Путешествие мясника. Роман о семейной жизни, мясе и одержимости - Джули Пауэлл

Завтра я улетаю в Японию, чтобы пару дней отдохнуть и расслабиться в отеле с безупречным обслуживанием и высокотехнологичными унитазами, после чего отправлюсь в Нью-Йорк. Я уже достала из сумки две толстые пачки своих путевых заметок — одна для Эрика, другая для Д. — и сейчас перелистываю их, потому что завтра собираюсь отправить адресатам.

Заметки написаны неровным, кривым почерком, иногда чересчур размашистым, иногда слишком убористым, а временами и вовсе неразборчивым из-за усталости или переизбытка эмоций. Почему-то в Танзании я писала гораздо реже, чем раньше, — мне кажется, это хороший знак. Видимо, что-то особенное есть в воздухе этой удивительной страны. Однако после вчерашнего — как бы это назвать? — «инцидента» я чувствую потребность поговорить и разобраться, что же все-таки случилось; эпистолярный жанр для этого как раз подойдет.

Когда я еще только начинала писать, два эти письма резко различались по тону: душевное и бестолково многословное предназначалось Эрику, а пылкое и вроде бы взбалмошное — Д. Двое разных мужчин получали от меня совершенно разные отчеты об одних и тех же событиях и местах: я старалась, чтобы отчеты эти максимально соответствовали характеру каждого из адресатов. Но постепенно две разные версии становились все более похожими, как будто все это время я старалась сфокусировать два окуляра бинокля, а сегодняшний рассказ о том, что случилось со мной в кратере Нгоронгоро, и вовсе повторяется почти слово в слово.

А через пару часов я проснулась и обнаружила, что этот мужик уже практически забрался на меня. И очень долго я ничего не делала, не могла даже шевельнуть пальцем. Знаешь почему? Наверное, я думала, что заслужила это. Даже когда я наконец сообразила ударить его, то все равно говорила шепотом. И потом, когда я его выгнала, и когда рассказывала всю эту историю, и когда его допрашивали в полицейском участке, какая-то маленькая девочка внутри меня все время чувствовала, что все это — ее вина.

А сейчас я чувствую по-другому. И, хоть это и стыдно, должна признаться: больше всего мне помогла новость о том, что этого типа избили. Как будто кто-то со стороны объяснил мне, что это он, а не я, заслуживал наказания.

И еще хочу сказать, что масайские воины — это люди, с которыми полезно дружить.

Я сворачиваю письмо Эрику в три раза, с трудом засовываю его в конверт авиапочты, купленный специально для этой цели, пишу адрес и откладываю в сторону, чтобы отправить завтра. Потом начинаю делать то же самое с письмом к Д.

— Джули? — В комнату заглядывает Сузи. — Угали готово.

— Хорошо, уже иду.

Я запечатываю второе письмо. Мне пора возвращаться домой.

Танзанийское угали, приготовленное Сузи

1 небольшой пучок мичача (честно говоря, я и сама не знаю, что это такое; вы можете взять зелень свеклы)

1 небольшой пучок capo (см. выше; возьмите руколу или другую салатную зелень с легкой горчинкой)

1 маленькая красная луковица

2 небольших помидора

1/4 стакана растительного масла

соль по вкусу

примерно 6 стаканов воды

3 стакана белой кукурузной муки

Мелко порубите зелень, положите ее в сито и тщательно промойте проточной водой. Излишки воды стряхните.

Лук порежьте кольцами, помидоры — кубиками.

Зажгите керосинку (или, если таковой не найдете, горелку на газовой плите) и поставьте на огонь большую сковородку. Налейте в нее побольше масла (я написала — четверть стакана, но это не предел) и бросьте лук. Жарьте его на сильном огне, постоянно помешивая, пока лук не станет коричневым. Добавьте помидоры и продолжайте жарить, пока они не превратятся в соус. Посолите.

Добавьте зелень и готовьте еще 10 минут, пока она не станет мягкой. Выложите всю эту смесь в миску и пока отставьте в сторону. Сполосните сковородку, налейте в нее 6 стаканов воды и поставьте на огонь.

Когда вода соберется закипать, медленно всыпьте в нее 1,5 стакана кукурузной муки, непрерывно помешивая. Продолжая помешивать, дайте смеси закипеть и готовьте ее приблизительно 7 минут, пока она не станет густой, как тесто, и не начнет отставать от стенок сковородки. В итоге у вас должен получиться шар. Выложите его на тарелку и легкими движениями сформируйте что-то вроде батона.

Получившейся порции должно хватить на 4 человек. Нарежьте угали толстыми ломтями, разложите по тарелкам и сбоку положите немного зелени. Вы и ваши гости можете есть руками: отщипывать кусочек угали, скатывать из него шарик, пальцем делать вмятину и засовывать в нее щепотку зелени. Так, кусочек за кусочком, вы съедите все.

Я ездил на всем, что движется,

Ездил по всяким дорогам, и часто по очень плохим.

Но пока у меня есть травка, вино и пара

Хороших «колес», чтоб не уснуть за рулем,

Я буду хотеть в дорогу.

«Willin», песня группы «Little Feat»

Перемены имеют привычку появляться внезапно и сразу же бить в морду.

Вероника Марс

Мой второй день в Нью-Йорке радует нас редкой для ноября ясной погодой. Вчера, когда я прилетела, самолет садился, пробиваясь через сплошную облачность, а потом мы обнимались и целовались с Эриком под серым мелким дождем. Но ночью ветер разогнал всю эту гадость, и утро встретило меня солнцем и слюдяным блеском Крайслер-бидлинг на другой стороне реки. Впервые за тысячу лет я сама вывожу Пса Роберта на прогулку.

— Ну, как погулялось? — спрашивает Эрик, когда мы возвращаемся.

В честь моего приезда он сегодня не спешит на работу, с удовольствием ест яичницу и разгадывает кроссворд. Возвращаясь, я еще не знала, как все будет между нами. Эрик тоже не знал, это я сразу же поняла по его лицу. Но уже через несколько минут мы подозрительно легко и естественно вернулись к нашей прежней, обычной жизни. Возможно, где-то глубоко внутри и происходят какие-то невидимые на поверхности перемены и перестановки, но мы все еще соединяемся друг с другом, как два совпадающие кусочка паззла — сразу и со щелчком.

— Представь себе, чудесно.

— Чудесно?

— Да. Думаю, у меня начинается период Возрождения любви к Нью-Йорку.

— Собираешься читать Джозефа Митчелла и весь день кататься на метро?

— Не исключено.

После того как Эрик побрился, оделся и ушел на работу, я принимаю душ. Боже мой! Оказывается, в Танзании я успела не только сбросить тот лишний вес, что набрала на Украине, но и еще похудеть: я стала на пять кило легче, чем была в день отъезда! Я надеваю новую, купленную на Украине юбку, маленький черный-свитер, черные колготки и высокие черные сапоги с тайной красной подкладкой (в период Возрождения любви к Нью-Йорку полагается носить черное). На шею я наматываю яркий зеленый шарф (шарфы и шляпы могут быть исключением из предыдущего правила). Губы мажу красной помадой, темнее и ярче той, которой пользуюсь обычно. В зеркале я любуюсь браслетом, который сделал для меня Кезума; он выглядит стильно и загадочно. Белые волоски местами уже начали вытираться. Я выхожу из квартиры и направляюсь к метро.