Норман - Владимир Белобородов

Троица мгновенно вскочила, все были при оружии.

– Ты всем «свобода» говорил, а не держать слово, – оскалился главарь, подтягивая штаны.

– Оставьте их мне, – видя, что здоровяк приготовился к бою, остановил его я.

Меч крутанулся в ускорении, они даже не успели понять, как головы отделились от тел.

Двое у лошадей вскочили в седла и попытались удрать, за ними мелькнули две серые тени.

Я присел рядом с рыдающей Аллойей. Обнял ее:

– Ну все, все. Все прошло. Все уже прошло.

Здоровяк деловито стаскивал в кучу трупы. Сайл сидел на земле, смотря себе под ноги.

– Сайл, проверь, все ли вещи собраны, надо уходить отсюда как можно дальше. За повозкой могла следовать подмога.

Чтобы отойти от шока, надо чем-то занять людей.

– Утром остановимся, похороним Лекама.

Смысл сказанных мною слов не сразу дошел до Аллойи.

– А, а, а, где Лекам? – всхлипывала она, потом, видимо, поняла. – Как – похороним?

Всю ночь ехали молча. Под утро выехали к реке. Я остановил наш отряд:

– Вот здесь! Сайл, Лоя, посмотрите, что есть съестного, разведите огонь. Новер, за тобой мясо. Руча, следи за направлением, откуда мы пришли. А-а-а…

– Кейн, – понял мое затруднение здоровяк.

– Кейн, поможешь выкопать могилу?

Он молча спрыгнул с лошади и, осмотрев трофеи, выбрал меч похуже.

Могилу копали полторы части, выколупывая мечами землю, в результате она получилась неглубокой. К этому времени Сайл и Лоя приготовили двух зайцев.

Похоронили Лекама молча. Я напутственных речей не знал, остальные вперед не лезли. После похорон сели поесть. Нужно было снять напряжение и тоску.

– Сайл, я тебе где сказал находиться во время нападения?

– Но я же помог?

– Там ты мог и погибнуть, а мы, вернее всего, вывернулись бы, а здесь, опоздай мы ненадолго, могли и не застать Лою в живых. Ты это понимаешь?

Сайл кивнул.

– Это я попросила его, – защитила Сайла Лоя.

– У него своя голова есть, в этот раз все на твоей совести, в следующий – будешь наказан.

– И что ты сделаешь? – заершился Сайл.

– А тебе надо что-то сделать? Мне лучше остаться без прикрытия, чем с ненадежным тылом. Так я хоть буду знать, что надеяться можно только на себя. Теперь расскажите, что произошло при освобождении рабов.

– Я сделал все, как ты сказал, но сил на всех не хватило, освободил только одиннадцать. Когда попытался скрыться, один из оставшихся схватил меня, сказав, что если не могу освободить его, то останусь с ним. Кейн порезал его и, схватив меня под мышку, побежал.

– А бровь где разбил?

Сайл замолчал.

– Старк его крысой обозвал, он развернулся и ногой ему в нос заехал, тот его ударил, после чего схватил, – сдал парня Кейн.

– То есть из-за твоей гордости мы потеряли время? Сайл, ты в игрушки играешь! Героем захотел стать! Мы могли быстрее закончить с восстанием рабов! Лекам, когда спасал тебя, сутки жил в дерьме, изображал нищего, пытаясь узнать хоть что-то!

– Вы не меня спасали!

– Да пошел ты! Иди и будь собой! Теперь ты, – уже на взводе я обратился к Кейну. – Зачем пошел за нами? Сразу скажу, в благодарность за спасение не поверю.

– Это я уже понял. Вы мне нужны.

– Зачем? Лошадь и почти все трофеи я тебе отдам, жезл – не могу, самим нужен. Дальше сам разберешься.

– Не поэтому. – Кейн отогнул высокий ворот своей туники, под ней был медный ошейник с камнем.

– Ошейник раба, хороший амулет, – произнесла Лоя, разглядывая обруч.

– И что? – Я все еще не понимал.

– Если магической силой раз в три десятины не подкачивать, начнет из меня жизнь вытягивать, умирают дня за три, в мучениях. Обычно к хозяину возвращаются. Ни один одаренный не станет связываться с рабом. Если поймают, можно и на рудники попасть, а если сдать меня тайным – золотой получишь. Поэтому мне лучше умереть, чем уйти от вас.

– Снять сможешь? – спросил я Лою.

– Нет, гильдейская работа, ключ нужен.

– А если как кандалы?

– Не знаю, но вряд ли, в гильдии артефакторов далеко не глупцы, явно защита стоит.

– Если разорвать, по центру ошейника на один удар сердца огненный шар появляется, – просветил нас Кейн, – у нас один пробовал. Еще амулет у работорговца остался, если запустить, то опять же шар появляется.

– Почему тогда ты все еще жив?

– Амулет локтей на пятьсот-шестьсот действует – длина арены. Без него на королевские игры не допускают. Да и нынешнего хозяина, когда бежали, я убил. Не успел только амулет от ошейника найти.

– Ладно, я еще подумаю, что с тобой делать. А теперь всем спать, хасаны присмотрят. Тебя, Кейн, я прошу лечь подальше от нас, локтей на сто. Руча, следи.

Поднял я всех через две части. Поесть не дал. Почти сразу тронулись в путь. Кейн, пока мы спали, успел перебрать и упаковать трофеи.

Ехали шагом по лесу, на дорогу выезжать не стали.

– Кейн, – решил продолжить разговор с рабом, – скажу честно, ты мне не нужен. Я тебя не знаю, поэтому не доверяю. И потом, все, кто с нами, попадают в список врагов светлых, а это может означать не очень долгую жизнь. Я надеюсь, ты понимаешь. Я не знаю, что с тобой делать.

– Знаешь, я родился рабом. На десятом круге меня отдали в гладиаторы. Сначала бился на деревянных мечах перед выходом настоящих бойцов. На пятнадцатом круге сам стал выходить на арену со сталью… Хотя это все не важно. В моей жизни была только арена. А сейчас я еду спокойно по лесу, на лошади! Я первый раз в жизни спокойно еду по лесу! И первый раз еду на лошади!

Я посмотрел со стороны на его посадку, действительно неуклюж.

– За прошедший день я испытал больше ощущений, чем за всю жизнь, а мне уже пятьдесят кругов. И жить мне осталось бы на арене кругов пять, ну, может, десять. Дольше гладиаторы не живут. А насчет светлых, так охранники видели, что я с вами, мою фигуру трудно не заметить. Возможно, даже видели, как я добивал светлого. То есть если вернусь – либо костер за светлых, либо голова за убитого хозяина. Добровольно я от тебя не уйду, хоть убей.

Немного помолчав, Кейн продолжил:

– Но ты воин, не палач, просто так убить не сможешь, поверь, я это знаю. Поэтому доверяй, не доверяй – я останусь с тобой.

Я задумался над его словами. Деваться ему действительно некуда. Никого из нас схватить и заставить что-то делать силой он не сможет. Даже я соображу послать в голову «огонька» вместо зарядки ошейника.