Хроника смертельной осени - Юлия Терехова

Жалобы в следственный комитет, а затем и прокуратуру результатов не принесли – от нее отмахивались как от надоедливой мухи, а учитывая, что девушка, погибшая в тот же день и час, что и ее муж, оказалась бывшей воспитанницей детского дома и сиротой, кроме Татьяны, не нашлось никого, кто бы мог потребовать наказания пьяного водителя, обратившего ее жизнь в ничто.

…Однажды, возвращаясь из прокуратуры, где она провела весь день, тщетно пытаясь встретиться с прокурором, Татьяна бессильно опустилась на лавочку во дворе своего дома. Она боялась возвращаться домой – страшилась тишины, липкой, как сахарная вата, которая не давала дышать, залепляя нос и рот. С работы ее в итоге уволили, скудные накопления были на исходе – оставалось только лечь и умереть, она оказалась никому не нужна с ее бедой. Она задремала – если только это полуобморочное состояние можно назвать дремотой…

– Женщина, это не вы уронили? – она очнулась от незнакомого отрывистого голоса – то ли женского, то ли мужского…

– А, что? – Татьяна подняла голову и оглянулась вокруг. Никого не было, а на коленях у нее лежал белый конверт. Откуда он взялся, этот конверт, бог весть, но любопытство взяло верх. Поскольку конверт был не заклеен, она осторожно открыла его – там лежал лист бумаги. «Ты не одна, – текст напечатали на принтере, – посмотри сегодня новости».

Она, ничего не понимая, смяла бумажку и, оставив скомканный листок лежать на скамейке вместе с конвертом, тяжело поднялась и побрела домой. Войдя в квартиру, Татьяна оказалась на кухне, и не раздеваясь, села за стол. Ее взгляд остановился на плите – газовой, с четырьмя конфорками. Она несколько мгновений смотрела на нее, а потом ее словно осенило – да вот же оно, решение ее проблемы! Она уйдет тихо и безболезненно – ей больше нечего делать в этом бесчеловечном мире. Татьяна протянула руку – кухня у нее совсем крохотная, всего-то пять квадратных метров, и от стола можно дотянуться до чего угодно – до холодильника, до плиты, до раковины… Она протянула руку и решительно, словно готовясь жарить яичницу или варить суп, отвернула все четыре горелки. Газ мгновенно засвистел, вырываясь из них. Она устало опустила голову на руки и стала ждать смерти…

…Откуда-то пробился мутный свет: кто-то хлопал ее по щекам – достаточно сильно. Окно на кухне было распахнуто настежь, и прохладный ночной ветерок уносил прочь омерзительный запах газа. Она сделала глубокий вздох, и в отравленные легкие ворвался свежий воздух. Татьяна зашлась в кашле.

– Чего удумала! – услышала она и открыла глаза. Кроме нее на кухне находились еще двое – парень и девушка. Они двигались по ее кухне совсем неслышно – парень разгонял полотенцем удушающий смрад, а девушка набирала в шприц какое-то лекарство. Не успела Татьяна опомниться, как игла впилась в ее руку.

– Что вы делаете, – прошептала она. – Вы хотите меня убить?

– По-моему, ты сама пыталась себя убить, – проворчал парень, худой, с длинными волосами, распущенными по плечам. Его подруга, смуглая, раскосая, убирая шприц и сломанную ампулу в сумку, фыркнула:

– Вам что было сказано делать?

– Когда? – прошептала Татьяна. – А вы кто?

– Кто мы – дело десятое, – сказала девушка и положила перед Татьяной листок, который та скомкала и бросила во дворе. – Здесь что написано?

– Чушь какая-то, – пробормотала Татьяна, отворачиваясь.

– Нет, не чушь! – девушка рассердилась. – Сказано – смотреть новости, а не травиться газом!

– Я не понимаю, – простонала Татьяна. – Я ничего не понимаю. Я хочу умереть. Это мой выбор. По какому праву вы мне мешаете?

Парень взглянул на часы и спросил с интересом.

– Почему вы хотите умереть?

– Какая вам разница? – равнодушно спросила Татьяна. – Оставьте меня в покое.

– Да ради бога, – он словно и не собирался ее ни в чем убеждать. – Сейчас одиннадцатичасовые новости посмотрим, потом мы уйдем, и – делайте что хотите.

– Но все-таки, – спросила девушка. – Почему вы решили умереть?

– Меня тошнит от этого мира, – еле слышно прошептала Татьяна. – Я его ненавижу. У меня отобрали любимого человека – зачем мне жить?

– А вы что, жили только ради него? – удивилась девушка. – А до того, как Алексея своего встретили, вы ради кого жили?

– Откуда вы знаете его имя? – поразилась Татьяна.

– Какая разница, – отмахнулась девушка. – Но вы на вопрос не ответили…

Татьяна молчала – что она могла сказать? Что со смертью мужа жизнь для нее потеряла всякий смысл? Что годы без него, которые ей предстоят, страшат ее больше, чем пустота, которая за горизонтом жизни?

Тем временем парень включил маленький телевизор над холодильником, полистал пультом программы, нашел московский новостной канал и прибавил звук. На экране появилась одна из самых оживленных московских магистралей – Кутузовский проспект…

– Ужасная трагедия произошла сегодня на Кутузовском проспекте около дома тридцать один, – услышали они голос репортера, – под колесами очередного пьяного водителя погиб молодой человек. Он вышел из магазина и садился в принадлежащий ему автомобиль Гран чероки, когда потерявший управление внедорожник Нива Шевроле задел его по касательной. Молодого человека, по документам Комарова Сергея, 1989 года рождения, отбросило на несколько метров, и он умер мгновенно. Шеви Нива с места преступления скрылась, а позже ее нашли в одном из близлежащих дворов. Машина числится в угоне со вчерашнего вечера. Заведено уголовное дело по статьям «Угон» и «Убийство».

Татьяна слушала репортаж и ничего не понимала – какое к ней это имеет отношение.

– Посмотрите, Таня, – вкрадчиво сказал парень. – Неужели вы не узнаете машину? А имя – Комаров Сергей – вам разве ничего не говорит?..

– Боже мой, – до нее только теперь стал доходить смысл увиденного. – Не может быть. Это же тот самый…

– Именно, – сказал парень и выключил звук: сюжет к тому моменту сменился на какой-то очередной ужастик. – Теперь вы поняли?

Татьяна сглотнула ком в горле. – Это его Бог наказал…

– Да что вы, Таня, – усмехнулся длинноволосый парень. – О чем вы, какой Бог? Богу до нас дела нет. Это вы его наказали – с нашей помощью.

– Как это я? – ужаснулась женщина.

– Однажды крикнув в отчаянии «Чтоб ты сдох, проклятый!», вы вынесли ему приговор. Вас услышали и привели приговор в исполнение.

– Кто?..

– Мы, – коротко ответил он.

– А вы – кто?

– Какая вам разница? Ваш супруг и вы отомщены. Возмездие свершилось.

– Возмездие свершилось? – она с трудом оторвалась от экрана и повернулась. Слова застыли у нее на губах – на кухне никого не было: ни парня, ни девушки. Ничто не напоминало о том, что еще несколько минут назад они находились здесь – только листок бумаги на кухонном столе «ты не одна».