Хозяин Пророчества - Николай Бородин

— Вся Третья граница, как и две остальных под ней, — это огромное защитное сооружение. Нечто вроде ваших наземных стен, Альтемир. Только в горах самое опасное — это толща неразведанной породы. Потому что через нее могут пройти вражеские копатели и нанести внезапный удар. Так что весь север Армон-Дарона был отгорожен границами. Это было во времена клановых войн. Здесь располагались посты слухачей, предупреждавших о попытках врагов прорыть новые тоннели, и отряды воинов, чтобы отбивать эти и более серьезные нападения. Надо признать, наша система оказалась очень эффективной — за почти век никто так и не прорвался.

Экскурсия как раз подошла к правой стене подземного зала. Тоннели в нем были устроены по-другому — они, наоборот, были выше уровня пола на две сажени, и к их устьям поднимались пандусы.

— Тоже складывались?

Снор кивнул:

— Чтобы, если враги все-таки прорвутся в центр границы, защитники не пустили их в основные тоннели на северной стороне. А теперь давайте поднимемся туда.

Но далеко им пройти не удалось. Тоннель был завален уже через два десятка саженей.

— Как и все они с северной стороны, — горько произнес Кьяр, поднимая повыше свой науг, набалдашник которого засиял ярче любого светильника. — Смотрите.

Нагромождение булыжников не было обычным завалом, в щелях между камнями поблескивала какая-то темная масса.

— Это вулканическое стекло, — произнес Снор, снисходя до не слишком искушенных в горном деле наземных жителей. — В него превращается лава, когда застывает.

— Что там дальше, на севере? — тихо спросил паладин.

Наугер криво усмехнулся:

— Ничего. Армон-Дарон теперь заканчивается здесь. А раньше… — Гном опустил глаза. — Раньше там находился наш дом. И дом нашего клана. Сильнейшего и величайшего среди всех — Штройн, «Пылающий горн в сердце снежной бури». Никто не строил таких больших и величественных залов. Никто не ковал лучшего оружия. Никто не развивал науку так же быстро, как мы. И никто, кроме нас, не догадался заключить союз с людьми — если ты помнишь историю, Альтемир.

Паладин помнил. Отец Диомир уделял изучению истории особое внимание.

Поначалу люди и гномы воевали друг с другом. Хотя «воевали» — слишком сильно сказано. Люди тогда обитали в лесах и одевались в звериные шкуры, лишь только их маги, пусть слабые и невежественные, могли хоть как-то противостоять закованным в стальную броню и отлично вооруженным подгорным воителям. Южные кланы видели в лесных дикарях свою законную добычу — или будущих рабов, или данников, обязанных поставлять в горы еду.

А потом с севера, через Глорнский лес, который тогда еще так не назывался и был неопасен, пришли другие гномы. Они дали людям оружие и научили сражаться, а в обмен попросили лишь одно — дружбу и союз.

И затем люди вместе с кланом Штройн ударили по южным кланам с двух сторон, наконец окончив многовековую войну.

А вот что случилось потом, Альтемир не знал. Братья Эрдессон не выглядели удивленными:

— В Империи вообще мало кто об этом знает — Армон-Дарон давно уже единое государство, и проблемы отдельных кланов кажутся не слишком важными новостями. Даже их гибель проходит незамеченной. — Снор покачал головой. — Но уж про великое извержение ты должен знать. — Паладин согласно кивнул. — Так вот, весь север горной цепи — это, по сути, один громадный вулкан. И у его корней издревле обитал наш клан. Мы закаляли с помощью лавы оружие, придавая ему крепость и остроту, недостижимую для других. И мы же первые, к слову, столкнулись с демонами. Это мы придумали арбалеты, чтобы отстреливать их издалека, и клевцы, чтобы разрывать на отдельные камни в ближнем бою. Ведь демон — это груда камней, скрепленных жидкой лавой и каким-то проклятым колдовством. Угости ее доброй сталью промеж камешков или разбей один булыжник, и вся тварь развалится и издохнет. — Гном, увлекшись, рубанул воздух ладонью, но потом примолк, задумавшись. И продолжил после паузы:

— А потом наше благословение обернулось против нас. С полвека назад приключилось извержение, равного которому никогда не было. И теперь, — гном указал в сторону завала, — там город мертвецов. Внизу, под нами, было еще две таких же границы, как эта Третья, бывшая самой верхней. Теперь она единственная. Причем дальше к западу лава прорвалась и в нее, разделила границу посередине и перекрыла проход дальше. С тех пор мы тем краем и не пользуемся, все равно смысла нет.

«Никто не выжил?» — опросил Ширш, слушавший всю историю с прижатыми ушами.

— Ну почему же. — Снор усмехнулся. — Обитатели окраинных поселений успели уйти. После первого удара лава пошла медленнее, а когда она дошла до границы, мы вообще смогли остановить ее продвижение, попросту завалив проходы. Да и, строго говоря, в момент катастрофы на севере жила лишь малая часть нашего клана. После победы в войне одним из наших условий стало то, что во всех тоннелях Армон-Дарона стража будет из клана Штройн. Со временем, конечно, охрана переходов во многих местах превратилась в почетную обязанность, но никому и в голову не приходило забыть, чьи воины стоят на каждом углу и за кого они будут сражаться, в случае чего. Так что погибли немногие. Но что это были за гномы!

— Многие мастера и кузнецы, ярлы и старейшины, — принялся перечислять Кьяр. — А еще погибли реликвии нашего клана. Те, что позволяли нам выбирать Короля наравне со всеми. А еще позволяли нашему сильнейшему ярлу выставить свою кандидатуру. А значит, хотя нас и много, как клан мы мертвы. Никогда больше никто из Штройна не сможет стать Королем Армон-Дарона, да и выбирать следующего правителя будут вообще без нашего участия. И никто из южных кланов не пойдет на то, чтобы что-то изменить. Это будет их месть за нашу древнюю победу.

— В смысле? — Альтемир уже мало что понимал, сказывался недостаток знаний.

— После победы в войне требуется еще и удержать завоеванное, нет? — ухмыльнулся Снор. — Первому Королю всего Армон-Дарона, который, естественно, был из нашего клана, совсем не хотелось, чтобы после его смерти грызня началась заново. Решить эту проблему можно было, перебив к ррытовой матери всех южан, но потом идею, пусть и с сожалением, отвергли. Зато придумали кое-что другое: чтобы после смерти старого Короля старейшины всех кланов собирались вместе и выбирали нового. И у всех оставалась надежда, что когда-нибудь и их ярл заберется на самый верх. Уже следующим Королем, кстати, стал южный гном — и, надо сказать, ему новый порядок понравился.

— Этот порядок сохраняется и сейчас. Вот только маленькая неприятность — для участия в выборах Короля клан должен обладать древними реликвиями еще тех времен, ожерельем ярла-выборщика и церемониальным молотом. А раз у нас этого не осталось, то и к выборам наш клан не допустят. И еще будут усмехаться при этом — мол, сами установили правила, вот самим и придется из-за них пострадать. — Снор сплюнул. — Твари ррытовы. Лучше бы мы их тогда перебили.

— Спокойно, брат, — с усмешкой проговорил Кьяр. — Это я понимаю, что ты шутишь, а каково нашим новым союзникам, которые не знают твоего характера и принимают все за чистую монету?