Хочу тебя навсегда - Татьяна Никандрова

- Конечно, - отозвался Войнов, поднимаясь со стула и протягивая Немцовой руку, в которую она тотчас вложила свою прохладную ладонь с острыми ногтями.

Приблизившись к танцующим, Даниил притянул женщину к себе, и они плавно стали покачиваться из стороны в сторону.

Настя, которая в течение вечера не выпускала Войнова из виду, с силой вцепилась в плечо своего партнера по танцу, увидев, как Даниил за руку ведет Немцову в центр зала. Девушку вдруг резко обдало жаром, и стало нечем дышать. Значит, ее пригласить на танец он не соизволил, а Ларису Аркадьевну - пожалуйста?!

- Все в порядке? - поинтересовался молодой человек, в пиджак которого впились Настины пальцы.

- А? - не сводя глаз с Войнова, который о чем-то перешептывался с Немцовой, отозвалась Ярцева.

- Я говорю, ты чего-то напряглась, - произнес парень, неудовлетворенно отмечая, что внимание девушки направлено совсем не на него.

- Хорошо, - бездумно брякнула Настя, прожигая танцующую неподалеку парочку злобным взглядом.

Со стороны Войнов с Немцовой являли собой образец идеального тандема: оба высокие, подтянутые, оба в черном, у обоих на лице отпечаток интеллекта.

Настя, сделав над собой усилие, отвернулась от них и уставилась на кареглазого брюнета, пальцы которого медленно, но верно скользили от ее талии вниз.

- Руку поднял! - машинально скомандовала девушка, но вдруг осеклась. - А хотя... Давай, действуй!

Она обхватила его ладонь и с силой опустила ее себе на бедра. Боковое зрение тут же проинформировало ее о том, что Войнов бросил в ее сторону короткий взгляд.

"Ага, значит, все-таки заметил!" - мстительно потерла ручки Настина внутренняя стерва.

- Как, ты говорил, тебя зовут? - спросила Ярцева, обращаясь к кареглазому парню.

- Я не говорил, но Тимур, - ответил он, глядя на нее сверху вниз. - А ты Настя, верно?

- Верно.

Девушка вновь скосила глаза на Войнова и заметила на его лице хмурое выражение, будто то, что говорила ему Немцова, расстраивало его. Насте отчаянно хотелось узнать, о чем эти двое беседуют со столько серьезным видом, но громкая музыка не давала ни малейшей возможности подслушать их диалог.

- Знаешь, Насть, - Тимур наклонился к ее уху. - Твои волосы так гармонируют по цвету с моей подушкой...

- Так себе подкат, - прыснула девушка. - Давай еще раз. Только сразу предупреждаю: моей маме зять не нужен и из рая я не сбегала.

- Окей, а что насчет "Твоим родителям нужно вручить Нобелевскую премию, или что там дают за создание мировых шедевров?" - рассмеялся парень, включаясь в Настину игру.

- Не так избито, хотя по-прежнему шаблонно, - покачала головой она.

- Ну а ты? Как бы подкатила ко мне? - поинтересовался Тимур.

- Я бы... - начала было Настя, но резко прервалась, вдруг осознав, что ни Войнова, ни Немцовой больше нет в поле ее зрения.

Куда они, черт подери, подевались?

- Э... Извини, - Ярцева отстранилась от Тимура и принялась оглядываться по сторонам. - Мне надо отойти.

С этими словами она рванула к столику, за которым сидела потягивающая сок Синичкина в компании Старицкого.

- Вы Войнова не видели? - прошипела Настя, обращаясь к друзьям.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Он же где-то тут был? - оглядываясь по сторонам, ответила Оля.

- Был да сплыл, - огрызнулась Ярцева, шаря глазами по залу.

- Они вроде с Немцовой в соседний зал пошли, - выдал Артем, отправляя в рот креветку на шпажке. - Вон туда.

Настя громко и грязно выругалась, а затем, развернувшись на шпильках, чуть ли не бегом припустила в направлении, указанном Старицким. Странное дурное предчувствие горячей волной поднималось в ее груди. И зачем только Войнову понадобилось уединяться с этой стервой?

Распахнув дверь, Настя очутилась в темно-зеленом коридоре, в котором музыка из основного зала не так сильно била по перепонкам. Сделав несколько неуверенных шагов, девушка неожиданно услышала шорох где-то совсем поблизости, а затем ее слуха коснулись звуки приглушенных голосов.

Дикое волнение ускорило пульс, и Настины ладони вмиг сделались влажными. Она не понимала, почему так сильно нервничает, но необъяснимая тревога тугим канатом сдавливала ей легкие.

Ярцева тихо сглотнула и, пытаясь не шуметь, двинулась дальше по коридору. В то мгновенье все ее существо обратилось в слух, стремясь разобрать царапающий уши тихий разговор.

Спустя пару метров стало ясно, что Войнов и Немцова находятся в комнате прямо за углом. Стараясь не обнаружить своего присутствия, Настя прижалась к стене, но ничего толкового расслышать не смогла - лишь какое-то непонятное копошение.

Сделав глубокий вдох, девушка шагнула в дверной проем и замерла от увиденного.

Войнов, грудная клетка которого высоко вздымалась, прислонился к стене, а напротив него стояла Немцова со сжатыми в кулаки ладонями. Расстояние между ними было преступно маленьким, а их взгляды напоминали скрещенные в бою шпаги.

Заметив постороннего человека, они почти одновременно обернулись, и в эту секунду Настя почувствовала себя так, будто в нее вонзили острый меч, острие которого вошло через живот и вышло через спину.

На губах Войнова была помада. Яркая. Вишневая. Ненавистная.

Сердце девушки отчаянно рвалось на части, ребра ныли от непомерной тяжести, сковавшей грудь, а в глазах и в носу предательски защипало. Она впервые в жизни вкусила горечь обманутых надежд. Впервые в жизни почувствовала себя слабой, ненужной, обманутой.

Ей вдруг захотелось рухнуть на пол и разрыдаться. Вопить, что есть мочи, чтобы вытолкнуть из себя эту боль. Острую и скручивающую кишки в три погибели.

Но Настя не была бы собой, если бы позволила себе размякнуть на глазах у людей, которые втоптали ее в грязь. На долю секунды она прикрыла глаза, с силой сцепила челюсти, а затем хрипло произнесла:

- Значит, так, да?

- Насть, послушай, - Войнов вышел из оцепенения, в которым пребывал последние несколько секунд, и сделал шаг ей навстречу.