучше это сделать.

* * *

— Вить, ты с ума сошел? — Рита выронила вилку, и та со звоном упала на пол.

Я встал, поднял, положил в раковину, дал ей другую.

— Нет, ни капли. Ее внимание будет рассеяно сразу на несколько объектов, и она не вцепится в тебя, как бульдог. Небольшой семейный обед. Ничего особенного.

— Я не за себя боюсь, а за нее. Женщина все-таки