Замуж за египтянина, или Арабское сердце в лохмотьях - Юлия Шилова

– Фары включать слишком опасно. Не бойся, мывсего лишь на стройке.

Мы вышли из машины и дождались, пока нашиглаза привыкнут к темноте. Затем вытащили из кузова труп Ахмеда, завернутый вковер, и поволокли его вместе в сторону недостроенного здания. Оставив своюношу на недостроенном цокольном этаже, мы почти наперегонки бросились к своеймашине.

– Машину нужно оставить в другом месте, иначеАхмеда слишком быстро найдут.

Клава сразу же со мной согласилась, и мы какможно быстрее отъехали от этой страшной, безлюдной, зловещей стройки. Проехавнекоторое расстояние, я остановила машину рядом с пустырем и, достав из пляжнойсумки пистолет, из которого я убила Ахмеда, присела на корточки и зарыла оружиев песок.

– Как же ты все продумала! – похвалила меняКлава. – Действуешь, как заправский убийца.

– Ну и комплименты у тебя… В тюрьму незахочешь – еще не так будешь действовать.

Проехав еще несколько километров, мы свернулина освещенную трассу и остановили свой грузовик рядом с маленьким, должно быть,дешевым отелем.

– А почему ты не захотела бросить машину вбезлюдном месте? – поинтересовалась Клава.

– Зачем? Поставим ее у этой захудалойгостиницы. Может, Ахмед в нее зашел и больше уже не вернулся. Если мы бросимгрузовик на обочине, то это может быть слишком подозрительно. Я уверена, чтооколо него тогда обязательно остановится полицейская машина. А так – простомашина стоит рядом с отелем, и никому нет до нее дела.

Выйдя из грузовика, я посмотрела на связкуключей, среди которых были ключи от машины и от квартиры Ахмеда, хотела было еевыкинуть, но передумала, сунула в карман и вместе с Клавой вышла на дорогу длятого, чтобы поймать маршрутное такси.

– Я в отель, – решительно заявила Клава. – Явыпить хочу: все-таки такой сложный день. Сейчас бы только до бара добраться ичего-нибудь покрепче заказать.

– Счастливая!

– Да уж, счастья выше крыши!

– А я думала, ты сейчас к Хасану на разборкипоедешь, – я не могла не съязвить.

– Ты что, какой Хасан?! Я на ногах еле стою!Ты сама говорила мне о том, что у меня еще будет возможность выяснить с нимотношения. За мной не заржавеет! Если бы ты мне раньше сказала о том, что он отменя в лавке прячется…

– То что бы было?

– Я бы всю его лавку вверх дном перевернула. Яведь ее берегла, думала в ней добра столько – жалко все это рушить. Валя, тымне там пятьсот долларов обещала… – По Клавиному выражению лица было нетруднодогадаться, что говорить про деньги ей было очень неудобно.

– Деньги завтра в три часа дня в рыбномресторане, как договорились, – спокойно произнесла я, но тут же встала каквкопанная и ощутила, как какая-то волна удушья сдавила мне грудь.

– Валя, ты чего?

– Негативы…

– Какие еще негативы?

– Для того чтобы завтра я смогла получить своиденьги, я должна отдать негативы, как же я сразу-то не подумала! – произнесла яубитым голосом и схватилась за голову.

Как только мы сели в маршрутку, Клава заметнозанервничала и, покосившись на с любопытством рассматривающих нас арабов,наклонилась ко мне поближе и тихо спросила:

– Валя, я что-то не пойму, я завтра получуденьги или нет? Я как-то уже на них настроилась, представила, что детям куплю.

– Клава, встречаемся завтра как договорились.

– Ты же только что говорила про какие-тонегативы…

– Я постараюсь со всем разобраться.

– Ладно, ты особо не напрягайся, – в голосеженщины послышалась обида. – Если у тебя не получается деньги достать, то что жтеперь делать-то.

– У меня все получится, приезжай какдоговорились. Ты для меня столько сделала! Я просто обязана тебя отблагодарить.

– Хорошо, приеду. Валя, скоро мой отель, явыхожу. Я бы тебя с собой взяла, да не пустят.

– И не надо. Куда мне с таким лицом? Только народпугать! Я в центр поеду. Знаешь, ты заплати за маршрутку, а то у меня денег никопейки.

Клава сунула мне в ладонь египетскую мелочь и,несколько раз повторив, что она будет очень сильно за меня переживать, вылезлаиз маршрутки и направилась к своему отелю.

Я вышла в центре и пошла в направлении домаАхмеда для того, чтобы найти в его квартире негативы. Оглядываясь по сторонам,я зашла в подъезд. Я старалась идти как можно бесшумнее, словно боялась, чтоменя кто-то услышит. Мои руки так сильно дрожали, что я не смогла с первойпопытки отпереть дверь квартиры Ахмеда.

– Вот черт! Нужно немедленно взять себя вруки.

Открыв входную дверь, я прошла в комнату. Натумбочке лежал фотоальбом c откровенными снимками, на которых были запечатленыарабские мужчины и русские женщины. На некоторых фотографиях красовался моймуж.

– Дрянь, – вырвалось у меня, и я бросилафотоальбом на прежнее место. – Какая же ты дрянь! Ты остался при своихинтересах. А я… С чем осталась я?! Ты мне доказал, что наша совместная жизнь –это ложь.

Нужные мне негативы не пришлось искатьособенно долго: они лежали в конверте, хранящемся в тумбочке. Положив конверт всвою пляжную сумку, я направилась к выходу, но тут увидела, что входная дверьраспахнулась и на пороге появился Валид. Я остолбенела от неожиданности ипочувствовала, как меня бросило в жар.

– Валид?!

– Не ожидала?

– Нет, – покачала я головой.

– Что ты тут делаешь?

– Ахмеда жду.

– А где он?

– Он привел меня сюда, а сам куда-то ушел.

Я смотрела на напряженное худое лицо мужа,наблюдала за тем, как вздрагивают его скулы, и чувствовала, что смертельнобоюсь этого человека. Мне показалось, что от Валида исходит какая-тосмертельная энергия и что я должна любым способом погасить его злость, иначеможет случиться непоправимое.

– Ты со мной очень грубо обошелся, –заговорила я жалостливым голосом. – Разве я заслужила к себе подобногоотношения?

– А ты считаешь, что не заслужила?