Убить Ангела - Сандроне Дациери

– В крови всех жертв, включая твоего брата, нашли следы наркотиков. В том числе и поэтому мы подозреваем, что было совершено массовое убийство.

Бригитта изучающе посмотрела на Коломбу:

– Ты точно не журналистка? И не из полиции?

– Буду с тобой откровенна. Я работала в полиции, но это в прошлом.

– Почему? Что ты такого натворила?

– Слишком много вопросов.

Бригитта впервые улыбнулась и вдруг показалась намного моложе – почти девчонкой. Но к ней сразу же вернулась серьезность.

– Я скажу тебе только одно: Гюн пробовал самые разные наркотики, но не был ни наркоманом, ни барыгой. И никому бы не позволил толкать наркоту в своем клубе.

– Тогда как ты это объясняешь?

– Никак. Наверное, кто-то напортачил с анализами… трупов. – Девушке было сложно закончить фразу, и она снова помолчала. – Я собиралась добиться повторной аутопсии, но магистрат решил закрыть дело, и меня это устроило.

– Мне правда очень жаль.

Бригитта пожала плечами:

– Чтоб ты понимала, какое внимание мой брат уделял таким вещам: он собирался установить систему видеонаблюдения, чтобы убедиться, что никто не торгует в его клубе. Жаль, что он так и не успел. Тогда ты смогла бы разрешить свои сомнения.

Коломба кивнула:

– Правда жаль. Можно спросить, твой брат с кем-то встречался?

– Не на постоянной основе.

– А не знакомился ли он с кем-то незадолго до смерти?

– Управляющие ночными клубами не испытывают нехватки в женщинах. Ты правда думаешь, что это не было несчастным случаем? Потому что я и мысли такой не допускала, а теперь начинаю всерьез сомневаться…

– Клянусь, я не знаю ничего, кроме того, что тебе сказала.

– Но ты мне сообщишь, если узнаешь? Гюн был хорошим человеком. Он не заслужил такую смерть. И остальные тоже.

– Обещаю, – сказала Коломба, надеясь, что сможет сдержать слово. В последнее время это не слишком хорошо ей удавалось.

Бригитта кивнула и на несколько секунд задумалась.

– Никакой новой женщины у него не было. И на одержимых поклонниц он не жаловался, если ты это имела в виду. Мне уже пора возвращаться за стойку.

– Прости, что отняла у тебя столько времени. Последний вопрос: ты в курсе, кто должен был установить камеры?

– Нет. Гюн сказал, что знает человека, который недорого возьмет, но больше мне ничего не известно.

Коломба оставила ей номер «Коллоквиума».

– Я проведу здесь еще пару дней. Если вдруг выяснишь, кто он, я бы хотела с ним поболтать.

Положив листок с телефоном в карман, Бригитта снова улыбнулась. На этот раз ее улыбка выглядела более непринужденно.

– Ладно. А ты, если вдруг захочешь еще разок прийти, спроси меня на входе, и я проведу тебя без очереди, о’кей? Можем выпить по стаканчику.

Коломба поблагодарила ее, размышляя, уж не подкатывает ли к ней Бригитта. Как бы там ни было, женщины ее не интересовали: ей не терпелось вернуться в Италию и завершить кое-какой разговор с одним мускулистым полицейским.

Она вышла на улицу, где болтался без дела скучающий Данте, и они вместе встретились с Андреасом, который непременно хотел показать им какой-то круглосуточный индийский ресторан. Когда они сели во внутреннем дворике, открытом только летом, им любезно выдали пару пледов, чтобы накрыть ноги. Андреаса хозяева принимали как родного, потому что он приходил сюда всякий раз, как бывал в Берлине. Данте до отвала наелся овощами тандури и пивом «Мира», Коломба – обжигающе острой курицей со специями, а Андреас умял почти все, что было в меню.

– Есть успехи в ваших изысканиях? – спросил журналист.

– Мы пока в самом начале пути, – сказал Данте.

– Андреас, я правильно понимаю, что лично вы с этим безымянным мужчиной никогда не беседовали? – спросила Коломба.

– Да. Как я уже говорил, до меня дошел только слух.

– Из первых рук?

Андреас с сомнением пожал плечами:

– Мне сказали, что все так и было, но… Вы что-то узнали?

– Только то, что он не входил в число постоянных посетителей клуба. Судя по результатам вскрытия, удивительно, что он вообще стоял на ногах. И все-таки он прожил дольше всех, – сказала Коломба.

– Может, он проходил специальную подготовку для развития выносливости, – жуя сырный наан, предположил Андреас.

– И какая, по-вашему, подготовка может сделать человека нечувствительным к огню?

– Нейролингвистическое программирование, – ответил Андреас. – Такую подготовку проходили агенты КГБ. Их вывозили в пустыню и под гипнозом внушали им чувство прохлады. Мы и представить не можем, какими ресурсами обладает наш мозг.

– Уверена, что есть другое объяснение, – скептически бросила Коломба.

– И все-таки он мог быть бывшим шпионом, – сказал Данте. – У вас есть связи с бывшими сотрудниками Штази? Вы не могли бы их поспрашивать?

– Связи? Знаете, сколько человек пытались продать мне свои мемуары? Я устал объяснять, что обычно сам выступаю в роли продавца. – Андреас снова рассмеялся, после чего разразился потоком баек о ГДР, восхитивших Данте и вогнавших Коломбу в состояние беспросветной скуки. Фонтан его красноречия не иссякал, пока такси не высадило их у «Коллоквиума», где проходило бурное празднование чьего-то дня рождения. В свободные от конференций дни вилла часто сдавалась внаем, а деньги от аренды шли на нужды ассоциации.

Коломба предположила, что эта спевшаяся парочка конспираторов отправится на вечеринку. Самой же ей не терпелось дочитать свою книгу. Но не успела она дойти до комнаты, как ей стало плохо.

Все началось с ощущения легкости и эйфории, которые Коломба поначалу списала на алкоголь и усталость после долгого дня.

Подняться по лестнице оказалось очень сложно: ее разобрал такой неудержимый смех, что пришлось опереться о стену. Смеяться она не переставала до самой комнаты. Вскоре пришел и Данте, пребывающий не в лучшем состоянии, чем она.

– Пить надо меньше, – заметила Коломба, и оба расхохотались.

Данте рухнул на кровать в кабинете, и ему показалось, что ее качает, как плот на волнах. Из сада доносились нотки «Mamma Mia», и он попытался через межкомнатную дверь втолковать Коломбе, что группа «ABBA» – величайшее надувательство в истории музыкального шоу-бизнеса.

– Все думают, что у них квартет, так? – надсаживался он. – Две певички, парень с гитарой и тот, что бренчит на пианино. Ну а на ударных тогда кто? А на басах?! На самом деле в «ABBA» минимум шестеро участников, если не больше! Я требую справедливости для двух безвестных членов группы!