Книга нераскрытых дел - Симона Сент-Джеймс

раньше не знали. Мариана попала в аварию. Она слишком много выпила или приняла таблетки после ссоры с Лили. Садясь в машину, она собиралась найти Лили и просить у нее прощения.

– Гм, – пробормотала медсестра, по всей видимости шокированная.

Но я смотрела не на нее, а на Майкла.

Он не отводил взгляда. Гадал, откуда я все знаю. Слишком много подробностей. Но я это видела. Он понимал: если я захочу, то расскажу сама.

– Так вот оно что? Вот чем все закончилось столько лет спустя?

– Все только начинается, – сказала я, позволив медсестре поднять мою руку. – Позвони им. Сейчас.

Глава 45

Из «Клэр-Лейк ньюс онлайн», октябрь 2017:

ПОЛИЦЕЙСКОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ В АРЛЕН-ХАЙТС ВЫЗЫВАЕТ ВОПРОСЫ

Недавно в доме Бет Грир, которую в 1978 году обвиняли в серии убийств, были замечены сотрудники полиции. Они провели там несколько часов, вероятно имея ордер на обыск.

Карл Контрерас, начальник отделения полиции Клэр-Лейка, отказался отвечать, сказав лишь, что «не может комментировать текущее расследование».

В 1977 году Грир была арестована и предана суду по обвинению в убийстве 31-летнего Томаса Армстронга и 36-летнего Пола Верхувера. Ее оправдали. Убийства так и не были раскрыты.

«Она тихая, – сказала Уинифред Платтс, с самого детства живущая в соседнем доме. – После суда пресса торчала тут постоянно, но потом они уехали и все утихло. Мы редко ее видим, только в магазине. Похоже, у нее нет друзей. Неприятно жить рядом с убийцей, но ее оправдали. Если суд решил, что она этого не делала, значит, не делала. Но мне совсем не нравится, что полиция устроила тут обыск».

Вопрос, связан ли ордер на обыск с делом так называемой Леди Киллер, полиция Клэр-Лейка оставила без ответа. Закон не позволяет дважды привлекать к суду за одно и то же преступление, так что предъявить Грир то же самое обвинение невозможно.

«Что это значит? – спросил другой сосед, Тимоти Гардж, сгребая листья с лужайки. – Она убила кого-то еще? Потрясающе. Если она не продаст дом, придется нам продавать свой».

Из «Орегон ньюс», октябрь 2017:

«В моем доме искать нечего», – сказала Бет Грир.

…закон, запрещающий привлекать к суду за одно и то же преступление, действует в отношении убийств Армстронга и Верхувера, но неприменим к другим преступлениям, в которых могут обвинить мисс Грир по результатам обыска ее дома.

Мисс Грир сделала заявление через своего адвоката Рэнсома Уэллса: «Обыск у меня дома – это преследование, откровенное и недвусмысленное». Уэллс, который, по словам его сотрудников, плохо себя чувствует, устно не высказывался: текст был разослан по электронной почте местным СМИ. «Сорок лет, с момента моего оправдания судом, я вела тихую жизнь. Я никому не причинила вреда. Все это результат деятельности блогера по имени Шей Коллинз, которая жаждет славы, распространяя ложь о преступлениях, которые я якобы совершила. Все это абсолютная ложь, и я собираюсь подать в суд, чтобы защитить себя».

Коллинз – по-видимому, создательница интернет-сайта под названием «Книга нераскрытых дел», где опубликованы несколько статей об убийствах, совершенных Леди Киллер, а также материалы о других нераскрытых преступлениях. Вероятно, Коллинз живет в Клэр-Лейке, но ответом на все попытки получить ее комментарий было молчание.

– Она со мной играет, – сказала я.

Полностью одетая, я сидела в больничном кресле-каталке посреди палаты и говорила по телефону, пока медсестра пристраивала мне на колени сумку. Меня выписывали после месяца, проведенного в больнице, и операций на локте и колене. Рука висела на перевязи, и следующие несколько месяцев мне предстояло передвигаться на костылях, но я наконец могла вернуться домой. Наверное, момент был волнующий, но больше всего меня волновал разговор с Джошуа Блэком.

– Играет? – переспросил он. – Мне кажется, она разозлилась.

Разумеется, Бет разозлилась. На нее обрушилась вся мощь полиции Клэр-Лейка. Я могла только гадать, какое отношение имеет к этому Джошуа Блэк, но казалось, он остается центральной фигурой дела, несмотря на то, что уже десять лет как вышел на пенсию. В полицейском департаменте не было других людей, пользовавшихся таким авторитетом и уважением.

– Бет морочит мне голову, – сказала я.

Медсестра покатила мою коляску по коридору.

– Она обратилась в СМИ, чтобы рассказать, кто я такая и о том, что она собирается подать на меня в суд. Организовала DDoS-атаку на мой сайт, так что сервер рухнул. Во входящей почте у меня две сотни писем, а телефон звонит не переставая, – все хотят интервью. Она сделала меня знаменитой.

– Ужасно, – сказал Блэк.

– Согласна. Я еще не говорила с начальством, но меня могут запросто уволить – из-за публичности. Я вовсе не собиралась становиться известной.

Даже теперь мне больше всего хотелось вернуться в свою квартиру и забрать у Эстер Уинстона Мурчилля, которого сестра взяла к себе, пока я лежала в больнице. Я скучала по тихим ночам наедине с ноутбуком, котом и привычными тревогами, но меня не покидало ощущение, что таких ночей больше не будет.

– Но это еще не все, – сказала я Джошуа. – Сегодня утром я звонила в страховую компанию. Думала, что мне придется платить по медицинским счетам до конца жизни, но знаете что? Не придется. Все уже оплачено.

– Ого, – воскликнул Джошуа. – Думаете, это Бет?

– Других знакомых богачей у меня нет.

Мне сделали две операции, в том числе вставили титановые пластины в разбитый локоть. Мне давали наркоз и антибиотики, проводили физиопроцедуры и лечебные упражнения, которые предстояло выполнять еще несколько месяцев после выписки. Я думала, что мне не выплатить долга даже с учетом медицинской страховки на работе. Один вычет из налоговой базы превышает мое годовое жалованье. А получилось, что я не должна ни цента.

Я буквально слышала голос Бет, сухой и слегка раздраженный: «Моя милая сестрица действительно пыталась вас убить. Полагаю, часть ответственности лежит на мне».

Она оплатила счета за лечение, угрожала подать на меня в суд и бросила на съедение волкам из СМИ. Я в игре, Бет.

– Одному богу известно, что у нее в голове, – сказал Джошуа. – Я никогда не мог понять.

Он тоже злился. После моего падения со скалы он навестил меня в больнице и мы несколько раз говорили по телефону. Он так мне нравился, что это немного пугало, и я ему сочувствовала. Сорок лет он считал, что Бет не убийца, а теперь эта уверенность поколебалась. Я знала, что интуиция его не подвела – Бет не была убийцей, во всяком случае, не тогда, когда ей предъявили обвинение и судили. Убийство произошло потом. Но я не могла объяснить ему, откуда